Возвращение злодейки любовного романа (СИ) - Иствуд Кира

— Дел? Это каких? — спрашиваю я. 

— Начиная от составления нового гардероба и заканчивая скучными лекциями об этикете высшего света Руанда. Ты же понимаешь, что не получится отвертеться от всеобщего внимания?

— Ох…

— Вдобавок стоит начать тренировки с твоим зверем… А ещё отец хочет с тобой познакомиться. Завтра отправим письма твоей семье. Они наверняка захотят знать, что ты жива и здорова.

 — Ах, точно! — бормочу, краснея до ушей. И как я могла о них забыть?! — … И ещё я хочу помочь Кристинии, — торопливо добавляю я.

Против ожиданий, Алан не спорит.

— Хорошо, посмотрим, что можно сделать. Но сначала сходим, наконец, на нормальное свидание, что скажешь?

— О, вы приглашаете меня на свидание, Ваша Светлость? — шуточно удивляюсь я.

— Ага, — улыбается Алан, — и у вас нет шанса отказаться, леди Виктория.

— И не подумаю! — хихикаю я, ёрзая на кровати.

— Тогда договорились, — шепчет Алан мне в шею, а у меня мурашки разбегаются, и в животе начинает сладко ныть. 

— Ты хочешь на ночь остаться здесь? — хрипло спрашивает Алан, приподнимаясь на локте и глядя на мои губы. 

— Всё равно…

— Может, мне лучше уйти? — напряжённо спрашивает он.

— Куда? — волнуюсь я. 

Алан скользит по мне голодным взглядом, медлит с ответом, и тогда я сама тянусь за поцелуем. 

Едва касаюсь его губ, как принц расслабляется, перехватывает инициативу. Он нежно ласкает мои губы, ладонями забирается под одежду, гладит моё тело. Я довольно вздыхаю, доверчиво выгибаюсь навстречу.

— Будешь моей принцессой? — вдруг шепчет Алан. 

Что? 

Ох!

Пока я пытаюсь сообразить, что только что услышала, принц ласкает губами мою шею, заставляя выгибаться дугой. Опускает руку ниже, скользит по моему животу. У меня звёздочки перед глазами, совершенно не получается трезво мыслить.

— М-м, ты пользуешься нечестным приёмом, — я хватаю ртом воздух.

— Тут все методы хороши.

— Предложение и без того заманчивое, — бормочу, смущаясь так, что у меня щёки пульсируют от жара. Шепчу на грани слышимости: — Пожалуй, я соглашусь.

— Но должен тебя предупредить, есть и тёмные стороны, — говорит Алан, опуская руки на мои бёдра. — Жизнь твоя изменится... 

— Как именно? — спрашиваю между вздохами.

— Для начала ты начнёшь проклинать дурацкие балы, — говорит принц, целуя шею. — Разлюбишь золотые монеты, ведь на них отчеканят твой профиль. Министры станут дёргаться и икать при твоём приближении.

— Всё это меня не пугает…  — говорю, а потом краснею до корней волос. — Главное, что ты будешь рядом.

— Это легко устроить.

Я вскидываю взгляд и залипаю на зубастой ухмылке Алана. Такой довольной и мальчишеской, что внутри у меня становится жарко, а сердце затапливает невыносимой нежностью. Хочется глупо хихикать от счастья. 

Мы ещё долго нежимся и ласкаем друг друга, а потом лежим, обнимаясь и шепча романтические глупости. 

Постепенно нас накрывает сонная волна. 

— Не уходи, — шепчу, проваливаясь в дрёму. И чувствую успокаивающий поцелуй в макушку, нежные объятия и тихое: «Не уйду».

Глава 27

Я засыпаю в объятиях Алана, абсолютно уверенная в завтрашнем дне. Мне снится, словно мы на балу, кружим в бесконечном счастливом танце, и не можем оторваться друг от друга. Джаред и Ри тоже неподалёку, танцуют со своими истинными, а Кристиния с улыбкой разговаривает с Королём. Тот, впервые за долгое время, выглядит по-настоящему живым.

Потом видение сменяется. 

Теперь мне снится золотое поле и свежий ветер, запах травы и сладких ягод. Снится, как мы с Аланом скачем на лошадях. Солнце ласкает наши лица, свет заливает весь мир, насколько хватает глаз. Небо ярко-голубое, ясное. Это всё для нас!

Но вдруг что-то происходит… 

Воздух тяжелеет, а небо начинает темнеть. Солнце тонет в свинцовых тучах. Я теряю из виду Алана, а лошадь, перестав слушаться, несёт меня в лес.

Я натягиваю поводья изо всех сил! Испуганно заржав, лошадь встаёт на дыбы. Со вскриком я падаю на землю и сразу откатываюсь в сторону, едва увернувшись от копыт.

Лошадь уносится, Алана нигде не видно, а я посреди тёмного леса. Совершенно непонятно в какой стороне замок, всюду, куда не глянь — мрак. Тени тянут ко мне жадные лапы, а единственный свет исходит от моих ладоней. 

Я удивлённо смотрю на них… Вытягиваю вперёд. Тьма отступает, словно боится обжечься. Используя ладони как фонарики, я иду через лес. 

Я бреду долго, час или два… Но ничего не меняется. Я словно двигаюсь по замкнутому кругу. Темнота становится гуще, небо абсолютно чёрное, словно над головой нависла бездна. Я кричу, зову кого-нибудь, но слышу лишь собственное гулкое эхо.

«Словно осталась одна в целом мире…», — испуганно думаю я.

Страх холодной змеёй оплетает душу, запускает ядовитые зубы в сердце, стискивает горло, не позволяя свободно дышать… Свет покидает мои руки, словно страх душит его, так же как меня.

«Надо успокоиться, — через испуг говорю я себе. — Думать логически! Что я делала до леса? Как тут оказалась? Мы победили книгу, а потом я лежала в кровати с Аланом… Он просил меня стать его принцессой, мы заснули вместе… Мне снился бал, снилось поле… Снилось…»

Тут мне приходит в голову спасительная мысль, и я щипаю себя за лодыжку. Боли нет!

«Это сон», — облегчённо думаю я, а потом вслух повторяю:

— Это сон!

...СОН...ОН...ОН... — глухо вторит эхо. Темнота неподвижна, но теперь она не сможет меня обмануть.

Я знаю, что лежу в замке в объятиях Алана. А это просто кошмар! Или видение, вроде того, где ко мне приходила Кристиния. Я совершенно не боюсь! Словно отзываясь на эти мысли, мои ладони снова разгораются. От кожи идёт ровный белый свет. 

«Так, раз это просто сон… то им можно управлять, верно? — взволнованно думаю я. — Надо только сильно захотеть!»

— Я хочу выйти из леса! — твёрдо говорю вслух, а потом, вздохнув, делаю три смелых шага в темноту. 

Деревья послушно расступаются, и я выхожу на опушку... Ту самую, где едва не погиб Джаред. Вон, пещеры, где мы с Аланом нашли умирающего серого волка. А вон озеро… только сейчас оно светится изнутри, словно под воду поместили тысячи голубоватых лампочек. 

А потом я замечаю высокую фигуру, что стоит у воды. Платиновые волосы струятся по плечам и лопаткам, стройную фигуру обтягивает синее платье с серебряными вставками.

— Илона, — говорю я.

— Здравствуй, Катя… точнее, Виктория, — отвечает третья Королева, поворачиваясь ко мне. Грустно улыбается, смотрит из-под густых ресниц: — У меня не так хорошо получается управлять снами, как у твоей матери, поэтому уж прости за эти дурацкие декорации.

Я чувствую, как холодок ползёт вдоль моего позвоночника. Делаю несколько осторожных шагов, обходя Илону по широкой дуге. Доверять этой женщине нельзя. Раз она вторглась в мой сон, то хорошего не жди. Знать бы способ вырваться из видения...

— Что тебе надо? — говорю я, внимательно следя за каждым движением Королевы. 

— Хотела поблагодарить, — улыбается Илона, — за спасение моего единственного сына. Если бы я знала, что всё так обернётся… что книга затребует такую огромную плату, то придумала бы другой способ добраться до тебя и Кристинии.

— Чем мы тебе не угодили? У тебя есть семья, есть власть… разве нельзя просто жить?

— Просто жить... — презрительно повторяет за мной Илона, кривясь с таким отвращением, будто большей глупости она в жизни не слышала. — Нет, всё слишком далеко зашло. Либо я, либо твоя мать. Одному достанется всё, а другому — ничего.

— Тогда ты проиграла, Илона, — говорю я.

— Разве?

Королева ухмыляется, на её красивом лице проступает хладнокровная жестокость. А потом Илона смотрит на неподвижное озеро, что находится в паре шагов. В середине водоёма словно чернильная клякса. Она медленно, но верно расширяется… Я уже хочу спросить, что это, как вдруг в моей голове раздаётся новый голос.