Ульяна Соболева - Шели. Слезы из Пепла
— Шели!
Наконец-то закричал, сотрясая воздух отчаянием и всё еще живой надеждой, которая билась в судорогах и не хотела подыхать.
«Аш…»
Взрывая сознание, хаотичным потоком из слёз и боли.
— Где ты? — вглядываясь в сумрак, сходя с ума от ужаса, что это больное воображение мучает навязчивым голосом. Таким тихим и жалобным.
Твою мать! Сжимая виски пальцами, ероша волосы в бессильной ярости. Где же ты. Какого дьявола я слышу тебя, но не вижу! Вдалеке виднелся выступ, и ему казалось, он видит на нем блеск. Вместе с ветром доносился рокот ломающихся веток и гул. С одной из вершин неслась лавина. Ему казалось, он слышит стук сердца. Очень тихо. Где-то в невесомости воображения. Посмотрел вверх, на несущуюся мощь и снова вдаль. Приблизился и почувствовал, как внутри что-то оборвалось. Она там. В нескольких метрах от него и в тоже время в расстоянии длиною в смерть. Проклятый лес глушит все способности, отнимая шансы. Заклятие Онтамагольцев, которое Демонам никогда не преодолеть, слишком близко к двум границам. Бессилен, как жалкий смертный перед ликом стихии.
Усмехнулся, вглядываясь в сумрак, где витает смерть, распластав крылья и завывая ветром и грохотом разрушительного урагана.
Он чувствовал, что она там… а если это и бред, то иногда иллюзия стоит намного больше самой реальности. Шагнул в воду и расхохотался, когда брызги разлетелись в разные стороны, а плоть обожгло ядом. Побрел по воде, глядя перед собой, стиснув челюсти и кулаки. В воздухе завоняло собственной паленой кожей и мясом. Когда ступил на выступ, снег тут же окрасился в черный цвет. Выдохнул и устало улыбнулся. Нашел. Иначе и быть не могло.
Шели припорошило снегом, укрыло, как покрывалом, и только волосы поблескивали через снежные хлопья. Упал на колени, резко поднимая за плечи. Впиваясь обезумевшим взглядом в бледное лицо.
— Шели…
Прижал к себе…чувствуя, как сильно горят глаза и наконец-то взрываются кровавым дождем, стекая по щекам. Распахнула глаза и в этот момент он сам услышал нарастающий рокот ломающихся деревьев. Подхватил на руки, поднимаясь рывком и снова ступая в пекло, обожжёнными, разъеденными, как кислотой, ногами.
Когда снова вынес на берег, почувствовал, как слабеет и все плывет перед глазами. Сколько у него времени, пока хрусталь начнет стремительно разъедать себе путь к сердцу? Меньше чем пару часов. Это не удар меча. Его ноги превратились в месиво и покрыты струпьями и волдырями. Хрусталь уже въелся в кости, разрушая их.
Осторожно уложил Шели на снег, не чувствуя боли от наполняющего легкие восторга. Глядя в голубые глаза, подернутые дымкой слез.
— ШелИ…
Прошептал и провел пальцами по ее щекам, чувствуя, что встать с колен уже не сможет.
Ее губы снова зашевелились, а зрачки расширились. Склонился ниже, чтобы услышать.
— Тиб, — закричала, и голос сорвался.
Едва успел увернуться от клинка, закрывая Шели собой. Обернулся и увидел Тиберия с занесенным мечом.
— Какое жалкое зрелище! Не демон и не человек! А теперь и вовсе никто!
Бросил злорадный взгляд на ноги Аша. Они дымились, развороченные до кости, с висящей струпьями кожей.
— Готов сдохнуть, Аш? Твои воины бросились в лагерь, защищаться от эльфов, а я вернулся к тебееее, мой Повелитель. Я же всегда рядом. Твоя тень.
Аш усмехнулся. Ночь откровений и одно ужаснее другого. Истерический смех и нарастающая ненависть разъедает вены похлеще хрусталя.
— Я готов сдохнуть, а ты? А? Трусливый пес?
Заслоняя собой Шели, нащупал в кармане кинжал. Но вряд ли успеет — Тиб сильнее его самого сейчас, если и нанесет рану, то смертельной она не будет. Противник это тоже понимал и убивать не торопился.
Он сел в снег неподалеку от Аша и открыл флягу с Чентьемом.
— Поболтаем перед смертью. Аш? Тебе ведь интересно, как я это делал? Зачем? Сколько там времени у тебя осталось, пока твой мозг еще способен принимать информацию?
Байстрюк откинулся на руки, глотая ледяной воздух, стараясь справиться с приступами боли, которая становилась невыносимой, заставляя покрываться ледяным потом и впиваться, как клещами, в собственное сознание.
— Не интересно, Тиб. Но ты, кажется, решил исповедаться? Давай! Удиви меня!
Сжал руку Шели, нащупывая пульс и успокаиваясь, когда почувствовал легкую пульсацию.
— Я ненавидел тебя с самого начала, потому что, в отличие от меня, отец признал в тебе сына. А я, сын королевской наложницы, был изгнан из Нижемая сразу после рождения. Мою мать обезглавили в тот же день, обвинив в измене Руаху.
— Ты хочешь, чтоб я расплакался от умиления или от жалости?
— Нет! Я хочу, чтоб ты понял, что ты никто, как и я. Ты — полный ноль! Такой же ублюдок! И я займу твое место! Это я вывесил флаг, это я сдавал тебя множество раз врагу, это я заманивал вас в ловушки. А ты, сукин сын, выживал!
Аш расхохотался.
— Печальное невезение, Тиб. Пожалуй, я даже пущу слезу. Кстати, готов признать нас семьей. Ты унаследовал пикантные наклонности Лючиана и шакалью трусость всех братьев.
Казалось, Тиберий его не слышал.
—Когда ты сдохнешь, я скажу, что на нас напали эльфы и провозглашу себя королем.
— Провозгласить — ничтожно мало. Ты как был псом, так и останешься.
Аш метнул взгляд в сторону, заметив краем глаза собственный меч, торчавший из дерева, пробивший ствол насквозь и сверкающий голубым огнем.
Тиберий подошел к Ашу и склонился над демоном:
— Как жаль, что ты не увидишь моей коронации.
Перевел взгляд на Шели.
— Белобрысая сука жива. Я специально делал на ней надрезы, наблюдая, как ее кровь вытекает в снег, а потом тащил её через озеро в лодке, зная, что ты почувствуешь и пойдешь за ней. Потому что ты слабовольный идиот. Когда сдохнешь, я буду трахать ее каждый день. Во все дыры и заставлять орать мое имя. Она орет, когда кончает, Аш?
Байстрюк резко схватил Тиберия за горло и медленно поднялся на израненные ноги. От удивления глаза помощника расширились. Замешательство длилось мгновение, а потом он ударил Аша по ногам, тяжёлыми носками сапог. Хруст костей и вонь разлагающейся плоти, но тот даже не пошатнулся, так и держал Демона на вытянутой руке, гипнотизируя, врываясь в его мозги и устраивая в них хаос боли, раздирая все защитные оболочки и смеясь ему в лицо.
— Ты все же сын шлюхи, которой отрубили голову за дело. В тебе нет королевской крови. Да! Смотри мне в глаза, Тиб. Видишь там свою смерть? Жаль, она будет быстрой.
Протащил к дереву и резко насадил на лезвие своего меча, которое прошло через горло предателя, заставляя того захрипеть в смертельной агонии.
