Анна Магдалина - Уроки для ангела
- Я никогда не верил в эту чушь о победе Добра над Злом, весь идеализм Ордена мне абсолютно безразличен. Единственное, что мне нужно было от Ордена и старейшин - это доступ к вашей библиотеке, более полное раскрытие моего Дара и биоэнергетическая практика. И разумеется, я всё это получил! - довольно усмехнулся Ворон. - Но в Ордене я встретил и своё проклятие - Марию. Я влюбился в неё, как безмозглый юнец. Правильно говорят, что любовь - зла, - с горечью произнёс глава Обители Тьмы.
Отметив про себя, с каким удивлением и замешательством смотрит на него Алекс, который, похоже понял, что сидящий перед ним в кресле маг не шутит, - Ворон продолжил:
- Я всегда знал, что она любит не меня, а Михаила, а со мной она была лишь потому, что тот любил другую женщину - свою жену. Я испробовал всё - ухаживания, цветы, подарки и даже заклинания, чтобы заставить её полюбить меня. Я выполнял каждое её желание, любую прихоть. И когда она попросила меня поехать с ней в какую-то больницу, чтобы я вылечил какого-то ребёнка, чей зов о помощи ей снился по ночам, - я долго не раздумывал. Думаю, ты можешь представить себе моё изумление, когда я увидел на больничной койке тебя и понял, что Мария, сама того не зная, просит меня спасти моего собственного сына. Сына, о котором я предпочёл бы никогда не вспоминать. Но я всё же выполнил её просьбу. Я спас тебя. И мы привезли тебя в Орден.
Если бы руки Алекса были свободны, он бы сейчас схватился за голову. Всё, что он сейчас услышал, - это было просто нереально, невероятно и невозможно. Его разум отказывался верить в происходящее. Но где-то в глубине своей души он знал, он чувствовал, что всё сказанное Вороном было правдой.
- А моя мать... жива? - охрипшим от волнения голосом выдавил из себя вопрос Алекс.
- Нет, - с улыбкой покачал головой Ворон. - Мне стало известно, что благодаря лечению в психушке она пошла на поправку, и врачи собрались её выписывать. А это не входило в мои планы, и чтобы избежать лишних проблем, я решил вычеркнуть её из своей жизни. Она была первым человеком, которого я убил, - с мечтательной улыбкой объяснил Ворон, с удовольствием наблюдая, как от этих слов перекосилось лицо его сына.
- Итак, - весело усмехнулся Ворон, - я дал тебе жизнь. Я спас тебя много лет назад, когда ты был ещё ребёнком и умирал от пневмонии в грязной больнице. А теперь - прямо как в присказке: я тебя породил - я тебя и убью! У меня нет иллюзий насчёт тебя, и я не собираюсь ставить тебя перед выбором: либо присоединяйся ко мне, либо - ты умрёшь. Твой ответ я знаю заранее. В твои годы я тоже был максималистом, - улыбнулся Ворон. - Но прежде чем убить тебя, я хочу сполна насладиться своей победой! - со зловещим блеском в глазах подвёл итог глава Обители Тьмы.
***Когда процесс переливания крови был завершён, целители помогли Дмитрию подняться с кровати. Они обтёрли его мокрыми махровыми полотенцами, смывая запёкшуюся кровь, принесли чистую одежду и помогли одеться.
После этого они подошли к Нике и помогли ей подняться с кровати. От слабости у неё вновь закружилась голова, и чтобы не упасть, она вцепилась в спинку кровати.
Немного пошатываясь, Дмитрий подошёл к девушке, и видя, что у неё подгибаются коленки, приобнял её за плечи.
- Вы сможете сейчас самостоятельно дойти до столовой, а потом - подняться к себе, на третий этаж? Справитесь? - спросил их Андрей.
- Да! - одновременно кивнули они в ответ.
- Спасибо, что спасли мне жизнь! - поблагодарил Дмитрий целителей. - Я ваш должник!
- Благодарить ты должен её! - ответил Андрей, показывая на Нику. - Без неё мы бы не справились. Идите сейчас в столовую, поужинайте и обязательно съешьте по шоколадке! Потом поднимайтесь к себе в комнату и ложитесь отдыхать. Вам обоим необходимо хорошенько выспаться! - дал им указания целитель. - Не бойтесь: если старейшины обнаружат местонахождение Алекса и Марии, - они вас обязательно разбудят. Завтра у вас будет тяжёлый день. Берегите себя! Удачи!
Кивнув им на прощание, Андрей присоединился к своим коллегам, чьи усталые, сгорбленные фигуры и измождённые лица с огромными чёрными кругами под глазами вызвали у Ники чувство огромного уважения и восхищения. Целители уже буквально валились с ног, но всё равно не переставали лечить членов Ордена, спасая жизни этих людей, и тех, кого эти Воины Света спасут в дальнейшем. А когда уже не хватало своей энергии - обращались к традиционным средствам, обрабатывая раны медикаментами, зашивая их и забинтовывая.
Бросив на них благодарный взгляд, Ника вышла в коридор вслед за Дмитрием, опираясь на его руку. Они побрели в столовую, сравнивая себя со старичками, у которых подкашиваются коленки и трясутся руки. Дмитрий шёл, правой рукой опираясь о стену, а левой - поддерживая Нику, обхватив её за талию и не давая упасть. Ноги слушались его с трудом и казались стопудовыми. А после столовой им надо ещё подняться, словно на Эверест, на третий этаж.
(- Когда вернётся Мария, надо попросить её сделать лифт, - подумала девушка, глядя, как на мужественном лице её друга проступает испарина от того напряжения, с каким ему давался каждый шаг. - Если она вернётся... - с грустью добавила она).
- Ты тоже думаешь о лифте? - с мягкой иронией спросил её Дмитрий. Ника в ответ вздохнула.
Несмотря на его ироничный тон, девушка увидела в его глазах глубоко скрытую тревогу за Марию и кровного брата.
- Не бойся, с ними всё будет в порядке! Я обещаю! - тихо и очень серьёзно сказал он, в очередной раз прислонившись к стене, чтобы передохнуть. С нежностью и заботой вглядываясь в её осунувшееся лицо и зелёные глаза, лихорадочно блестящие от поселившейся в них тревоги, он откинул с её лба упрямую прядь золотистых волос. - Он вернётся! Верь мне!
Не в силах больше сдерживать подкатывающие слёзы, Ника уткнулась лицом в его надёжное плечо и разревелась. Он обнял её, прижал к себе, и пытаясь хоть как-то утешить, стал гладить по голове, успокаивая, словно маленького ребёнка.
Многие друзья Дмитрия порой называли его "железным" за твёрдость, несгибаемость характера, силу воли и неизменную иронию, которая не покидала его в любых ситуациях. В Ордене его отвага и решительность уже стали легендой. Единственное, к чему он не мог относиться спокойно, что выбивало его из колеи, - это были женские слёзы. И теперь, когда Ника плакала, уткнувшись ему в плечо, его сердце разрывалось на части.
- Всё будет хорошо, Вероника! Всё будет хорошо! Он вернётся! Мы вернём их обоих! - повторял он снова и снова, с нежностью гладя её по голове.
Постепенно рыдания девушки стихли и, вытирая зарёванное лицо носовым платком и всхлипывая, она произнесла: - Прости, Дима... Просто нервы сдали...
