Я сама призову себе принца! (СИ) - Фрост Ника

Услышав это, я распереживалась. И Дарахар это почувствовал и прошептал:

— Не волнуйся, мы что-нибудь с тобой обязательно придумаем.

То, что он сказал «мы», заставило меня забыть обо всем плохом. И дало надежду на что-то светлое, хорошее. А ещё я поверила, что не «мы», а он точно сдержит обронённое слово, даже не обещание, и обязательно придумает, как помочь фаэни и моей «Мадам».

Копыта Раха всё сильнее вязли в болоте, но он упорно брел вперед, где давно не было и намека на тропинку. Поэтому, когда орилик остановился, я подумала, что мы «приехали» и сейчас придется разворачиваться, дабы искать другой путь. Однако, Рах хоть и развернулся боком к густому туману впереди, что уже напоминал пелену, потому как ничего через него не было видно, но дальше не пошел. А Дарахар указал на завесу из белого дыма кивком головы:

— Прикоснись, моё солнышко, — и попросил ласково.

В его просьбе не было ничего особенного, поэтому я без раздумий сделала, как он просил. Протянув руку, я коснулась кончиками пальцев тумана. И в следующий момент, испуганно отшатнувшись, вжалась в грудь мужчины. Потому как пелена вмиг исчезла, будто её и не было.

Правда через мгновение мои глаза округлились от восторга, и я выдохнула обескураженно:

— Как… красиво! — глядя на то, что скрывал за собой туман.

Это походило на самый настоящий рай. Все те города, места в этом мире, да и на Земле тоже, просто меркли по сравнению с тем, что я увидела.

Огромная долина между высоких, устремляющихся ввысь, гор, покрытых пушистыми шапками белоснежного, искрящегося в лучах заходящего солнца снега. А внизу царило настоящее буйство ярких красок и растительности. Все оттенки зеленого, удивительные растения, пятна красных цветов, лиловых, белых, желтых, пурпурных и многих других. На широких уступах гор вокруг долины стояли настоящие особняки, дворцы и замки. Сложенные из жемчужных оттенков камней: серого, белого, розового или смеси разных, в причудливые формы. С высоты они смотрелись игрушечными. И всё это переливалось под тусклым светом, придавая ещё больше сказочности. А в самом низу долины раскинулись озера с разноцветными водами: от совсем прозрачной до тёмно-синей… И десятки водопадов.

Переливы звонкоголосых птиц, перешептывание листьев многочисленных деревьев, благоухание цветов… И никаких голосов или других звуков цивилизации.

Пока осматривалась, не заметила я и никого живого, кроме ярких птиц, перепархивающих с цветка на цветок. Да и если приглядеться хорошенько, становилось ясно, что все здания уже сильно поросли лианами. Трава, где были что-то вроде патио, колосилась и скрывала под собой фонтаны, лавки…

Это был словно потерянный рай, куда все внезапно забыли дорогу. И он застыл во времени, отдаваясь на волю природе, чтобы она заботливо его укутала и сберегла.

— Что… что это за место? — прошептала, боясь спугнуть очарование этого места, точно от моего голоса оно бы рассыпалось на мириады осколков и разлетелось по округе.

— Это — Галии’эр. Страна, где некогда жили те, кого больше нет, — так же тихо ответил Дарахар, а Рах, развернувшись, переступил через четкую границу, что отделяла болото от «рая», и медленно, величаво, тряхнув гривой, ступил на дорогу выложенную жемчужным камнем и начал спускаться вниз. — Когда-то тут жили драконы. А в этом небе всегда кружили эти могучие и прекрасные создания. Но теперь тут никого нет, вход скрыт от чужих глаз, а дорогу сюда никогда другие расы и не знали. Драконы не желали видеть в своей обители чужаков.

— А ты… откуда ты знаешь дорогу сюда? — я пристально посмотрела на Дарахара, чей взор был устремлен куда-то вниз.

— Я хранитель этого места. И иногда бываю тут. Проверяю тут всё. Хоть шанс, что забредет сюда кто-то, и ничтожно мал, но мало ли: разбойники, например, будут бегать по болотам, — он пожал плечами. — Правда, последний раз я тут был… Лет пять назад, наверное. Так что пора бы и наведаться. Не хочется, чтобы это место стало пристанищем бандитов, и они его уничтожили.

— А почему, раз драконов больше нет, здесь нельзя поселиться другим созданиям?

— Это дань памяти… тем, кто больше никогда сюда не вернется. Сначала тут жили те, кто превратился в драконидов, но потом их пришлось переселить в Намай. А Галии’эр пускай увядает сам, а не от рук чужаков.

В его голосе я услышала невыносимую тоску. Ту же, что плескалась и в вишневых глазах.

— Ты был здесь, когда тут жили ещё драконы?

— Да.

— Несмотря на то, что ты чужак? — отчего-то мне казалось, что я очень близка к разгадке, какой же расы Дарахар, поэтому решила идти до конца.

— Чужак. Да, они называли меня и так… — мужчина резко замолчал, а я нахмурилась, понимая, что истина совсем рядом. До неё было буквально рукой подать. Поэтому, хоть и могла тем самым выдать, что я ничего о мире не знаю, задала вопрос напрямую:

— Ты… Дарахар, ты — дракон?

Глава 24. Волшебный Галии’эр, удивительные признания и сказочные события

— Нет, — произнес мужчина, глядя мне в глаза, причем он не колебался, ни секунды не думал над ответом. И я поверила ему. Хоть и расстроилась немного, потому как ошиблась и его тайна так мной пока и не раскрыта.

Потом я задумалась, а что было бы, если Дарахар сказал «Да» на мой вопрос, и поняла, что не знаю. Драконы это нечто… невероятное. Они как-то умеют оборачиваться в больших созданий с огромными зубами. Изрыгать пламя. Летать. По словам мужчины, ещё они мастерски владели магией и жили очень-очень долго. Чтобы я делала рядом с таким? У меня с эльфараинами, точнее эльдаранами и эльраинами, и то куда больше общего. И, возможно, даже дети были бы, пусть мы и разных рас.

Да и с чего я, вообще, взяла, что Дар — дракон? Он ведь сражался против них. Осуждал их поступки и деяния. Да, мужчина и сожалел, что их больше нет, но он не корил себя за содеянное. А как можно было бы не переживать, если бы остался один?

— Так кто же ты?.. — решив, что сама не найду ответа, спросила спустя паузу, которую взяла на размышления.

— Ответы на ответы, моё солнышко, как и было обещано, я дам. Но всему своё время, потерпи ещё совсем немного.

Я бросила на него недовольный взгляд, но мужчина не заметил этого. Он очень внимательно осматривался по сторонам, видимо, выискивая следы, даже малейшие, чужого присутствия.

Чтобы ему не мешать, я решила его не тревожить и более не беспокоить вопросами. Тем более он прав — мы договорились поговорить, как только он будет готов. Напирать и настаивать нет смысла.

Вновь сосредоточившись на созерцании местных красот, я поймала себя на мысли, что уезжать отсюда я точно не хочу. Тут было так тихо, спокойно и прекрасно, что я словно очутилась дома. И, если бы было можно, я бы осталась здесь. Прекрасно осознавая, что буду одна. Хотя никогда я не считала себя затворницей или замкнутой, любила общаться с разными людьми, быть в движении, развиваться, стремиться всегда вперед. Но здесь бы я хотела остаться и остановиться.

Минут через десять мы проехали мимо первого особняка, и я воочию себе представила, как вон на том балконе сидела красивая драконица в человеческом обличии и, попивая вино, смотрела, как резвятся её дети в саду. А там, за тем окном, был кабинет её супруга, и он, разбирая документы, изредка поднимал голову и, улыбаясь, посматривал на хохочущих отпрысков.

Думать о том, что драконы истребляли всех и вся и при этом жили в таком сказочном месте, в прекрасных дворцах, совсем не хотелось. Почему-то я их представляла именно так: мирными, мудрыми.

Мы проехали мимо ещё с десятка особняков и спустились уже больше чем на половину в долину, когда Рах сошел с дороги, что петляла вправо-влево мимо домов. Ступив на широкую площадку, орилик, величаво подняв голову, обошел высокую живую изгородь. И передо мной возник, наверное, самый большой дворец, из виденных тут. Он был построен из розовато-перламутрового камня в форме полукруга. Четыре этажа, многочисленные балконы, подпираемые резными колоннами. Шикарный сад перед домом… Дворец был большой, но… не было в нем ничего прекрасного. Однако мы почему-то направлялись именно туда. Рах, высоко задирая ноги, переступал через разросшиеся кустарники, недовольно фыркал, когда под ноги попадались колючие лианы с крупными сиреневыми цветами.