Три жизни Тани (СИ) - Елисеева Валентина

Пятые сутки Таня голодала: ни в памятный день обнаружения раненого Тьерра в лесу и бегства от Клисса, ни в тот день, когда она рьяно штурмовала эту дьявольскую магическую преграду в попытке дозваться до людей, ни в последующие дни бдения у ограды в её пасть не попало ни крошки. Казалось, магия не только защищает частные земли от вторжения диких зверей, но и отпугивает их от границы. С одной стороны, это было хорошо, так как Тане не приходилось опасаться хищников, но с другой - в обозримом пространстве отсутствовала дичь, которую она могла бы поймать.

Дикие волки могут голодать неделями и при этом не утратить резвости в преследовании добычи (при многократном усилении мотивации в её поиске и захвате). Ещё дольше они могут перебиваться мелкими пресмыкающимися и мышами, приглушать зверский голод ягодами и плодами деревьев. Предками Таниного тела, несомненно, были волки, но тысячелетия эволюции под властью разумных существ лишили это тело многих способностей, присущих диким хищникам. Направленная селекция, которой подвергаются одомашненные звери, сохраняет и закрепляет в их потомстве отнюдь не свирепость, не выносливость, не приспособленность к суровым условиям дикой жизни. Для домашней изнеженной собаки пять суток голодовки стали бы серьезной угрозой для здоровья в более холодном климате, но и в тёплом мире Маэль состояние Тани начинало ухудшаться. К концу пятого дня помимо режущих болей в давно пустом желудке, она чувствовала слабость в мышцах и лёгкое головокружение.

Когда на землю спустилась очередная ночь, Таня рискнула отбежать далеко от ограды. Полностью восстановившийся нюх сообщал ей обо всём, что происходит в лесу: земля лужаек пахла мышами, устроившими себе норки в глубине под конями травы; в воздухе парили ароматы мелких и крупных птиц, зайцев и кроликов, хищников и травоядных. Следы опасных для Тани зверей были давно остывшими, и она сосредоточилась на тех запахах, что обещали скорый сытный перекус: пришло время применить знания и умения, что так старательно пестовал в ней Тьерр.

«Где же ты, мой верный учитель по собачьим премудростям? Почему не пытаешься отыскать меня?» - с тоской подумала Таня. Почему-то она связывала все свои надежды на спасение только с Тьерром, а не с приворожённым к ней синеглазым эльфом, и старательно отгоняла от себя соображения, что подспудно зрели в ней все последние дни: Тьерр серьёзно пострадал при том взрыве, что она слышала. Возможно, что он...

«Нет! Он жив, иначе быть не может! Мне надо продержаться еще немного, и он придёт!»

Выкинув из головы пустые сомнения, Таня напала на свежий след кролика. На этот раз она сделает то, чего так и не дождался на тренировках Тьерр: она свернёт пушистому миляге голову и съест его без всяких глупых терзаний! Своя шкура ближе к телу, - эту истину Таня прочувствовала со всей основательностью!

«В конце концов, я никогда не была вегетарианкой и не состояла в организации по защите животных», - напомнила она себе, облизываясь на аромат пока еще живого стейка из крольчатины. По-настоящему беспокоило её другое: история с диким поросёнком как-то подрывала Танину уверенность в собственных силах...

«Кабан, даже маленький, - это одно, а кролик (даже большой) - совсем другое, -настраивала себя Таня. - На собак на полигоне ни один кролик ни разу не напал! Они вообще ни разу не развернулись в сторону преследователя, и клыков у них нет, и размером они гораздо меньше меня, даже крупные лесные кролики».

Несмотря на увещевания, богатое воображение упорно рисовало Тане картину того, как ДИКИЙ ЛЕСНОЙ кролик внезапно разворачивается к ней, подобно кабанёнку, скалится, как саблезубый тигр, и с красным огнем в глазах бросается на неё. Одна неудачная попытка счесть себя великой охотницей и царицей природы заставляла теперь дрожать от холки до хвоста. Насколько проще было выходить в лес в составе большой своры и под прикрытием вооруженных людей - совсем другие ощущения от охоты!

Однако отступать было некуда, пустой желудок чудом не наполнится. Таня собралась с духом и побежала по следу страшного зверя - дикого кроля. След становился всё насыщенней, страх Тани успешно захлёбнулся в набежавшей голодной слюне. Ага, кажется, этот наивный зверёк решил затихариться во-оон под тем кустиком, в напрасной надежде, что собака пробежит стороной.

Спустя пару мгновений Таня поняла, что напрасными были её надёжды, что кролик мирно дождётся её приближения на расстояние броска. Эта нахальная животина дала такого дёру из-под куста, что Таня только диву далась её прыти! В рыжем собачьем теле вспыхнул охотничий инстинкт, и Таня не стала его гасить: она азартно понеслась вдогонку за зверьком.

Она играла в догонялки с этим треклятым кроликом полночи! Как сама Таня использовала все заросли, деревья и преграды, чтобы сбежать от Клисса, так и кролик использовал все возможности уйти от погони. И в этом деле у кролика были большие преимущества перед Таней: маленький размер, позволяющий прошмыгнуть туда, где не пролезет собака, и хорошее знание этого участка леса, в котором Тане еще не приходилось вести охоту. Легко было догнать медлительного, выросшего в клетке тренировочного кролика на открытой и ровной площадке полигона, огороженного сеткой. Чуть сложнее, но тоже возможно, поймать дикого кролика в лесу, однако не в одиночку, а затравить его целой сворой, берущей несчастного в кольцо. А ночью, в одиночестве, и в исконном месте обитания зверюшки, задача была не столь тривиальной! Погоня закончилась тем, что Тане удалось вытравить кролика на ровную большую лужайку и почти догнать его там, но не успела она уверовать в победу и совершить финальный бросок, как пушистый длинноухий силуэт взмыл высоко в воздух прямо перед её носом!

Большой филин спикировал с дерева и в последний миг утащил Танину добычу!!!

- У-ууу!!! - взвыла смертельно голодная и зверски уставшая Таня.

«Так нечестно! Это МОЙ кролик! Это я травила зверька всю ночь! Верни мне его, гадская птица!!!» - все эти крики души тоже вылились в продолжительное и громкое «Уау-уууу!!!»

В ответ из леса донеслось схожее «Уа-ууу!», и Таня присела на задние лапы, распознав волчий вой.

«Ой, дура, еще не хватало волков на свою шею накликать! Кто ж ночью в лесу шумит?! Только самоубийца, мечтающий стать чьим-либо ужином!» - опомнилась Таня и тихой тенью понеслась подальше от далёких предков своего тела.

Волки не стали разыскивать её следы, позволив ей относительно спокойно расковырять с десяток мышиных норок и вытащить из них трёх мышей, не успевших сбежать от её клыков. Утро Таня встретила, кашляя и отплёвываясь: последний мышиный хвост умудрился встать поперёк горла, доставляя ей массу неприятных ощущений. Добежав до реки и напившись,

Таня заглотила-таки противный хвост и заела его кисловатыми ягодами, похожими на недозрелую землянику.

«Так жить нельзя!» - твёрдо сказала себе Таня и решила не сидеть у ограды на одном месте, ожидая спасателей. Раз люди не собираются идти к ней, то она сама отправится искать их! Где-нибудь ограда может выходить близко к местам, где часто появляются люди, и её задача отыскать эти места!

За следующие пять суток Таня успела обежать весь периметр ограды - пронестись по лесной части, дважды переплыть реку, проскочить по глубоким оврагам, окаймлявшим края возделанных полей и зелёных лугов. Нигде обжитые земли не приближались к ограде! Нигде она не видела людей, внимание которых могла бы привлечь! Она видела шаттлы, гравикорты и даже антигравы, пролетающие над оградой высоко в небе, но нормальной дороги к дворцу так и не нашла. Конечно, зачем автомобильные дороги миру, где все разумные существа давно перемещаются по воздуху? А пешком в частные земли лорда никто не являлся.

Совершив полный круг, Таня вернулась к той точке, с которой стартовала, в пустой надежде, что именно сюда в итоге придут по её остывшим следам. Нюх заверил, что за время её отсутствия никто к ограде не приближался.

- У-ууу! - высказалась Таня, но поспешно оборвала вой и затравленно оглянулась в поиске крупных хищников: солнце клонилось к закату.