Скажи мяу, ведьма, или Дорога проклятых кошек - Виктория Александровна Килеева
– Изменщицы, – буркнул тот.
Дверь захлопнулась. Лара и Крэх остались вдвоём. Выждав несколько секунд, Крэх протянул раскрытую ладонь.
– Топор.
– Книгу, – тем же тоном ответила Лара.
– Ты напрашиваешься? – Он поднял бровь.
– Могу задать тебе тот же вопрос.
– Не далее как вчера я спас тебе жизнь.
– И я тебе за это крайне благодарна. Но теперь ты мешаешь мне спасти Андреаса.
– Спасая Андреаса, ты готова убивать невинных?
– Это ты-то, сборщик падали, невинный?
В зале послышался шорох множества ног.
– Лара, Крэх! – тревожно позвала Вилда.
Ни он, ни она не пошевелились.
– Сестра! – донёсся другой, тоненький голос, от которого Лара мигом утратила способность думать.
Толкнув дверь, она побежала в трактирный зал с топором в руке. Крэх не отставал.
Ни до, ни после Лара не видела ничего более пугающего – зал был заполнен вооружёнными охранниками, а впереди стоял канцлер, держа за руку… Лархен.
Глава 20
Бывших ведьм не бывает
– Господи, Лархен…
Младшая сестра казалась ещё более опустошённой, чем в день их знакомства. Безжизненные голубые глаза смотрели прямо на Лару. Канцлер чуть наклонился, заглядывая девочке в лицо:
– Что мы с тобой учили?
– Лара, поедем с нами, – минорно молвила Лархен заученную фразу, – а если не поедешь, то меня убьют.
– Крэх! – Лара с мольбой уставилась на колдуна.
Тот смотрел на непрошеных гостей в заметном волнении.
– Я… не стану рисковать ради тебя своими внучками и любимой женщиной.
Мозг прошила спасительная мысль: «Я теперь сама могу колдовать!», и Лара нацелила руку на канцлера:
– Ур-рэв-во-дор-куц-та-ин!
Ничего не вышло. Отчаянно дёргая рукой, Лара повторила заклинание. Напрасно… Плешивый, словно этого и ждал, заулыбался.
– Ты думала, я приеду за тобой, держа книгу поблизости?
– Крэх, ни он, ни его прислужники не могут колдовать! Ты здесь один, кто может! – закричала Лара. – Сделай что-нибудь!
Канцлер перевёл на Крэха вопросительный взгляд.
– Всякий твой шаг будет иметь последствия.
Помогая Крэху думать, Лара приставила к его шее лезвие топора.
– Я не хочу тебя убивать, – срывающимся голосом заявила она.
– Тогда что, чёрт возьми, ты делаешь?!
– Пожалуйста, отбери у канцлера мою сестру!
– Дедушка, спаси их, ты ведь можешь! – заголосили Лизелотта и Генриетта.
Одна Вилда не голосила. Она прижималась к стене, стараясь быть незаметной в своём красном платье.
– У них оружие! – рявкнул Крэх.
– А у тебя магия! – взревела Лара. Её вдруг осенило: – Просто задержи их… чтобы я… Я пойду добью шкатулку…
– Нет!
– Да чтоб тебя, Крэх! – разозлилась она, вжимая лезвие ему под горло и вынуждая задрать подбородок. – Так и сдохнешь без друзей, короткая душа! Надо иногда довериться, чтобы получить гораздо больше!
– Какое может быть доверие к тому, кто грозит топором?!
Много было у Лары ответов – ни один из них не ускорил бы дело.
– Я уберу топор, если ты спасёшь Лархен, – сдалась она.
– Хорошо, но сначала убери!
– Ты обещаешь?
– Да, я спасу твою сестру!
Лара перевела дух и опустила топор. В ту же секунду Крэх поднял руку – она думала, что для заклятия… А он толкнул её вперёд.
– Забирайте!
Не до конца осознавая, что произошло, Лара увидела, как к ней подбегает десяток охранников, и швырнула топорик в сторону канцлера. Лезвие воткнулось в плечо охранника, что закрыл плешивого собой.
От злости Лара скрежетала зубами. Очередное предательство. Очередной промах. Хоть бы что-то новое, но нет…
Лизелотта и Генриетта хватали Крэха за камзол.
– Дедушка! – кричали сёстры.
– Крэх! – взывала Лара.
– Умолкните! – заклинал тот.
Когда охранники заломили ей руки и связали их за спиной, Лара вновь оказалась в объятиях белобрысого верзилы Хансена.
– А ты не умнеешь, ослица.
Она поискала глазами Лархен. Девочка по-прежнему находилась при канцлере, такая тихая и отстранённая, что её хотелось встряхнуть. Вряд ли она поняла, что случилось.
Из окна кареты виднелся центр Кемница. Плешивый вёз Лару в новую тюрьму – в резиденцию своего хозяина курфюрста.
– Завтра с утра мы едем в Оснабрюк, – сообщил он, не отпуская руку её сестры.
«Словно и не бывало этих четырёх дней свободы, – подумалось Ларе. – Лучше бы я навечно осталась чудовищем…»
– А Лархен? – бессильно спросила она.
– Девочка поедет с нами как залог твоей покорности.
– Если ты хоть что-нибудь ей сделал, мразь…
– Обращайся ко мне на «вы» и с уважением, – перебил канцлер.
– С чего мне уважать похитителя своей сестры?
– С того, что от меня зависит её жизнь!
Лара на мгновение поджала губы.
– Тебе надо, чтобы я служила добровольно? Я соглашусь, если ты спасёшь Андреаса…
– Я сохранил жизнь твоей сестре – хватит с меня добрых дел.
– Тогда хотя бы убей епископа! – рассердилась Лара.
– Зачем?
– Затем, что я его не добила!
Непонимание в глазах канцлера сменилось догадкой.
– Значит, правду сказал бургомистр о кровожадной снежной кошке…
– Почему кровожадной? – поморщилась Лара. – Меня от этой крови чуть наизнанку не выворачивало.
– С какой целью ты покушалась на епископа?
– Его смерть поможет Андреасу спастись, – объяснила она.
– Что ты ухватилась за этого Андреаса? – устало скривился канцлер. – Нужен любовник – вот тебе Хансен.
Лара с ужасом глянула на сидящего возле неё беловолосого охранника. Тот смотрел в ответ с непроницаемым лицом, однако вслух произнёс:
– Вообще я много чего могу.
Лара покрылась мурашками, словно её раздели.
– Не нужен мне любовник! – запротестовала она. – Особенно этот.
– Эх, молодость… – вздохнул плешивый. – В твоих интересах, кисонька, с нами дружить. Не только чтобы твоя сестра была жива, но и для собственного благополучия. Поверь, мы не желаем тебе зла. Лучшей доли, чем я предлагаю, тебе ни один мужчина не обеспечит.
Лара тряхнула связанными за спиной руками.
– Это называется «не желаем тебе зла»?
– Зато тебя никто не бьёт и не пытает.
– Хочешь дружить? Освободи Андреаса.
– Как же ты мне надоела… Не ты здесь ставишь условия! – повысил голос канцлер. – Ты либо подчиняешься, либо хоронишь свою сестрёнку, ясно?
Лара в изнеможении откинула голову на сиденье.
«Должен быть другой выход… Просто обязан».
Резиденцией курфюрста оказался не самый приметный в городе двухэтажный особняк.
Услыхав про обед, Лара от души удивилась, ведь развязывать ей руки никто не собирался. Хансен посадил её за длинный мозаичный стол, сам уселся рядом. Лархен и канцлер сидели во главе. По всей столовой рассредоточились охранники – даже несмотря на то что Лара была обезврежена.
Лархен почти не ела. Она сидела с таким отсутствующим видом, что это пугало. Как помнилось Ларе, замученная бытом сестра и без того была не слишком живым ребёнком. Теперь, когда канцлер вырвал её
