Плохой Ангел - Дж. С. Андрижески
И это хорошо, учитывая то, что произошло дальше.
Вытащив из-под своей длинной куртки полностью автоматический пистолет-пулемёт Штейр, Дэгс большим пальцем снял его с предохранителя.
Затем он открыл огонь по каждому человеческому телу, которое видел под этим деревом.
Глава 26. Последний рубеж
Дэгс ненавидел огнестрельное оружие.
Кара, настоящая Кара, человек-Кара, шутила, что он трусливый придурок, который боялся отстрелить себе член, если засунет пистолет за пояс.
Дэгс так и не поправил её догадку.
И в любом случае, она не совсем ошибалась. Он боялся того, что случилось в те несколько раз, когда у него в руках оказывался пистолет, по крайней мере, с момента Изменения; по крайней мере, в те несколько раз, когда он брал оружие с собой на патрулирование.
Просто он боялся не по тем причинам, о которых думала Кара.
Его руки и глаза всё равно знали, куда устремиться.
Странно, пугающе, но они знали, куда именно надо устремиться.
На этот раз, в отличие от тех первых нескольких случаев на поле боя, Дэгс пришёл с намерением помешать, а не убить. Он хотел, чтобы они валялись на земле, но не мёртвыми. Он сказал себе, что может это контролировать. Теперь он знал, чем рискует, и мог это контролировать. Он отчаянно хотел верить, что тот же инстинкт, который однажды уничтожил целую банду сторонников превосходства белой расы, (перебив каждого из них так быстро и систематично, что Дэгс едва успел осознать, что натворил, пока всё уже не закончилось, пока он не уставился на такое количество мёртвых тел, что его вырвало), был столь же точным для нелетальных способов нейтрализации.
Ему приходилось в это верить.
Он должен верить, что не лжёт самому себе.
Он должен в это поверить, иначе у него ничего не получится.
Первая пуля попала Каре/Летиции в бедро. Вторая пуля попала ей в плечо. Третья — в другое плечо. Четвёртая прошла прямо сквозь её руку.
Дэгс стискивал зубы при каждом выстреле, используя каждую унцию своей силы воли, чтобы отвести прицел пистолета от её сердца, от головы, от горла, от живота.
Она упала, когда он подстрелил её в колено, и издала возглас удивления.
Пистолет метнулся для выстрела в голову, и Дэгс усилием воли отвёл дуло в сторону.
Он развернулся и припал ниже, стреляя в демона-мужчину, которого она назвала «Молокай».
Он уложил этого противника таким же количеством точных попаданий.
Ещё двое выскочили из-за дуба, и Дэгс выстрелил и в них тоже.
До него дошло, насколько это было громко.
Человеческие копы легко могли появиться здесь.
До этой самой секунды данный факт даже не приходил ему в голову.
Выбросив это из головы, Дэгс пригнулся, уходя от замаха мечом и выстрелив вверх в грудь новенького, затем снова выпустил пулю ему в руку, выбил меч из его пальцев и отбросил тот назад. Он опять нажал на спусковой крючок, попав ему в колено, и здоровяк грузно рухнул на бок.
Дэгс задыхался от усилий, убирая пистолет от сердца парня.
Он чуть не потерял руку из-за своих стараний, когда другой демон взмахнул вторым мечом — удар, от которого Дэгс уклонился лишь в самый последний момент, после чего опустился на одно колено и вернул пистолет в исходное положение, чтобы выпустить пулю новому демону в плечо.
Всё ещё концентрируясь изо всех сил, Дэгс выстрелил парню в ногу, заставив его взвизгнуть, затем прострелил оба колена, чтобы сбить с ног.
Парень упал лицом вперёд на грязь и дубовые листья, а Дэгс быстро поднялся.
Он побежал к Каре, открывая сине-зелёный свет, пока нёсся по утрамбованной земле перед стволом. Заскользив по хрустящим сухим дубовым листьям, он опустился на колени рядом с ней и положил руки на её грудь, пока ангельский огонь извивался и колыхался вокруг. Полностью сосредоточившись на Каре, он выпустил ангельский огонь в полную силу, чертовски надеясь, что не пропустил ни одного из демонов, торчавших под деревом.
Кара зашипела на него, извиваясь, чтобы вырваться, когда Дэгс прижал её к земле.
— Сумасшедший грёбаный ангел, — огрызнулась она. — Ты не должен был стрелять в нас. Ты не должен был убивать своих друзей.
Дэгс не ответил.
Вместо этого он раскрылся ещё больше, увеличивая напряжение.
— Ты ублюдок! Что с тобой не так? Мы бы их освободили! Отец намеревался освободить их всех, каждое человеческое тело, которое тебе дорого… сразу после того, как ты поговорил бы с ним! У нас есть новые тела и всё такое! Он хотел только образумить тебя! Он твой друг! Твой друг!
Дэгс нахмурился, но и на это ничего не ответил.
Друг? Это весьма отчаянное заявление.
Демоны и раньше пытались урезонить его, не говоря уже о том, что предлагали расплатиться с ним, отсосать у него или заявляли, что могут рассказать ему ангельско-демонические секреты, как та рыжая на студии.
У него никогда раньше не было демона, настолько отчаявшегося, чтобы назвать себя его «другом».
Дэгс влил в неё ещё больше сине-зелёного ангельского огня, и Кара снова закричала, извиваясь под ним ещё яростнее. Когда он лишь увеличил напряжение, она закричала так, словно он поджёг её и протыкал раскалёнными кочергами.
— Трус! — верещала она. — Ты коленопреклонённый трус!
Она пыталась броситься на него, но Дэгс силой света заставил её опуститься обратно.
— Ты боишься даже слушать его! — визжала она. — Ты даже не можешь его выслушать. После всего, что он сделал для тебя, после того, как он защищал тебя, заботился о тебе, ты не дашь ему ни единого шанса на цивилизованный разговор? Видимо, ты боишься, что можешь согласиться. Что ты похож на него больше, чем хочешь признавать. Может быть, в глубине души ты знаешь, что он прав, а ты ошибаешься…
Дэгс изумлённо фыркнул.
Он ничего не мог с этим поделать.
— Ты меня подловила, — проворчал он, прижимая её грудь своим весом. — Ты определённо раскусила меня.
Однако у него были неприятности.
Демоны вокруг него исцеляли свои человеческие тела.
Он мог видеть это на периферии своего ангельского света. Он чувствовал, что они возвращаются. Он чувствовал это и видел в их аурах.
Он слышал это по тому, как их тела двигались по сухим, хрустящим дубовым листьям.
Они исцелялись намного быстрее, чем он мог ожидать, учитывая, сколько раз он выстрелил в некоторых из них.
Взглянув вниз на Кару и пытаясь оценить, сколько ещё
