Хирургические убийства - Елизавета Берестова
Она вытащила большую тетрадь в картонном переплёте и извлекла оттуда три почтовых конверта, самых обычных, какие можно приобрести в любом отделении почты. Надписаны они были отвратительным неразборчивым почерком, а вместо обратного адреса стоял прочерк.
— Видите? — госпожа Рёдо ткнула пальцем в этот самый прочерк, — он отправлял их из разных мест, поэтому и не указывал обратного адреса.
Вил перевернул конверты и сверил почтовые печати: на всех трёх конвертах они оказались совершенно одинаковыми. Везде стояло: «Почтовое отделение города Моха́ры».
Глава 11. МОМЕНТ ИСТИНЫ
Название города, откуда их подозреваемый присылал плату за свою кленфилдскую квартиру ровным счётом ничего чародейке не говорило. О Мохаре ей никогда прежде слышать не приходилось, и девушка спросила всеведущую тётушку Призм.
— Мохара, Мохара, — повторяла та, словно пробуя слово на вкус, — сдаётся мне, это городок на юго-востоке от Кленфилда. Вспомнила! — радостно воскликнула пожилая дама, — Мохара славится своей знаменитой бамбуковой рощей, в которой более десяти тысяч деревьев. Эту рощу называют Рощей поющих сердец. Когда дует ветер с гор, стебли бамбука издают мелодичные звуки, которые, как уверяют знающие люди, созвучны мелодии влюблённых сердец. Есть поверье, что во всей Артании нет места лучше, чтобы признаться в любви и сделать предложение руки и сердца, а союз двух любящих сердец, освящённый песнью бамбука, будет прочным и прекрасным! Мой незабвенный супруг — майор Призм, возил меня туда, и именно там, под сенью вечнозелёного бамбука мы обручились.
Рику матримониальные традиции Артании не интересовали вовсе, она кивнула и спросила, что из себя представляет сам город. Госпожа Призм пожала плечами и сообщила, что помимо Рощи город Мохара ровным счётом ничем не примечателен. Небольшой, чистенький и опрятный, как все подобные места, но в нём есть отличная гостиница и цветочный рынок.
— Семена вон той пальмы, — женщина кивнула на монстра в деревянной кадке, занявшего весь восточный угол гостиной и упирающегося в потолок, — я как раз купила на том самом цветочном рынке. Как давно это было дано, вздох, — а вы, Рикочка, почему интересуетесь? Неужто и вас ваш древесно-рождённый жених пригласил туда?
Чародейка с глубокомысленным видом высказала отговорку о служебной надобности и под неуместно-понимающие улыбки пожилой дамы удалилась к себе.
Вил, как и обещал, заехал очень рано.
— На дорогу потратим часа два, — сказал он, когда полосатые столбы Кленфилдской дорожной заставы остались позади, — я сверился с атласом: наш убийца живёт в небольшом городке, пользующимся искренней любовью туристов из-за заповедной бамбуковой рощи, с коей в Мохаре связано несчётное количество поверий и предрассудков.
Рика кивнула, про Рощу поющих сердец она уже знала, поэтому разъяснений ей не потребовалось. Дорога петляла среди начинающих зеленеть полей, сперва поднялась, а потом и сбежала с горы, позволила чародейке сполна насладиться видами на обширное озеро, гладь которого раскинулась справа в идеально ровной котловине.
— Говорят, — Вил повернул голову к озеру, в безупречно круглому и ровному; в нём отражались предгорья вместе с проплывающими над ними облаками, — когда-то сюда упал один из младших богов, жестоко отвергнутый своей жестокосердной возлюбленной. Он сложил крылья и бросился с небес на землю, а это озеро образовалось как раз на месте его падения из слёз, что пролила безутешная возлюбленная, желавшая всего лишь проверить на прочность чувства своего жениха. Так что, Эрика, никогда не проверяйте чувств дорогих вам людей.
— И не собираюсь, — ответила Рика, подозревая в словах коррехидора либо скрытую подначку, либо же подводку к оной, — у меня достаточно ума, наблюдательности и умения оценивать слова вкупе с поступками людей, чтобы не страдать подобной ерундой с проверками отношений на прочность. Я прекрасно понимаю, кто и как ко мне относится.
— Занятно, — протянул Вил, — ну и как же к вам отношусь я?
— Для подобных разговоров с девушками есть гораздо более удобные время и место, нежели дорога к убийце, изнасиловавшему и разделавшему двоих ни в чём неповинных женщин, словно начинающий таксидермист. Поэтому я оставлю ваш вопрос без внимания, а перейду к обсуждению предстоящего дела.
Рика сделала паузу, искоса глянула на четвёртого сына Дубового клана и продолжила:
— Допустим, мы узнаем, где живёт Эрнст Ноя, допустим, он даже окажется дома. А дальше что? Вы ведь не думаете, что сразу при виде нас у него заработает совесть, он устыдится, сознается в двух, а, возможно, и других случаях убийств и искренне раскается?
— Естественно, ничего подобного я не жду, — усмехнулся Вил, — мне же не десять лет! Но у меня есть, что вам предложить. Первое: момент истины. Мы, как и собирались вчера, припрём Эрнста к стенке рассказом болеглота, а, возможно, и сблефуем, заявив, что на теле есть доказательства, указывающие непосредственно на него. Второе: превентивный арест. Как коррехидор Кленфилда я имею полное право задержать любого не древесно-рождённого на сутки, и никакого объяснения причины ареста мне не требуется. Просто «для выяснения обстоятельств», а каких именно обстоятельств можно придумать и потом.
— Не получится, — покачала головой чародейка, — я вам уже говорила об ушлых артанских адвокатах, напомню ещё разок. Эрнст имеет право на защиту, вызовет такого, а тот потребует доказательств вины, коих у нас их нет. И через пару часов наш убийца выйдет из подвала коррехидории и преспокойно удалится на все четыре стороны. При этом моя интуиция мне подсказывает, что отыскать его вторично будет куда как сложнее. Он даже может покинуть острова.
— Соглашусь без возражений, — ответил коррехидор, — что предложите взамен?
— Нужно заставить его проявить себя, — ответила девушка, — у нас нет возможности арестовать его за убийство, давайте спровоцируем его и арестуем за неуважение к древесно-рождённому лорду, за грубость в отношении офицера Королевской службы дневной безопасности и ночного покоя, да хоть за неуплату налогов. А уж потом вынудим признаться.
— Идея неплоха, — для этих целей мы оба превращаемся в злых следователей, а вы ещё станете докапываться до любой мелочи, как вы это умеете делать. Жутко раздражает.
Рика хотела было разразиться гневной тирадой, но её остановила мысль, что они собираются спровоцировать хладнокровного убийцу, прекрасно владеющего колюще-режущим оружием, и цапаться в подобной ситуации — самое последнее дело. Вместо этого она спросила, как Вилохэд продумал самозащиту.
Тот показал знакомый подарочный револьвер, девушка же, в свою очередь, отчиталась о рвотных спазмах, парализационном заклятии и болевом шоке, спрятанном в крекере.
— Вы заключили заклятие в сухое печенье? — Вил даже оторвал взгляд от дороги и повернул голову к чародейке.
— А почему это
