Хлоя Нейл - Завеса
— Глупость какая. Мыло теперь нарушает Магический акт?
Выражение его лица не изменилось. Думаю, шутку не оценили.
— Это не шутка? — спросила я, изображая удивление.
— Вовсе нет, — он протянул мне листок бумаги. Я посмотрела на него. Правовой документ, в котором значились я и мой магазин, давал Бруссарду и Сдерживающим «разрешение» обыскать магазин на основании Магического акта. Не упоминалось о том, кто сообщил Сдерживающим, что я могу что-то скрывать. Была лишь печать агентства сверху.
Имени Гуннара там не было, но от гнева и страха из-за того, что он, возможно, знал о происходящем и не предупредил меня, мой желудок сжало. Когда все кончится, нам предстоит долгий разговор.
— Документ дает Сдерживающим право обыскать магазин на наличие нарушений Магического акта, магических приспособлений и тому подобное.
Я наклонилась вперед и сказала, как можно более разгневанно.
— Вы прекрасно знаете, что магазин не нарушает акта и здесь нет никаких приспособлений. Здесь нечего искать. Все, что у меня есть, растет на земле или приходит с конвоем.
— У меня действующий ордер.
Страх начал превращаться в злость.
— Ну, раз есть ордер, то воспользуйтесь им и убирайтесь к чертям из моего магазина.
Он натянуто улыбнулся.
— Слышали, ребята? Поехали.
Времени они не теряли. Агенты разошлись в разных направлениях, начали рыться в ящиках, опустошать корзины, открывать коробки. Один из агентов заглянул в пустую винтажную маслёнку Редвин. Не найдя там ничего, он отшвырнул ее. Она ударилась об пол и разбилась, осколки разлетелись по всему полу. Другой подошел к стенду с тростями, взял одну и разломал пополам о край книжного шкафа. Я сморщилась от похожего на выстрел звука.
— Черт, Бруссард, следи за своими людьми, — мой голос звучал умоляюще, но он никак не отреагировал. Когда я попыталась выйти из-за прилавка и остановить их, передо мной встал Бруссард. Он стоял в паре миллиметров от меня, мне пришлось посмотреть вверх, чтобы встретиться с ним взглядом.
— Если вы попытаетесь помешать расследованию Сдерживающих, мне придется вас арестовать.
— Это не расследование! — Агент, женщина с квадратным лицом и холодными глазами, схватила со стены картину в раме, на ней был изображен плантатор, владелец земель на улице Ривер за городом. Она оторвала саму картину и стала ощупывать раму, будто могла найти там то, чего на самом деле нет. Портрет был отброшен в сторону, как мусор.
— Вы разносите мой магазин.
— Мы проводим расследование, — сказал Бруссард и отвернулся, чтобы руководить своими людьми. И это Пара считают плохими ребятами? Никс научила меня, как не стать убийцей. Бруссард был человеком, добивающимся своего грубой силой.
Я отошла от него, опасаясь, что пну его между ног, как он того и заслуживает, что только ухудшит положение вещей. Я сморщилась, когда агент начал копаться в свекле и выбросил несколько на пол за ненадобностью. Это же еда. Черт, в Зоне не разбрасываются едой.
— Разрушения вам ничем не помогут, — сказала я умоляюще, оглянувшись на него. — Если вам что-то нужно, просто скажите.
Бруссард достал из кармана маленький диктофон, включил и поставил на прилавок.
— У вас здесь проходят незаконные собрания Восприимчивых?
Мгновение я смотрела на него. Он немного недопонимал ситуацию, что весьма полезно, потому что мне не придется лгать.
— Да вы шутите?
— Вас видели с Лиамом Куинном. Его преданность государству под вопросом.
— Вы уже все знаете о нас с Лиамом Куинном.
Бруссард впервые потерял самообладание. Его глаза вспыхнули.
— Лиам Куинн предатель.
— Как вы знаете, Лиам Куинн охотник за головами, он учит меня тому же.
— И вы хотите, чтобы я в это поверил?
— И что в этом непонятного? Конечно же, вы считаете, что женщина не сможет в одиночку справиться с духом. А я уже сделала это дважды. Он обучает меня, потому что я сталкивалась с духами и знаю, на что они способны. Я жила здесь во время войны, Бруссард, видела, как умирают люди. Не хочу, чтобы это снова повторилось, — и я пытаюсь избежать этого.
Пробили часы с кукушкой, один из агентов подошел к ним и протянул руку, чтобы схватить.
«Хватит», — подумала я. Если мне нельзя обойти чертов прилавок, то я просто через него перепрыгну. Мне не впервой. Я уперлась руками в дерево, поднялась по полками, как по лестнице, запрыгнула на него и спрыгнула на пол с другой стороны.
— Не трогайте, — заорала я, собралась подойти, но Бруссард схватил меня за руку, вцепившись так сильно, что мог остаться синяк.
— Не усложняйте, — произнес он сквозь сжатые зубы.
— Я не усложняю. Это ваши головорезы разносят мой магазин без явной на то причины. Вы еще об этом пожалеете.
— Угрожаете, Мисс Конноли?
Я вырвалась и увидела радостный блеск в его глазах.
— Вы просто так уничтожаете то, что осталось от моей семьи. Но нет, Бруссард, я не угрожаю вам, а просто говорю правду.
Я попыталась уйти, но Бруссард схватил меня еще и за другую руку. Он держал меня, пока агент срывал часы со стены.
Из глаз потекли слезы, я старалась освободиться.
— Стойте! Пожалуйста, стойте! Стойте!
Но он не остановился. Оторвал дверки, девочку и волка, вырвал стрелки часов. Заглянув вовнутрь и убедившись, что там нет никаких тайных планов, скинул обломки на ближайший стол.
Если Сдерживающие хотят войны, они ее получат.
* * *
Они прошлись по главной зале, складу и кухне. Теперь они направились к лестнице.
И тут я вспомнила, что на втором этаже была улика — походная сумка, которую я запихала в шкаф после схватки с духами. В ней не было ничего магического, но там лежали копии моих документов, сменная одежда. Предназначение ее вполне очевидно.
Бруссард отпустил мои руки, но остался рядом со мной, на случай если решусь сбежать. Как будто я оставила бы свой магазин с этими людьми внутри.
Когда агент подошла к лестнице, я встала перед ней, и перекрыла ей путь руками.
— Это частная собственность, а не часть магазина.
— Убирайся, — сказала она. — Или я сама уберу тебя.
Она вытащила дубинку и крепко сжала ее пальцами.
Прозвенел дверной колокольчик, и мы все обернулись. Вошел Гуннар.
Никогда не думала, что буду так рада его видеть.
У двери валялась куча деревянных метел, которые вытащили из стойки для зонтиков, в которой я их хранила. Гуннар посмотрел на них, затем на остальную разруху, мужчин и женщин в форме, на меня, стоящую на лестнице со скрещенными на груди руками. Его взгляд стал холодным, когда он заметил Бруссарда. Челюсть сжалась, тело напряглось, грудь вздымалась от гнева.
