Под другим небом (СИ) - Гринерс Эва

— Джастииин! Джастииииин!.. — голос оборвался, послышался отрывистый звук, похожий на кашель.

— Мне пора, — быстро сказала я, чтобы не задерживать его. — Постарайся себя беречь.

Обняла его, а он только коснулся руками моих плеч и опустил их тут же.

— Я знал, конечно, что не каждая любовь кончается союзом навсегда. Но никогда не думал, что это будет о нас, — мягко произнёс он и пошел прочь.

Я тоже повернулась и пошла к выходу. Там меня ждал Марк, который протянул мне руку и сказал:

— Поехали к дочке.

ЭПИЛОГ

— Мааам, посмотри что мы сделали! — послышался из кухни голос Лисы.

Я выпрямила спину и посмотрела на часы. Ничего себе, я увлеклась.

Дочь вбежала в мастерскую и нетерпеливо посмотрела на меня. Такая же напористая и нетерпеливая, как в свои четыре года, а ведь ей уже девять.

— Мамочка, ну иди скорей!

Хитрюга. Знает, что её детское “мамочка” действует на меня безотказно.

Следом вошла Дилли и с любовью взглянула на меня. Она стала уже почти совсем взрослой девушкой, очень красивой и, как ни странно, застенчивой. А ведь была таким же неугомонным бесёнком, как и Лиса. Несмотря на разницу в возрасте, они по-прежнему не разлей вода. Я улыбнулась им.

— Сейчас приду, козочки.

Девочки выбежали, а я выпрямила спину и потянулась. Полюбовавшись результатом своих трудов, я вышла из мастерской на кухню к девочкам.

Это был не тот маленький домик с одной спальней, который Джастин снял мне в самом начале. Хотя я и нежно любила его, со временем с ним пришлось расстаться, как с жилым — нам всем катастрофически не хватало места.

Сначала мы хотели построить новый дом, пусть небольшой, но чтобы у каждого хотя бы была отдельная комната. Однако, нам это было в тот момент не по средствам.

Олдин Ангус настойчиво предлагал нам свою помощь, но мы решили воспользоваться предложением Феломены расширить её усадьбу и разместиться там.

Это было более разумно — так мы могли жить все вместе, ни с кем не разлучаясь. Это мы вполне могли осилить. Тем более за стариками всё больше требовался присмотр.

А свой первый дом с мастерской, вспоминая путешествие сюда 200 лет вперёд, я переоборудовала в магазинчик, задав ему такой же стиль.

Я прошла на кухню, где расположились почти все те, кто был моей большой семьёй.

Феломена с Доусоном расположились у камина и пили чай. Они сдали за эти пять лет, у Брайана начинался Паркинсон и он окончательно перебрался к нам, продав свою ферму.

Теперь молочные продукты нам привозили из поместья Фоксов. Особенно часто приезжал Уильям, который не оставлял надежды покорить сердца Марии. Впрочем, она отмахивалась, говоря что её устраивает роль старой девы и наседки при цыплятах.

— Маш, ну а когда цыплята вырастут? — посмеивалась я. — Что наседка делать будет?

Та закатывала глаза.

— Ой, большая проблема! Новые цыплята будут! — и показывала на меня, в то время с небольшим ещё животиком. Что ж, каждый вправе делать свой выбор, её — такой.

Я подошла посмотреть, что придумали девочки.

— Грандиозно! Потрясающе! — искренне похвалила я.

Из подручных природных материалов, собранных в саду, они сделали макет нашего городка в мельчайших подробностях. Вот главная площадь, вот малюсенькая лавка Эбби, вот церковь где служил Джастин…

Джастин. Наш путь был очень непростым. Местами горьким, а бывало, что и вовсе безнадежным…Сейчас всё это вспоминалось уже без боли. Напротив, с какой-то даже гордостью, что мы прошли через всё это, и не потеряли себя.

Мои мысли прервала Лиса, которая, оказывается дёргала меня за рукав.

— Мама, мам, а папа точно приедет? И все остальные? — она давно уже перешла с обращения “Марк” на “папу”. И только когда сердилась на него, называла Марк.

Ей, конечно, хотелось бы видеть его чаще — она по-прежнему была привязана к нему и очень любила. Хотя к тому, что он живёт с другой своей семьёй смириться ей было нелегко. Лисе казалось, что он всецело принадлежал ей. Пришлось объяснять всем вместе, что мы будем часто видеться, но немного реже, чем хотелось бы.

— Точно, детка. На твой день рождения они все приедут.

Через месяц Лисе исполнялось десять лет, и она с нетерпением ждала и этого события, и гостей — Марка, Кэтрин, малыша Джастина и Олдина с Маргарет.

Странно, конечно, переплелись наши судьбы. Сейчас я не жалела ни о чём, потому что убедилась сама — пути Господни неисповедимы. И когда жизнь ведёт тебя по какому-то суровому, извилистому и трудному пути, никогда не опускай рук. Возможно, до счастья осталось всего несколько шагов.

Когда мы с Марком покинули дом Олдина, оставив там Джастина и Кэтрин, я думала, что уже точно представляю свою будущую жизнь.

Я точно решила остаться здесь, в старой Англии. Здесь я ощущала себя дома. Поначалу мы с Лисой заняли мой старый домик и потихоньку обживались там. Не смотря на то, что наши пути с Джастином, казалось бы, окончательно разошлись, я сказала Марку, что нас могут связывать только родственные отношения. И я еще раз убедилась, насколько он изменился, когда с достоинством принял это.

Через какое-то время ему потребовалось поехать к лорду Ангусу по делам — он занял место главного волхва вместо Джастина. А четвёртой, вместо Эннет стала я.

Сначала я не поддавалась на уговоры, была категорически против. Но действительно больше было пока некому…И мне пришлось согласиться.

Впрочем, таких катаклизмов, какие произошли с моим перемещением, больше не случалось. Всё происходило не так уж часто и очень тихо-мирно.

В тот день, который снова изменил мою жизнь, Марк вернулся от Олдина Ангуса и пришел к нам с Лисой. Я наскоро накрыла обед. Мы трепались о местных новостях, я рассказывала что-то о проделках дочери. О Джастине я не спрашивала никогда — это было слишком для меня. Я знала, что у них родился мальчик, которого тоже назвали Джастином, а Кэтрин чудом выжила.

После обеда Марк отвёл меня в сторону и передал мне письмо. Оно не было подписано, однако, я сразу поняла от кого оно.

Я ослабела. Руки задрожали. Зачем? К чему? Джастин, ну больно же…

Марк сжал моё плечо и заставил повернуться к нему.

— Натали, прежде чем ты со своей поспешностью, кинешь письмо в камин, разреши сообщить тебе новость. Я сделал предложение Кэтрин. И она его приняла.

Я непонимающе посмотрела на него. Что за бред?..

Марк усмехнулся. Немного горько.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Прочитай письмо. Подумай. Я своего решения, конечно, уже не изменю. А твоё — за тобой.

“Любовь моя. Если бы ты знала, как мне тяжело писать тебе, обращаться к тебе так, ведь я не имею на это никакого права. Хотя я всё это время ежеминутно, ежечасно вёл свой внутренний диалог с тобой, называя тебя так — моя любимая, моя единственная.

Я не буду тебе рассказывать, как сильно я хотел вернуть тебя, найти тебя. Но мои обязательства, хоть и не по моей воле, связывали меня.

Вчера случилось одно событие, которое перевернуло всю эту безысходную, казалось бы, ситуацию. Маленький Джастин вчера сделал свои первые шаги. Конечно, я был счастлив, насколько можно быть счастливым в заточении.

После этого Кэтрин, глядя на малыша и на меня, разразилась слезами. “Джастин, сказала она мне. Я давно уже не могу смотреть на твои страдания. После того, как появился наш сын, меня убивает мысль, что ему придётся отвечать за мои грехи перед тобой. И еще, — добавила она, — мне разрывает сердце то, что с нашим сыном может кто-то поступить так же, как я с тобой.”

Она отпустила меня, Наташа. Я свободен. Мой сын всегда останется моим, у нас не будет споров. Мы расстались, простив друг друга. И если ты всё еще любишь меня, как люблю тебя я — будь со мной. Я буду ждать твоего ответа всю свою жизнь.

Джастин.”

Вспоминая события тех лет, я улыбалась им. А еще тому, что глядя сейчас в окно, я видела, как Джастин играет с нашей младшей дочерью, которую мы назвали Эннет-Джеймс.