Кристиана Берестова - Магистр Тайной Печати
Одного взгляда на них мне было достаточно, чтобы понять: без боя они не сдадутся. А наручники? Да плевать они хотели на наручники. Сверкнув в мою сторону арктическим льдом и фиолетовым неоном, они хладнокровно вперили взгляды в прокурора. Я нашел глазами Курта и, поймав его взгляд, убедился, что в его глазах так же сверкают молнии. Все ясно, вампиры решили устроить мочилово. Но ведь судья Креатор, он должен все знать наперед! Что-то непонятное замышлялось сегодня в этом зале. Марк меня предупреждал: не простое слушанье сегодня предстоит.
Я перевел взгляд на судью. Он недовольно буравил глазами замешкавшегося прокурора, но в целом был спокоен и настроен добродушно. Хотя черт их знает этих Креаторов, может это всего лишь маска.
— Вы готовы обвинитель? — Похоже, судья потерял терпение.
— Да, ваша честь. — От волнения прокурор пропотел.
— Так читайте, по каким статьям вы выдвигаете обвинение.
Прокурор смущенно икнул и, приняв максимально суровый вид, принялся зачитывать с листа.
— Графиня Айрин Дю Плесси Де Морган Лантье обвиняется по статье 4 свода законов Зеркального Пондемониума, которая предусматривает ответственность за прямые действия направленные на причинение вреда человечеству. По статье 29, предусматривающей ответственность за вмешательство в деятельность других сообществ. И по статье 51, за слияние с божественной сущностью без одобрения верховного Совета Концессий. Я думаю, выступление мессира Самаэля добавит обвинений в мой скромный список. У меня все, ваша честь.
Судья перевел взгляд на моего босса.
— Мессир Самаэль, есть ли вам что добавить к обвинению или защите вашей подданной?
Самаэль поднялся, задумчиво провел рукой по волосам и встретился глазами с судьей.
— Я не буду добавлять обвинений графине Лантье. В защиту хочу сказать: она умная, могущественная и опытная колдунья. Я не хочу ее смерти. Она участвовала в выполнении задания, о котором вам, ваша честь, хорошо известно. Мне не понятна обеспокоенность прокурора о слиянии графини с божественной сущностью, хотелось бы понять суть. Что с того, что ей многое теперь известно? Чем нам могут повредить ее знания? Что плохого, по мнению прокурора, она сделает, обладая этими знаниями? Расскажет людям об их божественной душе? Чушь, — он отмахнулся, показывая, что не воспринимает обвинение по 51-ой статье всерьез. — Я считаю, что графиня будет очень полезна Зи Пи в дальнейшем и прошу судью о снисхождении.
— Суду все понятно, садитесь мессир Самаэль. Прошу графиню пока занять свое место.
Адвокат обреченно вздохнул.
— Суд вызывает приговоренного к уничтожению генерала Кристиана Дю Плесси Де Морган Лантье, в качестве ответчика по данному делу.
Лиада протянула руку и стиснула мои пальцы. Поднимаясь со скамьи, я встретился взглядом с Даней. Усмехнувшись, он провел большим пальцем по своему горлу, давая понять, что теперь мне конец. И последние станут первыми, это точно. Еще недавно я сам был законом, теперь я преступник, приговоренный к уничтожению.
Вставая за кафедру, я привычно кивнул прокурору, он автоматически кивнул мне в ответ, но тут же опомнился и отвернулся. Первым заговорил судья.
— Чертовски странно вас видеть в качестве ответчика, генерал Лантье.
Я кивнул, соглашаясь с ним, мне самому до одури странно, но я поступил так, как был должен и ни о чем не жалею.
На этот раз первым слово взял прокурор.
— Генерал Кристиан Дю Плесси Де Морган Лантье обвиняется в том, что повергнув сомнению приговор о ликвидации своей жены Айрин Лантье, начал собственное расследование. Это свидетельствует о его неуважении в отношении решения Совета Концессий, об уничтожении графини Лантье. В результате расследования, в котором не было нужды, Кристиан Лантье привлек к этому делу смертную, совсем юную девочку — Алису Белову. Девочка для таких испытаний еще слишком юна. Обычно в сообщество мессира Самаэля попадают уже зрелые люди. Граф подверг жизнь девочки опасности ради того, чтобы она помогла ему сотворить зеркало мира. Посмотрите, что теперь с ней стало. — Прокурор указал на белоснежную Алису, которая в любой момент была готова снова упасть в обморок.
— Далее. Напомню, до недавнего времени Кристиан Лантье являлся Магистром Тайной Печати. Он знал о том, что помогавшие ему мадмуазель Вайолет Лэнд и баронесса Лиада Лингстрем, находятся в розыске и, тем не менее, вопреки статье 21, поправке 3, он помешал Воинам Печати из сообщества мессира Михаэля, привести приговор в исполнение. Это так, господа?
Из зала поднялись те самые два вампира, что таскались за мной в аэропорту.
— Да это так. Он помешал нам. — Хором подтвердили они.
— В соответствии со статьей 52, Кристиан Лантье должен был уничтожить приговоренных на третий день, когда их объявили в розыск для всех сообществ, однако он этого не сделал, чем и заслужил Тайную Печать на свой архив. Так же был зарегистрирован факт слияния господина Лантье с божественной сущностью, опять таки вопреки запрету Совета Концессий. Вот вам яркий пример, что называется: "муж и жена — одна Сатана".
Я не слушал обвинителя, меня осенила мысль. Прокурор сказал, что Лиада — баронесса де Лингстрем. Я знал, что моя золотоволосая любовь знатного происхождения, но до сих пор мне не было дела до выяснения точного титула. Она была просто моя Ли, моя голубоглазая любовь. Он еще сказал барон Курт Лингстрем? Мне стало плохо. Неужели Курт ее муж? Выходит мы что, свингеры, поменявшиеся партнерами?
— Имеете ли вы Кристиан, что-нибудь сказать в свою защиту? — Ласково обратился ко мне судья.
— Да, ваша честь. Законы Зеркального Пондемониума строги к посвященным. Я действительно использовал при расследовании нетрадиционные методы, следствием которых стало то, что девочка Алиса на той скамье, сидит сейчас еле живая, а я выступаю здесь в столь непривычной для меня роли. Я не отрицаю, факт моего слияния с божественной сущностью, но это была необходимая мера. Мне было поручено найти графиню Лантье, и я ее нашел. Я не хочу просить суд о снисхождении и перечислять свои заслуги, о которых вам, ваша честь и без того прекрасно известно. Я помню о том, что этот суд самый мудрый и объективный в подлунном мире, поэтому я без страха вверяю свою судьбу на ваше усмотрение, ваша честь.
Дальше выступал адвокат. Он хвалил меня, выставляя ангелом во плоти, но я почти не слушал его, погрузившись в свои мысли. Я думал о Лиаде, вспоминал, как они дрались с Куртом под потолком в особняке. С какой жестокостью Лиада отбивала у него Айрин и прогоняла меня вместе с ней. Мне вспомнились ее слова: "увози свою жену подальше". Все становилось на свои места.
