Семь ступеней в полной темноте (СИ) - Фром Пвел
На том месте, где еще утром красовались фактурные шрамы и узлы от ожогов, теперь отсвечивала в полутьме ровная вполне здоровая кожа. Разве что маленькие белесые полосочки еле заметно проступали то тут, то там. Да кожа совсем бледная.
Арон подошел ближе. Подавшись вперед, он внимательно осмотрел руку Далии от кончиков пальцев то самой груди.
— Не болит? — ровно спросил он.
— Теперь нет — прошептала она.
— Пользуйся на здоровье. И кому попало больше не доверяйся. — Арон сказал это нарочито буднично, так, словно делал подобные вещи каждый день.
— Спасибо… — прошептала ошеломленная Далия.
— Боль была сильной?
— Если честно, то нет. Просто я испугалась — призналась она.
— Совсем без боли не бывает… Несколько дней на солнце и твоя рука перестанет быть бледной. Рубцы, я надеюсь, тоже постепенно сойдут.
Сказав это, Арон удивился, откуда он вообще знает, когда пройдут рубцы?!
— У тебя кровь — вдруг заметила Аделина.
Арон увидел под ногами и на одежде несколько больших темных капель. Голова закружилась. Сильные руки Аделины и тут выручили его.
— Опять носом пошла — констатировал он вслух.
— Без паники — раздался знакомый голос совсем близко.
Из темноты коридора шагнул один из солдат Эсхила. Закатав рукав Арона, он проворно открыл подсумок, достал уже знакомый белый прибор, отделил от него круглый аппликатор и шлепком прилепил его на руку.
— И долго это будет продолжаться? — Уточнил Арон.
— До тех пор, ока твой мозг не усвоит всю полученную информацию. Сейчас она находится в сжатом состоянии, и он усваивает ее частями. Ему не хватает ресурсов для создания такого количества нейронных связей. Нужно хорошо питаться и вовремя менять аппликатор.
— Ясно…. Спасибо Эсхил.
Кивнув в ответ солдат учтиво поклонился дамам, сделал шаг назад, и вновь растворился во мгле.
— К этому я тоже никогда не привыкну! — Воскликнула Аделина.
На что Арон лишь отмахнулся. Видеть восторг и смущение в лице Далии было, конечно приятно. Но, куда приятнее было осознавать, что может он теперь куда больше, чем раньше. О чем еще отец не посчитал нужным ему сказать?
— Завтра, или послезавтра, мы улетаем — зевая протянул Арон. — Будет насыщенный день. Так что, милые дамы, я вас покину. Надо бы выспаться как следует. Да и Сольвейг, наверное, волнуется.
Арон пожал руку Далии и повернулся к Аделине. Вместо рукопожатия, он вдруг погладил ее предплечье своей теплой рукой.
— Что?! — возмутилась она.
— Знаешь, Аделина, ты верная, заботливая и очень чуткая сестра. Это прекрасно.
Сказав это, Арон, зевая, поплелся в свои покои, напоследок подняв над головой кулак с оттопыренным большим пальцем.
— Так и есть. Ты прелесть… — тихо подтвердила осмелевшая Далия, окончательно вгоняя Аделину в краску.
Глава 32
Утром следующего дня на взлетной площадке все уже кипело. Когда Арон пришел, его верные солдаты выставили приготовленный груз, чтобы провести окончательную ревизию. Двое лекарей в компании с солдатами увлеченно разбирали шатры полевого госпиталя и запаковывали их обратно в ящики. Невдалеке маячил силуэт Ангуса. Он стоял возле сломанного позолоченного челнока и что-то размашисто объяснял выделенному лично для него солдату.
— Как наши дела? — спросил он в пол голоса.
— Все по плану — ответил голос в голове.
— Ангус еще не утомил тебя?
— Я слышу иронию в твоем голосе, но, нет. Он восхищает меня.
— Даже так? — усмехнулся кузнец.
— Ты не представляешь как удивительно четко работает его мозг и восприятие. И, он так эмоционален в последнее время. Это забавляет.
— Да, я отсюда вижу. Ты уже разобрался с их техникой?
— Еще нет. Но, это удивительно. Принципы те же, но, как именно они взаимодействуют, еще предстоит понять. Я, кажется взволнован. — признался Эсхил.
— Что-то новенькое… А как дела в деревне обстоят?
— Пока все ровно. Без изменений. Визуальное наблюдение обнаружило несколько новых волков. Они видимо пытались вернуться в логово, но пройти не смогли.
— Вот как? Что ты с ними сделал?
— Ничего. Пометил маячками. Отслеживаю. Есть вероятность, что они знают неизвестный мне проход в долину. Я хотел бы его отыскать.
— Мудро — согласился кузнец. — Смотри чтобы никого не сожрали. Этого не хватало.
— Принято, — отозвался Эсхил.
Арон провел в задумчивости весь день. Ничего особенного он не решал, все важное уже было сделано, просто разные мысли лезли в голову. Одни он примечал, другие тут же выкидывал. Третьи — оставлял на потом. Они были интересными, но не ко времени. Стимулятор, который Эсхил прилепил к его плечу действовал благотворно, но все же хотелось как-то отвлечься, отдохнуть. Например, поплавать. Арон вдруг вспомнил про горячий источник, который, по рассказам его благоверной был где-то здесь. Солнце перевалило за полдень. Все дела, которые требовали его личного внимания, вроде сделаны. Кровь носом не идет… Почему бы и нет?
— Эсхил?
— Да, Арон?
— Проведи меня к источнику. Давно хочу его посетить.
— Прямо сейчас?
— Да. Я тут вроде бы уже и не нужен.
— Одну минуту….
Из числа новоприбывших солдат отделился один в серой форме и направился к Арону. Поравнявшись, он указал направление рукой.
— Веди — скомандовал кузнец — Я пойду следом.
Путь к источнику оказался неблизким. И, по большей части в горку. На самой окраине города, рядом со скалистым обрывом был проделан узкий извилистый проход. Если не знать, то найти его сразу будет не просто. Дно его было ровным и посыпано гравием. Проход вел к просторному каменному мешку, освещавшемуся сквозь ровное круглое отверстие на вершине свода. Пол был облагорожен аккуратным деревянным настилом, у фактурных стен расставлены массивные скамьи. В центре стоял каменный стол, высеченный из единого куска мрамора. По периметру помещения стояли декоративные фонарики на длинной подставке. Кристаллы в них светились скорее для уюта, чем для света. Справа же, обрамленная листвой и деревянными дугами, зияла округлая, темная дыра. В нее вели ступеньки, вырубленные в белесой мраморной породе. Оттуда веяло теплом и влагой. Где-то вдали тускло мерцал свет.
— Дальше я сам — Арон жестом отпустил солдата, и тот послушно ретировался.
Спускаясь в темноту, Арон то и дело прислушивался. Глаза быстро привыкли к полумраку. Метров через пятьдесят, его нога ступила на деревянную площадку. Чуть поодаль, под рукотворным сводом раскинулся большой округлый бассейн. Вода в нем слабо мерцала, отражая свет фонарей. Дно было ровным, разной глубины и выложенным из множества мелких шероховатых камешков. Было видно, как мелкие пузырьки, просачиваясь меж камней, медленно поднимаются к поверхности воды. От краев бассейна и до стен пещеры оставалось достаточно места, чтобы вытянуться во весь рост. Это пространство тоже было облагорожено ровным деревянным настилом, повторяющим контуры бассейна. В стенах, ближе к полу и в потолке зияли небольшие отверстия вентиляционных каналов, закрытых грубоватыми стальными решетками. Через них пробивался тусклый, еле заметный свет. По полу слегка тянуло сквознячком. Но он тоже был теплым.
В пещере никого не было. Абсолютный покой нарушал только легкий плеск воды. Арон подумал, что еще ни разу не был в подобном месте. Да и купаться приходилось только в холодной реке, или поливаясь с кувшина. А здесь было тепло, достаточно места чтобы поплавать, и просто посидеть по шею в воде. Арон расстегнул ремень и стянул сапоги. Одежду и кое какие вещи он сложил на ближайшую к нему скамью. Присев на край настила, он сначала опустил ногу, а потом, стараясь не нарушить атмосферу этого места, погрузился в бассейн целиком.
Вода здесь была густой, плотной, солоноватой на вкус и источала едва различимый запах серы. Было приятно двигаться в ней, ощущая теплые завихрения кожей. Проплыв несколько раз от края до края, Арон распластался на спине. Вода без труда удерживала его на поверхности. Рукотворный свод над головой живописно мерцал вкраплениями кварца и прочих минералов, а также налетом испаряемых бассейном солей. Это было великолепно…. Проведя в таком положении около получаса, Арон нырнул под воду. Оттолкнувшись от борта, он медленно всплыл. Задержав дыхание, он ощущал, как приятно щекотят его многострадальное тело, струйки пузырьков, медленно взвиваясь со дна. Наконец, он доплыл до мелководья, и распластав руки в стороны, расселся по грудь в воде. В сознании и мышцах его воцарилась не виданная доселе благодать….
