Мой личный джинн - Дарья Согрина – Друк
Как же ненавидел Клайд, когда каждый встречный с легкостью читал его, как будто он был баптистской брошюрой. Моника всегда догадывалась, что с ним не так! Грегори и его бывшие жены, знали состояние счета Клайда. Только глупышке Эмили не удалось раскрыть его махинации. И то лишь благодаря одержимости «восстановить репутацию».
Эдмонд Харланд, закинув девчонку к другим пленникам, спустился вниз и, развалившись в старом кресле, продолжил чтение «Исчезнувшего оазиса» Пола Сассмана. Он игнорировал Грегори, нарезающего круги по гостиной, не придал значения возвращению Лейлы, но на мгновение все же оторвался от книги, когда парочка отошла в дальний угол и о чем-то зашепталась. Британец догадывался, что дело принимает крутой оборот. Он бы давно свалил отсюда. Но журналист заплатил ему внушительную сумму за хлопоты, а Эдмонд всегда честно отрабатывал свой гонорар. Существовала еще одна причина, которая не позволяла Харланду сбежать от репортера и его чокнутой подружки.
Лейла отвела в сторону Грегори, уповая на то, что громила увлеченный чтением, не услышит их разговора. Она прекрасно знала, что и смертные несут с собой кучу проблем. Эдмонд не был исключением. Внутренний голос нашептывал Лейле, что британец не простой наёмник, безвольно выполняющий приказы. Этот бугай что-то скрывал. Но копаться в темных секретах Харланда у Лейлы не было ни времени, ни желания. Тем не менее она предпочла проявить осторожность. Врага лучше держать на расстоянии, однако не упускать из поля видимости.
– Нам нужно привести в чувство Эмили и узнать, где она прячет этот чертов кувшин, – тихо протараторил Грегори. – Как только мы добудем сведения, то сможем отпустить троицу на все четыре стороны. Они могут заявить на нас в полицию, но мои адвокаты в силах переиграть дело так, что Эмили еще поплатится за клевету в мой адрес.
Лейла кивнула и положила свою ледяную ладонь на плечо журналиста. Он вновь ощущал, как холод проникает через плотную ткань пиджака, достигая кожи.
– Не стану возражать. Только позволь мне провести допрос. Я смогу ее разговорить, обещаю, – ее голос звучал мягко и убедительно.
– Ладно. Но поторопись. Я хочу уже завтра оказаться в Нью-Йорке, в своем пентхаусе и наслаждаться чудесным видом Центрального парка, попивая ирландский виски со льдом.
– Доверься мне, – обворожительно улыбнулась Лейла и нежно провела ладонью по щеке журналиста. От ее морозного прикосновения по коже Грегори заскользили мурашки.
Когда Лейла поднялась наверх по скрипучей лестнице, Эдмонд перевернул страницу и негромко, но так, чтобы фраза долетела до ушей журналиста, произнес:
– Я бы посоветовал вам, мистер Тейлор, быть осторожным с этой дамой – она весьма странная женщина.
– Как и все женщины, – пожав плечами, промолвил Грегори и беззаботно плюхнулся на диван, ожидая возвращения Лейлы.
Харланд, не взглянув на Тейлора, незаметно поправил пистолет в кобуре, висящей на боку, и вновь углубился в чтение книги, где Фрея Хэннен стремилась узнать, кто убил ее сестру и избежать смерти от рук египетского мафиози.
Обри Кирстон со скоростью пумы добралась до Деборы, лежащей на камнях, подобно медузе, выброшенной океаном на гальку. Агент проверила пульс девушки. Жива. Оглядев бегло бедняжку, женщина не заметила серьезных травм, кроме нескольких царапин и синяков. Жить будет! Кое-где одежда была разорвана. Больше всего пострадала шевелюра девицы. Теперь у нее вместо пышных локонов была модная рваная стрижка. Огонь еще тот парикмахер! Зато никаких секущихся кончиков!
Обри огляделась по сторонам. Ей нужен новый пункт наблюдения. В ее старом лагере работает камера, находиться там не обязательно. А вот другая часть дома и пляж в слепой зоне.
Небольшие скалы в ста метрах от особняка Барретта возвышались крутым отрогом, врезаясь своим подножием в границу океана, который озлобленно накидывался на утесы, разбивая в дребезги волны. Вести наблюдения с каменных великанов будет удобно. Можно укрыться от любопытных глаз.
Кирстон еще раз взглянула на девушку, которая ровно дышала. Потом на горящий остов автомобиля: дым от пепелища поднимался столбом к звездному небу. Кто-нибудь, наверняка, заметит сгоревшую машину у обочины и вызовет копов. Но пока стражи закона еще далеко, она останется на посту. Когда полиция прибудет, агент тут же появится у дверей особняка и Харланд окажется в ловушке.
Пригнувшись, женщина короткими перебежками устремилась к скалам. Тучи рассеялись. Луна поднялась высоко, и теперь ее свет предательски выявлял каждую деталь ночного пейзажа. Но Обри это не беспокоило, она умела становиться невидимой, даже при свете дня.
От Эдмонда не ускользнуло быстрое возвращение Лейлы. Он исподтишка наблюдал, как женщина подошла к журналисту и вновь что-то зашептала тому на ухо. Чертова хитрая баба! Она явно что-то задумала, громила был в этом уверен. Эта красотка вела свою игру, и правила были известны лишь ей.
Харланд напрягся, но продолжал делать вид, что увлечен чтением. Пусть дамочка думает, что он не догадывается о ее коварстве. Он выждет момент, когда она покажет свое истинное лицо, и тогда он даст ей отпор. Но каким бы подозрительным и осторожным ни был Эдмонд, он и предположить не мог, кем окажется его противник. Одно дело – сотрудник разведки, владеющий рукопашным боем или на худой конец револьвером, и совершенно другое – джинн, обладающей такой силой, которая не снилась ни Пентагону, ни Королевским войскам Ее Величества, ни китайской армии.
– Грегори, прежде чем приступить к допросу, мне нужно знать, насколько ограничены мои действия?
Лицо журналиста выражало удивление.
– В смысле?
– Даешь ли мне ты полную свободу?
– Да, – кивнул непринужденно Тейлор. Но Лейлу ответ явно не удовлетворил.
– Что, да? – недоуменно переспросила она.
– Я даю тебе полную свободу.
– Значит, ты хочешь, чтобы я обрела полную свободу?
– О Господи, Лейла! – терпение Грегори было на пределе. – Сколько мне еще раз надо повторить свое согласие? Да, я хочу, чтобы ты обрела свободу…– договорить он не успел, Лейла прикрыла его рот рукой, сказанного ей было достаточно. Она торжествующе улыбнулась.
– Твое желание будет исполнено, – удовлетворенно произнесла она.
Грегори, ощутил, как сердце ушло в пятки. Лицо Лейлы стремительно менялось на глазах. Губы расплылись в жутком оскале, глаза вспыхнули багровым пламенем, а локоны черных волос превратились в извивающихся обсидиановых угрей.
– Что за черт?! – сипло прошептал журналист, чувствуя, что его голос иссяк, словно
