Спасите ведьму, или Некроманты здесь скромные (СИ) - Томченко Анна

Он понял. Не факт, что услышал, но понял. И тем сильнее было удивление ведьмы, когда Эрик, закатал рукав, с силой полоснул по своему запястью. Алый росчерк стремительно заполнялся рубиновыми каплями. Прочитав по его губам приказ начинать заново, она устало покачала головой. Он разозлился и дёрнул девушку на себя, так, чтобы их руки сплелись. И кровь смешалась.

Элис недоверчиво, срываясь на выдохах, снова читала слова старого заклятия. Они ложились иначе. Как звуки в балладу талантливого менестреля. Ни одной фальшивой ноты.

Руки жгло. Кровь сочилась и тут же запекалась, рисуя на коже размытые руны. Они складывались в причудливую вязь, в которой можно было опознать слова, что шептала девушка.

Граница круга не выдерживала. Твари скребли по прозрачной сфере когтями. Ещё немного и заслон рухнет, погребет под осколками разрушенной магии, и пространство заполнится нечестью.

Последнее слово. Рваное, выкрикнутое.

Пентаграмма сияет алой дымкой. И кровь смешавшаяся на руках проливается в центр. Впитывается. Чтобы взорваться пространством.

Эрик подхватывает Элис на руки. Вжимает в себя. И шагает в рисунок рун.

— Чья в тебе кровь течёт? — подняв на него глаза, выдыхает Алисия.

— Молчи, — стиснув зубы, приказывает блондин, положив ладонь на затылок ведьмы, — обо всем, что сейчас увидела, молчи.

Глава 40

Городская ратуша встречала гостей. Грегори уныло наблюдал за пёстрым хороводом из разряженных господ. Скользил взглядом по парче и атласу. Отвешивал поклоны и лобызал холёные ручонки аристократок. А они водоворотом бабочек кружили вокруг него. Баронессы, виконтессы, простые горожанки… Они были пусты. Не вызывали ни намёка на всплеск чувств. Ведь они не были ей.

Той, что так нежна и упряма. С изумрудным взглядом. Тихим, слегка подернутым поволокой грусти, голосом. Или наоборот звонким, что первый капель после затяжной зимы. И глазами, в коих разгоралось пламя.

Все они не были его ведьмой.

Грегори так отчаянно и много думал об Элис, что ему показалось будто бы заметил ее в толпе. Бред? Однозначно. Его ведьма сидит в поместье. Или..

Поворот головы. Изящный стан в пурпуре ткани. Серебро диадемы в каштановых волосах. Смазливый Бернар, что уверено ведёт в танце…

Его ведьму…

Он не поверил своим глазам. А когда столкнулся с ней взглядом…

Хотелось бросить эту графиню. Схватить свою ведьму и спрятать. Ото всех.

И меж тем в нем разгоралась злость, ревность. Ведь она танцует не с ним. И что вообще она здесь забыла? Грегори с ног сбился, разыскивая потенциального врага. Филип спешно отбыл в столицу, чтобы найти свидетельства подобных преступлений. Льюис сидит второй день в засаде. Пол отправился в обидеть блаженных, переговорить с невменяемой Ванессой, ибо она в сумасшедшем бреду шептала про демона. Да и он сам хорош…

Первым недоброжелателем была Хлоя, но она ветрена и глупа, чтобы ее можно было считать убийцей. А вот ее папаша…

Грегори вчера весь вечер просидел с градоправителем и коньяком. Он исподволь пытался выяснить, что ему понадобилось от ведьмы и зачем он настолько сильно заинтересован в том, чтобы Элис убралась из Вортиша. Но Бернар старый лис. Ему нравятся игры, в которые можно играть вдвоём. Поэтому он затянул долгую песню о своей чудесной дочери и о том как некромант ей подходит. На любые прямые вопросы градоправитель не отвечал, а юлил, чем несказанно раздражал Стенли. К концу вечера, не добившись хоть чего-то стоящего, Грегори психанул и спросил в лоб, для чего Сандеру нужно избавиться от чародейки. Мужчина сцепил руки на груди и наивно признался, что девица мешает его дочери покорить сердце некроманта. Оный некромант скрежетал зубами, но поделать ничего не мог, всё-таки интриги это не то дело, в котором он преуспел.

И теперь, глядя на проделанную работу в кратчайшие сроки, Грегори не мог понять зачем Элис устроила этот спектакль. Она мила и кокетничает с Эриком, на некроманта не обращая внимания. Она здесь, но для чего?

Глупая детская выходка. И он хорош. Пялиться на неё, не замечая злобные шепотки.

Алисия с белобрысым хлыщом удалилась из зала. Только на пороге оглянулась, чтобы наградить Грегори саркастичной взглядом из-под вздёрнутой брови.

Какого демона она творит? Зачем ведьма уединяется с блондином?

Стенли галантно оставил свою даму возле фуршетных столов и последовал в сад. На пути ловил обрывки фраз, экзальтированный смех, но его ничего не могло сбить с пути. И стоя посреди раскидистых деревьев, ощущая вечерний воздух, он понимал, что не успел. Девушка исчезла.

Он слышал эхо чужой магии. Оно путеводной нитью тянуло к беседкам, чтобы разбиться о невидимую преграду.

Некромант задумался. Стал мерить тропинку шагами. Чувствовал недавно открытый телепорт. Только Элис это недоступно, а Эрик обычный человек. Перепутал? Или телепорт был, только открытый не ими…

Ревность смешалась с тревогой, и маг лихорадочно стал набрасывать варианты. Выходило нескладно. И если ведьму без ее желания втолкнули в портал это значит…

Говорят, что магия не пахнет. Ошибаются. Вот сейчас, поймав нитку чужого заклинания, на языке поселился привкус железа и его аромат. И Грегори старался восстановить рисунок перехода, чтобы поспешить следом. Но все время спотыкался о незримую преграду.

А потом… Магия имеет свой аромат. И колдовство. У Элис всегда играет красками первый яблоневый цвет, горчинка миндаля. Мужчина сглотнул, боясь спугнуть ощущение. Потянулся своей силой к такому знакомому запаху, чтобы коснуться и держать. Неловко, вдруг ставшими ледяными пальцами повторить рисунок телепорта. И ослепнуть от вспышки, что разрезала пространство.

На выжженной земле, прижавшись друг к другу, стояли Алисия и Эрик.

***

Вспышка, что ослепляет. И до боли закушенная губа. Элис боялась открывать глаза. Она ещё не верила, что портал на магии крови сработал и медлила. А когда взяла взаймы смелости и приподняла веки- тут же зажмурилась.

На тропинке стоял Грегори. Тьма опутывала его фигуру и стелилась позёмкой по земле. Она почти физически чувствовала на себе его взгляд. Тяжёлый, яростный, что проникал под кожу.

На ум пришла самая пошлая фраза: «Это не то, о чем ты подумал». Но ведьма прикусила язык, понимая, что древняя шуточка сейчас не разрядит обстановку. Чародейка отдалилась от Эрика. Тот тоже не спешил проливать свет на ситуацию, поэтому просто отступил, закидывая клинок в ножны.

Алисия не решалась взглянуть в глаза некроманту. Хотя его взгляд острым ножом блуждал по коже, задерживался на испорченном платье, попутно сжигая его. И это злило.

Злило, что он сейчас такой весь оскорбленный и недовольный наблюдает за ней.

Девушка передернула плечами. Протянула нож в руки блондина, и с гордо поднятой головой собиралась пройти мимо мага. Ей почти это удалось. Когда она поравнялась с мужчиной, он хрипло выдохнул:

— В карету, — голос хлестанул почище огненной плети. — Живо!

Элис успела сделать ещё пару шагов прежде чем до неё дошёл смысл его слов. А некромант ещё и приказывать вздумал. Ведьме захотелось продемонстрировать один интернациональный жест, который в любом случае станет самым сочным ответом, но ее перебили:

— А ты сейчас… — жёсткие властные ноты, — расскажешь мне все…

Что там будет рассказывать Эрик Алисия не стала слушать. Она добралась почти до дверей в зал и поняла, что не может туда зайти. Не с окровавленными руками и в забрызганном платье. В попытках спасти наряд, а именно отряхнуть, подтянуть, расправить платье, она провозилась с лучину. Но стоило ей только поднять голову и расправить плечи, как на тропинке появился господин Стенли.

— Почему ты ещё здесь? — он приближался слишком быстро, настолько, что ведьма ощущала дыхание его силы, которое огненными языками облизывало все вокруг.

— Как мне по твоему в таком виде пройти через зал? — так же высокомерно говоря и глядя, уточнила девушка.

— Просто… — зло бросил Грегори и схватил за руку. Сжал запястье так, что Элис невольно вскрикнула и попыталась выдернуть руку, которая в кольце его пальцев начинала воспламеняться. Но мужчина лишь удобнее перехвалил кисть и толкнул дверь в зал, пошёл сквозь толпу. Чародейка чувствовала себя собачонкой на поводке. Она оступалась, но ее упорно тянули вперёд. А в зале все затихли, но осуждающее шепотки бросались в спину. На них девушке были плевать с высокой колокольни, что на пригорке стояла. А вот на некроманта, что не слышал просьб идти помедленнее — нет.