Стася из таверны «Три дороги» - Ирина Владимировна Соляная
Я посмотрела на Клару. Она всплеснула руками, сетуя на мою непонятливость, потом бросилась к сундуку и извлекла оттуда свёрток, завязанный лентой.
– Надевай же, или я тебя стукну вот этим вот башмаком! – крикнула она и даже задрала ногу.
Я медленно спустилась по лестнице в залу. Длинный шлейф платья мешал при ходьбе, но Клара любезно согласилась его подержать. В зале стояли полукругом все кухарки во главе с Матушкой Скрыней. Даже Воржик учтиво застыл в дверях. Я вышла в залу и присела с выражением почтительности и остановилась в центре залы. Прозвучали первые аккорды. Глубокий, бархатный голос Смеяна окутал меня колдовским облаком:
«Когда я был кудрявым и беспечным,
С лошадкой деревянною дружил.
Меня один вояка, старый мечник,
В прекрасный сад однажды пригласил.
Он был учитель боя, шрам на шраме,
Всегда был груб, в манерах ретроград.
Но он сказал: «Цветы Прекрасной Даме
Важнее, рыцарь, всех твоих наград».
Он показал кувшины белых лилий
Как символы девичьей чистоты,
Кусты сирени, веточки глициний.
«Послушай же, что говорят цветы.
У каждого прекрасного бутона
Есть голос свой, и свой певучий зов.
Одни сравнимы только с птичьим звоном,
Другие – с женским нежным голоском».
Он мне такую преподал науку,
Что благодарен я ему всегда,
Пусть голоса цветов моей подруге,
Расскажут, что на сердце маета.
Пусть песню пропоют Прекрасной Даме
О том, что в сердце рыцаря кипит,
О том, что трудно выразить словами,
Безмолвно вам расскажут лепестки.
Держу в руках я колокольчик синий.
Он говорит: «Я думаю о вас»,
В нём простота и безупречность линий.
Порадовал ли я на этот раз?»
Смеян поклонился мне, и все зааплодировали. Матушка Скрыня вытерла слёзы фартуком и трубно высморкалась. Смеян отдал лютню Карлу, а сам вытащил из петлицы довольно чахлый колокольчик, сорванный где-то на обочине.
Он был для меня милее пышных букетов королевского двора.
