Любимая ведьма герцога (СИ) - Рябинина Татьяна
— Им придется смириться, — он слегка прищурился и крепче сжал мою руку. — Главное, что мы с тобой знаем правду. И что тебя люблю я.
Да, этот торжественный ужин мало чем напоминал тот, которым во дворце отметили нашу помолвку. Известие о том, что аарцох Тэрвин женился на ниссе Дженне Саанти, вызвало, мягко говоря, неоднозначную реакцию. Невнятный гул тихих реплик, недоуменные взгляды. Не самые искренние поздравления. Конечно, все это отравляло радость, но она была слишком большой, чтобы ее могли испортить такие досадные мелочи.
— Ну, и где будет наша первая брачная ночь? — спросила я, когда ужин подошел к концу. — У меня?
— Нет. Увидишь.
Мы поднялись на второй этаж, прошли в дальнее крыло, и Тэрвин открыл передо мной дверь большой, пышно обставленной комнаты с огромной кроватью.
— Это спальня несса Лизгерта, хозяина замка. Когда тут все было заполнено, в ней жили четыре знатные дамы. Но сейчас она свободна. И пока мы здесь, будет нашей.
Закрыв глаза и улыбаясь, я позволила ему снять с меня платье. Самое простое, из тех, которые носят небогатые горожанки, ничем не похожее на свадебное. Эльвира со своим бесценным опытом спряталась где-то далеко-далеко, чему я была только рада. Меньше всего мне требовались сейчас ее намеки на то, что секс двух девственников — так себе удовольствие. Впрочем, за одно я была ей благодарна: она забрала с собой страх.
Да, мне не нужны были сейчас воспоминания и опыт прежней жизни. Я по-настоящему стала юной девушкой, которая с нетерпением и замиранием сердца ждет первой близости с тем, кого любит, кого, как ей казалось, уже потеряла навсегда.
Наверно, Тэрвин с трудом сдерживал порывы страсти, но он был со мной так нежен и осторожен, что я почти не почувствовала боли. Его ласки были похожи на солнечный свет, и я парила в нем, как птица, — наслаждаясь, растворяясь. То удивительное ощущение соединения, которое испытала, отдавая Тэрвину свои силы, было все же неполным. Ему не хватало телесного слияния, но тогда я еще не могла этого понять. Сейчас мы стали по-настоящему единым целым.
Уже засыпая в объятиях Тэрвина, я вдруг вспомнила сон, который приснился в одну из первых ночей в этом мире, когда меня трепала лихорадка. Я забыла его мгновенно, даже не успев толком удивиться. Но теперь он всплыл так отчетливо, словно проснулась секунду назад. В нем все было непонятно, туманно, и только сейчас стало ясно, что это могло быть некое возможное будущее, как то, которое видел Кай. На самом деле все оказалось совсем иначе. Кроме того, что я действительно стала женой Тэрвина и лежала с ним в постели. Во сне я была беременна, и мы говорили о будущем нашей дочери.
Сейчас рука Тэрвина тоже устроилась на моем животе — совершенно плоском. Приятно тяжелая, теплая. Терпкий холодок пробежал вдоль позвоночника.
А что, если?..
78.
Проснулись мы одновременно, от стука в дверь. Посмотрели друг на друга — это правда? Не приснилось? Я провела ладонью по щетине на щеке Тэрвина и подумала, что у меня сейчас, наверно, такая же глупая улыбка, как и у него. Что поделаешь, вот так и выглядит счастье — безмятежное, глуповатое, забывшее обо всем на свете.
— Войдите! — крикнул Тэрвин, поймал губами мои пальцы и тут же отпустил.
Вошел слуга с большим подносом. С невозмутимо-непроницаемым лицом.
— Доброе утро, аарцох Тэрвин, нис… несса Дженна.
Пока он составлял блюда с завтраком на столик у кровати, мы кое-как удерживали серьезный, даже скучный вид. Словно читали всю ночь напролет философский трактат. Но как только слуга вышел, расхохотались. Безо всякой причины.
— Послушай, давно хотела тебя спросить, — я подобралась на коленях к краю кровати и утащила с блюда булочку. Отломила половину и протянула Тэрвину. — Куда ты дел Кэрриса? Своего слугу?
— Кэрриса? — поморщившись, он дотянулся до плошки с ярко-красным вареньем. — Выгнал сразу же, как только узнал, кто был доносчиком. Он ведь подтвердил, что видел тебя идущей на галерею. Не знаю, куда делся. Наверно, получил от церкви щедрую награду. А может, и нет. Насколько мне известно, дознаватели не слишком балуют своих сторонников. А зря. Это нам на руку. Лучше скажи, что делать с твоим… как там его? Короче, с Чарвеном.
— С Каем, — вздохнула я. — А что с ним делать? Очень надеюсь, ему хватит ума не возвращаться сюда. Но уверенности нет. Будем вставать?
— Не думаю, что кто-то ждет от нас этого, — обмакнув булочку в варенье, Тэрвин дал мне от нее откусить.
— Тогда не будем, — я слизнула сладкую каплю с его губы, и на этом завтрак пришлось отложить… надолго.
Волшебный сон растянулся на весь день и еще одну ночь — мы никак не могли оторваться друг от друга. Как будто хотели насытиться вперед, про запас. А на следующее утро реальность грубо напомнила о себе.
Мы все-таки выбрались из постели и после завтрака вышли в сад. Весна понемногу брала свое. Солнце сияло ослепительно, осевшие сугробы замаслились, откуда-то появились очумелые от радости птицы, голосившие во всю глотку.
— Не отходил бы от тебя ни на шаг, — мы вернулись к лестнице на галерею, и Тэрвин обнял меня за плечи. — Но надо пойти к отцу. Я же не могу полностью отстраниться от дел только потому, что у меня теперь есть жена.
— Конечно, иди, — я привстала на цыпочки и поцеловала его. — А я пойду… подремлю немного. За те две ночи и за следующую.
Поцелуй затянулся. Трудно сказать, сколько он вообще продлился бы, не почувствуй я спиной чей-то обжигающий взгляд.
Глаза стоящей поодаль Нелиды превратились в две узкие щелки, а твердому подбородку обзавидовался бы сам Супермен.
— Аарцох Тэрвин, — она едва заметно наклонила голову. И словно выплюнула: — Несса Дженна.
Резко развернувшись, Нелида направилась к хозяйственной части замка, а мы стояли и смотрели вслед, пока синий плащ не скрылся за углом.
— А о Нелиде-то мы и забыли, — тихо сказал Тэрвин. — Интересно, какой пакости от нее можно ждать?
— Любой, — мрачно ответила я. — Я не удивлюсь, если она исчезнет, а вместе с ней и завеса.
— Мы планировали выступить против Гирмаса ближе к лету, когда сойдет снег и дороги станут проезжими, но… как знать. Если Нелида снимет с замка завесу, хватит нескольких дней, чтобы наше местонахождение стало всем известно.
По спине словно ледяной рукой провели. И тут же прилетела мысль о том, как хрупко и непрочно счастье. Разумеется, я не думала, что мы будем отсиживаться за завесой вечность. Для того и собирали силы, чтобы вернуть власть в стране и нормальную жизнь. Но все равно стало не по себе.
Тэрвин ушел в башню к Хеллаю, а я поднялась в свою старую комнатку, собрала немногочисленные вещи и присела на кровать, прощаясь со стенами, в которых провела несколько месяцев. Почти полгода. Все изменилось. Неожиданно — как уже не раз в моей жизни.
В обеих моих жизнях…
От этой мысли снова стало как-то нехорошо — смутное предчувствие беды не отпускало.
В нашей с Тэрвином новой комнате в углу стоял небольшой сундук, в который слуга сложил его вещи. Туда же я пристроила свои. Ну вот — можно сказать, наше общее хозяйство. Скинув башмаки, прилегла на кровать, на подушку Тэрвина, с наслаждением вдыхая его запах. Усталость взяла свое, и я погрузилась в дремоту — легкий полусон, когда, вроде бы, спишь, но при этом видишь и слышишь, что происходит рядом.
Скрипнула, приоткрывшись дверь, промелькнула тень, и я повернулась навстречу, думая, что пришел Тэрвин. И тут же что-то мягкое, но тяжелое навалилось на лицо, не позволяя вдохнуть, заглушая крик. Я пыталась вырваться, поймать напавшего за руки, но ничего не получалось. Подушка — наверняка она — давила все сильнее, красные всполохи разрывали черноту перед глазами. Горло и грудь жгло огнем — как в тот момент, когда я перенеслась в этот мир и оказалась под водой. Меня словно затягивало туда — в темную глубину, и точно так же шумела в ушах кровь.
Как глупо и как обидно, пробежала вялая мысль. Вот и расплата за полтора дня счастья. А еще вспомнился тот давний сон. Нет даже не он сам, а то, о чем я подумала прошлой ночью, когда рука Тэрвина лежала у меня на животе.
