Вайолет, созданная из шипов - Джина Чэнь
– Да.
– Отлично, отлично. Но не переусердствуйте и не будь с ним слишком мягкой. Он все еще слишком безрассудный, идеалистичный, и на него слишком сильно влияют путешествия и друзья. – Друзья. Он имеет в виду Данте. – Мой сын считает, что не нужно делить шкуру неубитого медведя, что за глупости? Он не хочет добавлять новые земли к нашим владениям просто потому, что боится ответственности. Ты бы никогда так не поступила, ты хватаешься за возможность, как только она возникнет перед тобой. Это признак настоящих амбиций.
Я улыбаюсь, несмотря на то, что его похвала меня неожиданно раздражает.
Король кладет ладони на карту Солнечного континента на стене. Если смотреть близко, то можно увидеть, что границы Эвинии не раз исправлялись в тех местах, где территория для создания новых доминионов расширялась за счет сожжения Фейского леса. Балика кажется совсем крошечной страной на юге по сравнению с Эвинией, втрое меньше по величине.
Король кашляет в свой платок, а потом складывает его и убирает обратно в карман.
– Эвиния – сильное королевство. Ты это уже знаешь. Мы добры и щедры – ни одной войны не было с конца правления моего прадеда. Сайрус будет хорошим королем, несмотря на наши разногласия, а если мы замечательное королевство с отличным королем, то как Балика или любое другое государство может жаловаться? Они будут благодарны.
Конечно, Эвиния должна быть отличным королевством, другое просто неприемлемо. Потому что иначе мы будем мерзавцами. Агрессорами.
– Когда состоится его коронация? – спрашиваю я.
– Во имя всего святого, я достаточно хорошо себя чувствую, чтобы продолжать править. Возможно, еще год или два. Зависит от того, сколько времени уйдет у моего сына на то, чтобы избавиться от своих глупых взглядов.
– Ох. – До этого момента король утверждал, что передаст трон Сайрусу, когда он женится в конце лета. Неужели он только недавно поменял свое решение?
Король Эмилиус, кажется, не замечает моей растерянности, переходя на новую тему, пока постукивает пальцем по губам.
– У меня есть небольшая просьба.
– Да, мой король?
– Во время свадьбы я бы хотел, чтобы ты произнесла речь о союзе Реи и Сайруса. Сделай благословение Судеб официальным. Предсказание поможет избавиться от скептиков. В пророчестве есть порядок, которого нет в здравом смысле, как ты знаешь, и оно поможет зародить в умах людей мысль об объединении.
– Конечно, я подготовлю речь.
– Отлично, – улыбается он. – Я всегда могу на тебя положиться.
Поклонившись, я ухожу.
Только за пределами кабинета, в коридоре, мне удается вдохнуть. Меня тошнит от будущего, которое я вижу в своих снах, меня тошнит от будущего, которое хочет видеть король.
Голоса в моей голове сказали, что война неизбежна. И разве это не то, во что я теперь тоже верю? Мир был создан для волков и их войн. Он создан, чтобы его завоевывать. Каждый век рождает новых королей и новые склоки, но скудоумие будет всегда, всегда будет жадность.
Чтобы тебя запомнили, как кого-то хорошего, надо делать добро.
Чтобы тебя запомнили, как кого-то великого, нужно по уши вляпаться в какое-нибудь дерьмо и выйти сухим из воды.
Короля Эмилиуса запомнят великим.
Король Эмилиус увеличил количество доминионов с восьми до четырнадцати. Он сжигал Фейский лес, который, как нам всем известно, опасен и необитаем для немагических существ, акр[7] за акром. Я всегда удивлялась, насколько эти слова принадлежат королю.
Он эксперт в том, как свои слова превратить во что-то мудрое и значимое. Как интересно, что с каждым сожженным акром Фейского леса у Эвинии появлялся новый акр земли. Это делалось, чтобы расширить наши границы, но поняла я это только тогда, когда мне на это как-то указал Данте.
После того, как ботаники научились извлекать амброзию, король Эмилиус превратил это знание в постоянный источник дохода. Все эти новые земли засаживали золотыми полями фейских цветов, которые потом использовали для изготовления амброзии. Фейский гламур стал трендом, преимуществом, которое можно купить за деньги. Старые сказки про фей были переделаны, подслащены для новых поколений, чтобы продать им картину из серии «и жили они долго и счастливо». Всевидящая госпожа Фелицита продвигала эту фантазию, она была главной свахой для жителей столицы, когда служила Провидицей.
По отдельности эти детали ничего не значат. Совпадения, наложенные поверх историй и времени. Но все вместе? Возможно, разум в старческих глазах короля сияет слишком ярко.
Успех Эвинии вовсе не в ее силе, землях или фейском гламуре. Это все разговоры о нашем величии. Они говорят нам, что все, чего мы достигаем, – судьба, что мы заслужили все, что есть в этом мире, и даже больше.
Когда правда переменчива, как флюгер, ты становишься ветром.
В обеденной зале я нахожу единственную радость сегодняшнего дня. Ну, насколько может ей быть сгорбленный, одутловатый, одетый в мятую одежду ученый, ставший неофициальным советником. Данте тоже обедает, так что у этих страданий хотя бы может быть компания.
Я плюхаюсь рядом с ним и использую сегодняшний выпуск «Сплетая кружева» в качестве подставки под тарелку с супом, из-под которой выглядывает заголовок: «НЕОЖИДАННЫЙ ПОВОРОТ: КАМИЛЛА ОЧАРОВАНА». К статье прилагаются портреты принцессы и леди Реи на прогулке в городе. Зиза Лэйс, как всегда, очень сильно полагается на спекуляции:
Они успели сходить за покупками и поужинать в каждом квартале города. Невольные свидетели говорят, что они делятся модными советами, заставляя всех любопытствующих задаваться вопросом: «Это дружба или что-то большее?» Когда раздастся колокольный звон через две недели, мы сможем увидеть, как Ее Высочество будет сражаться с братом у алтаря за невесту. Звезды знают, наша принцесса всегда получает то, что хочет.
Я с удовольствием громко посмеюсь, случись подобное, но Надия слишком невинна, чтобы быть типом Камиллы. Тем не менее, все может измениться после того, как принцесса закончит с ее преображением. Зиза бывает права, пусть и наполовину.
Я на середине чтения ненавистной статьи, когда наместник лорда Деннинга приходит с тарелкой белой рыбы.
– Мне определенно стоило больше путешествовать. Очевидно, что наша королевская семья предпочитает экзотику, – бросив взгляд на газету, потом на Данте, говорит он.
Мне приходится удержать Данте за манжет его рубашки, когда его манеры в миг испаряются. Могу представить его невысказанный ответ: «Очевидно, что вы предпочитаете получать по лицу». Но Данте не прожил бы при эвинийском дворе так долго, если бы не умел себя контролировать, даже когда другие этого не заслуживают.
– Урод. Мне стоило вмазать ему, – шепчет он, когда советник уходит. Данте забирает у меня остатки хлеба и тянется за масленкой, чтобы доесть его.
– И получить вызов на дуэль? – предостерегаю его я. – Собрание Совета прошло ужасно. Король хочет распространить мысль об объединении Эвинии и Балики, но мне кажется,
