Отбор. Элита. Единственная - Кира Касс
Мы с Крисс переглянулись. Очевидно, ее зацепило то же самое, что и меня. Она упомянула «корону», а не «его». Но я не стала обращать на это внимание, потому что вторая часть ее маленькой речи задела знакомую струну.
– Да, мы с Марли все время это обсуждаем. Я имею в виду, что видим друг в друге достоинства.
Мы все переглянулись, и что-то вдруг неуловимо переменилось. Внезапно моя ревность к Оливии перестала быть такой острой, и даже неприязнь к Селесте слегка поутихла. У каждой из нас был свой путь и, возможно, свои причины, приведшие сюда, но, по крайней мере, пока мы все в одной лодке.
– Может, королева Эмберли права, – сказала я. – Главное, быть самой собой. Пусть лучше Максон отправит меня домой, потому что я такая, какая есть, чем оставит, потому что я такая, как кто-то еще.
– Это правда, – согласилась Крисс. – И в конечном итоге тридцати четырем девушкам так или иначе придется уйти. Если бы я победила, приятно было бы знать, что остальные меня поддерживали. Мне кажется, мы должны постараться перестать ненавидеть друг друга.
Я кивнула, признавая ее правоту. Мне это под силу, я убеждена.
И тут в зал ворвалась Элиза. По пятам за ней бежали Зои и Эммика. Обыкновенно Элиза была очень нетороплива и спокойна, никогда не повышала голос. Сегодня же она разве что не визжала.
– Смотрите, какие хорошенькие! – закричала она, показывая всем два прекрасных гребня для волос, усыпанные драгоценными камнями на многие тысячи долларов. – Это мне Максон подарил! Красивые, правда?
Зал огласили новые возгласы восторга и разочарования, и моя свежеобретенная уверенность куда-то испарилась.
Я попыталась не дать разочарованию взять верх. В конце концов, мне тоже вручали подарки, и с Максоном я тоже целовалась. Но по мере того, как в зал набивались все новые и новые девушки и одни и те же истории повторялись по многу раз, я поймала себя на том, что мне хочется от всех спрятаться. Пожалуй, неплохо провести остаток дня в обществе служанок.
Пока я обдумывала, не уйти ли к себе, в зал вошла Сильвия. Вид у нее был замотанный и возбужденный одновременно.
– Девушки! – возвысила она голос, пытаясь утихомирить нас. – Девушки, все в зале?
Ответом ей был нестройный хор «да».
– Ну, слава богу, – выдохнула она. – Я знаю, о таких вещах нужно сообщать заранее, но мы сами только что выяснили. Через три дня к нам прибывают с визитом король и королева Свендвея, и, как вам всем известно, королевская семья состоит с ними в родстве. Кроме того, в те же дни родня королевы приедет познакомиться с вами, так что народу будет полон дом. Времени в обрез, поэтому отмените все дела. Уроки начнутся в Главном зале сразу же после ланча. – Она двинулась к выходу.
Такое впечатление, что у дворцовой челяди было несколько месяцев на подготовку. В саду разбили огромные крытые павильоны; на лужайке расставили столики с винами и закусками. Охрану дворца усилили, и к иллеанским гвардейцам присоединились несколько иностранных, которых король и королева Свендвея привезли с собой. Наверное, они знали, как рискованно находиться во дворце.
Под навесом установили троны для короля, королевы, Максона и для королевской четы соседней страны. Свендвейская королева – ее имя я не смогла бы выговорить даже ради спасения собственной жизни – оказалась почти такой же красавицей, как и королева Эмберли. Судя по всему, они были близкими подругами. Оба королевских семейства с удобством расположились под тентом, за исключением Максона – тот прогуливался по лужайке с девушками и своими родственниками.
Он, похоже, ужасно рад был видеть кузенов и кузин, даже самых маленьких, которые то и дело дергали его за полы пиджака и убегали прочь. Вооруженный одной из многочисленных камер, он без устали фотографировал ребятишек. Почти все Избранные взирали на него с обожанием.
– Америка! – окликнул меня кто-то. Я посмотрела направо и увидела Элейн и Ли в обществе женщины, как две капли воды похожей на королеву. – Иди сюда, познакомься с сестрой ее величества.
В тоне Элейн прозвучали какие-то неуловимые нотки, которые заставили меня насторожиться.
Я приблизилась и сделала книксен. Женщина залилась квохчущим смехом и сказала:
– Брось, дорогуша, я же тебе не королева. Я Адель, старшая сестра Эмберли. – Она протянула мне руку для приветствия и икнула.
Говорила она с легким акцентом, зато казалась какой-то очень уютной, домашней. У нее были пышные формы, а в руке она держала практически пустой бокал с вином, и, судя по осоловевшему взгляду, далеко не первый.
– Откуда вы родом? У вас такой приятный акцент, – полюбопытствовала я.
Некоторые девушки-южанки обладали аналогичным выговором, и мне их манера разговора казалась страшно романтичной.
– Из Гондурагуа. С самого побережья. Мы выросли вот в такусеньком домишке. – Она свела большой и указательный палец, демонстрируя, какой маленький был у них дом. – А теперь посмотрите на нее. Да и на меня тоже, – указала она на свое платье. – Какая перемена.
– Я жила в Каролине. Родители как-то раз возили меня на побережье. Мне там очень понравилось, – отозвалась я.
– Что ты, что ты, детка, – отмахнулась она. Элейн и Ли с трудом сдерживали смех. Обе явно считали, что сестра королевы не должна вести себя так бесцеремонно. – Ваши пляжи ни в какое сравнение не идут с теми, что у нас на юге. Очень советую тебе как-нибудь съездить и поглядеть своими глазами.
Я с улыбкой кивнула. Здорово было бы побывать в разных уголках страны, но едва ли это осуществимо. Вскоре один из многочисленных детей Адели пришел за ней и увел прочь. Элейн с Ли немедленно расхохотались.
– Умереть можно со смеху, правда? – веселилась Ли.
– Не знаю. С виду она вполне дружелюбная, – пожала плечами я.
– Она вульгарна, – отрезала Элейн. – Слышала бы ты, что она несла перед тем, как ты подошла.
– Что в ней такого ужасного?
– Мне кажется, за столько-то лет ее могли бы уже и поднатаскать по части хороших манер. И куда только Сильвия смотрит? – ухмыльнулась Ли.
– Вообще-то, если ты забыла, она выросла Четверкой. Как и ты, – парировала я.
Самодовольное выражение с ее лица как рукой сняло: она вспомнила, что разница между ней и Аделью не столь уж существенна. Элейн же, которая по
