Налини Сингх - Во власти чувств
Даже если Лукас не позволит ей прибегнуть к ее плану, наемники Совета все равно набросятся на нее сразу же, как только щиты дадут слабину. Они уже сейчас шли трещинами. Спастись ей не удастся, но вот уберечь Лукаса - вполне. Она ни за что не обречет его на жизнь в одиночестве, как бы ей ни было при этом больно.
- Архивы моей семьи.
Кто-то замер на пороге кухни. Тонкая фигурка Тамсин в сопровождении широкоплечего Нейта.
- Надеюсь, мы не помешали?
- Вовсе нет, - быстро отозвалась Саша, чувствуя облегчение от их присутствия. Оно было совсем не лишним, учитывая, что она с трудом сдерживалась, чтобы не поддаться Лукасу. - Я рассказывала, что украла в ПсиНет информацию о своей семье.
Лукас покинул свой пост у окна и направился к дивану. Он не отрывал глаз от Нейта, следя за каждым его движением, и Саша почувствовала, как воздух сгущается от ревности. Чуть раньше Тамсин, воспользовавшись очередным исчезновением вожака, предупредила Сашу, что во время брачного танца леопарды могут потерять голову и наброситься на каждого, в ком почувствуют угрозу.
Она попросила Сашу не оспаривать притязания Лукаса, потому что в такие моменты стычки с альфа-самцом ни к чему хорошему не приведут. Саша прекрасно понимала, зачем целительница дает ей такой совет, но последовать ему не могла, потому что это означало бы унылую одинокую жизнь для мужчины, которого она обожает.
Впрочем, она позволила Лукасу опуститься рядом с ней на диван, закинуть ее ноги себе на колени и начать массировать ей ступни.
- И зачем же тебе ее красть? - Нахмурившись, Нейт уселся от Саши как можно дальше. Тамсин устроилась у него на коленях, обвив руками за шею.
- Бумажные записи давным-давно погибли во время пожара. - Сашу это крайне разочаровывало, она всегда подозревала, что нашла бы в архивах многое, чего не знала. - В ПсиНет должна была храниться копия, но нам сообщили, что файлы каким-то образом оказались повреждены.
Пальцы Лукаса сжались вокруг ее щиколотки – он пытался привлечь ее внимание.
- Это и в самом деле так?
- Нет. - Она встретилась с ним взглядом. – Там все - вся наша многовековая история.
Богатейший архив, зачем-то спрятанный от глаз тех, кто имел на него права. Что еще скрывал Совет? К чему еще ограничили доступ?
- И что же ты узнала? - поинтересовалась Тамсин, сворачиваясь калачиком на коленях у Нейта. Саша поразилась, насколько это движение получилось кошачье-чувственным. Рассудительность и практичность целительницы иногда заставляли забыть о том, что она тоже леопард.
- Сперва ничего необычного. Пока не добралась до записей о своей прабабушке, Айя.
Саша вдруг поняла, что неосознанно прильнула к Лукасу, едва не оказавшись у него на коленях. Одну руку он закинул на спинку дивана, другой продолжал поглаживать ее голень.
- На ее файле стоит красная метка.
- И что это значит?
Нейт потер Тамсин шею, и та, казалось, вот-вот растечется от удовольствия.
Сашу удивляла такая степень доверия. Ни одна Пси никогда не открылась бы, не оставила бы себя уязвимой перед столь крупным мужчиной. А вот Тамсин даже не задумывалась. И Саша тоже - когда позволяла Лукасу делать с ней все, что ему вздумается. Эти мужчины вполне могли поддаться тем же разрушительным эмоциям, что в свое время заставляли ее народ калечить собственных детей, и в то же время они, в отличие от Пси, были способны на невероятную нежность.
- Я таких никогда не встречала.
Саша отвела взгляд от парочки напротив и заметила, как пристально наблюдает за ней Лукас, словно знает, о чем она думает.
- Должно быть, Генри и Шошанна Скотт поставили ее сами. Вряд ли моя мать разрешила бы им копаться в наших личных записях.
За незанавешенным окном качнулась ветка, отбрасывая тень на стену. И Саша вдруг поняла, что сидит на коленях у Лукаса, одной рукой обнимающего ее за талию, а другой - ритмично ласкающего ей бедро. Ей стоило бы испугаться того, как сильно она в нем нуждается - так, что это срывает ментальные блоки, которые она поставила, чтобы держаться от него подальше. Вместо этого ей захотелось прижаться к мускулистому телу еще крепче, впитывая его тепло.
- Котенок… - Резкие собственнические нотки исчезли из хриплого шепота, ласкающего ей ухо. Словно ее тихая капитуляция успокоила Лукаса. - Так что за красная метка?
- Я не уверена, но кажется, это как-то связано с Пси-способностями. - Опустив голову ему на грудь, она поделилась самым жутким: - Когда я увидела метку, снова перебрала все файлы. И нашла еще одну такую же.
Тишина.
- На моем.
Саша в ужасе вспомнила, как Энрике все это время преследовал ее. Кто-то знал или догадывался о ее изъяне. Кто-то ждал, когда она совершит ошибку. Вполне может оказаться, что это Энрике играет за обе стороны, используя в своих целях и Никиту, и Генри.
- У тебя есть какие-то предположения, почему могли выделить тебя и твою прабабушку? – Голос Лукаса снова зазвучал резко.
Расстегнув верхнюю пуговицу на его рубашке, Саша положила руку поверх яростно стучащего сердца. Почти сразу она почувствовала, как он берет эмоции под контроль. Ее больше не удивляло, что она умеет успокаивать своего мужчину - это все часть магии веров.
- Тогда мы использовали другую систему обозначений. Айя квалифицировалась как Э-Пси. Сейчас такого понятия больше нет.
Тамсин сосредоточенно свела брови:
- Ты что-нибудь еще нашла?
- Айя родилась в тысяча девятьсот семьдесят третьем. Протокол “Безмолвие” вступил в силу в тысяча девятьсот семьдесят девятом, когда ей было шесть лет. Все дети младше семи попали под программу.
Саша даже представить не могла, каково было девчушке, которую заставляли отказаться от всего, что она только-только научилась ценить.
- И скольких же они потеряли? - тихо спросила Тамсин - как целительница она сразу оценила масштабы бедствия.
- Не знаю. Цифры тщательно скрывались, но все знают, что смертность была колоссальна. Мало кто из того поколения выжил.
Лукас перебирал ее волосы, которые успел расплести, пока Саша вела свой рассказ.
- Но Айя справилась.
- Да. В файле упоминается, что ее мать, Мика, была едва ли не главной противницей “Безмолвия”. Сперва я даже подумала, что именно этим объясняется метка, но там были и другие странности. При рождении коэффициент Э-Пси составил восемь и три, а после завершения программы - всего лишь шесть и два, причем класс способностей больше не указывался.
В душе Саша оплакивала двух незнакомых ей женщин. Что же испытывала Мика, наблюдая, как в дочери (а ведь имя Айя на ее языке означало “любовь”) напрочь выжигают все эмоции?
