Райская птичка и черный дракон (СИ) - Мария Ковалева-Володина
— Когда ты расскажешь все отцу, — он сжал ее руку, — постарайся защитить хотя бы детей из моего клана. Ты знаешь ведь, они ни в чем не виноваты. И… Как именно казнят меня — значения не имеет. Но если в твоих силах, пусть Вэйвэй не мучается перед смертью.
Ее глаза расширились еще сильнее. Девушка наконец поняла, что значат его слова. Хун Хуа резко встала, отнимая горячую руку от его сердца и отвернулась. Лю Цзин успел заметить, что по ее щекам снова текут слезы. Все же она совсем не владела своими эмоциями.
Когда она нарочито холодно заговорила, голос ее подрагивал.
— Я не расскажу отцу прямо сейчас. Я хочу, чтобы вы закончили расследование и наказали виновных в смерти Лю Тянь.
Она не видела, как за ее спиной Лю Цзин слегка улыбнулся. Хун Хуа хотела было уйти в спасительную прохладу ночи, но услышала, как закричал во сне Вэйвэй. Она украдкой вытерла слезы и обернулась — ребенок беспокойно мотал головой.
Лю Цзин протянул к нему руки, но тот начал отбиваться, повторяя одну фразу:
— Не отдавайте меня, не отдавайте меня ему!
Учитель Лю мягко встряхнул его за плечи, чтобы разбудить.
— Кому? — спросил он. — Кому не отдавать?
Ребенок открыл глаза и, уставившись в глаза своему дяде четко проговорил:
— Повелителю Демонов Лю Мейлуну.
При звуках этого имени Хун Хуа почувствовала, как сильно заболела рана-перо на руке, в голове сгустился туман и ноги сами собой подкосились. Она бы упала, но Лю Цзин заметил ее слабость и вовремя подхватил ее за талию, усаживая на табурет.
— Ты чего, Хун Хуа? Тебе знакомо это имя?
Глава 36. Все хотят этого Учителя
Когда Хун Хуа вышла их хижины Лю Цзина, она чувствовала себя очень странно. Слишком многое навалилось на нее в этот вечер.
Она неожиданно стала ответственной за жизнь целого клана, демонического малыша Вэйвэя и самого Лю Цзиня. А волна чувств, которая накрыла ее, когда он приложил ее руку к своей груди, не поддавалась никакому объяснению. Она чуть не оглохла от грохота своего сердца. В какой-то момент ей, глупой, даже показалось, что Лю Цзин ее сейчас поцелует. Невообразимо.
А потом еще и это имя — Лю Мейлун. Нет, она никогда его не слышала. Но почему-то все ее существо живо отреагировало на звучание этого имени, как и на ту богиню-феникса в книге, будто это было что-то невероятно важное.
Женский голос совсем рядом отвлек ее от мыслей.
— Что вы делаете здесь так поздно, госпожа Хуа? — это была старшая ученица Лю Цзина — Сунь Яо.
Фраза прозвучала так холодно, что Хун Хуа удивленно приподняла брови.
— А ваше, простите, какое дело? — хмыкнула она и собиралась уйти.
— Ваш клан и так совершил кучу злодеяний, — недовольно и непочтительно продолжала эта девчонка, — и вы зашли настолько далеко, что преследуете благородного Мастера Цзиня даже в такой тяжелый период его жизни. Не оставляете его ни на минуту! Врываетесь к нему посреди ночи!
Глаза девушки светились праведным гневом. Хун Хуа нахмурилась.
— Ты не в том положении, чтобы меня отчитывать, — жестко проговорила она, — и разве ты сама не собираешься ворваться к нему посреди ночи? Иначе что ты здесь делаешь?
Красивое лицо Сунь Яо покраснело от злости. Она крепко сжала ручку корзины, что держала в руке и собиралась выдать какую-то ядовитую тираду, но тут Хун Хуа осенила и она с удивлением и насмешкой произнесла:
— Ты что же, ревнуешь?
По расширенным глазам и красным пятнам на лице Сунь Яо Хун Хуа поняла, что попала в точку.
— Разве все в вашем клане не дают обет целомудрия? — продолжила она. — Или это условие только для вашего Учителя?
Потом она подошла ближе к Сунь Яо и нарочито доверительным тоном сообщила ей:
— Хотя знаешь, по тому, как он ведет себя со мной, мне он не кажется настолько непорочным…
— Ты врешь! Он ненавидит тебя! — злобно прошипела Сунь Яо ей в лицо.
Да, Хун Хуа врала. Но ей было так приятно поставить на место эту глупую девчонку с ее нападками. Как она может быть старшей ученицей Лю Цзина, если настолько не способна контролировать свои чувства?
Мило улыбнувшись этой неудачнице, Хун Хуа преспокойно пошла в сторону своих покоев.
А Сунь Яо как раз судорожно начитывала про себя сутры, чтобы хоть как-то унять свою ярость и ревность. Ей и самой было уже стыдно, что она не сдержалась в присутствии врага. Она уже некоторое время назад подошла к хижине Учителя, и случайно увидела, как эта мерзкая лицемерная дрянь изображает, что ей плохо. И Лю Цзин вынужден был подхватить ее за талию и усадить на стул. А ее, Сунь Яо, он никогда так не касался…
Она выдохнула еще несколько раз и постучалась к Лю Цзину. От его мягкого “войдите” по всему ее телу побежали мурашки.
— Вы не ужинали, Учитель, — сказала она встревоженно, — при ваших нынешних потерях Силы и крови нельзя пренебрегать этим.
Он посмотрел на нее с благодарностью, и девушка начала выкладывать приготовленную для него еду из корзины.
— Ученица Сунь, когда же ты занимаешься медитациями и тренировками, — шутливо произнес он, — если то и делаешь, что готовишь мне еду?
Всмотревшись в её глаза, он добавил:
— Я вижу, что ты встревожена?
Конечно, он заметил. И дело не только в этой наглой дряни, которую она встретила только что. Сунь Яо пришла сюда с определенной целью. И она очень надеялась, что все получится.
— Я тревожусь за Учителя, — сказала она грустно, — я вижу, как вы становитесь все слабее с каждым днем.
Она знала его тайну. Эта паршивка — его сестра — спуталась с демоном. И теперь Учителю приходится кормить их отродье своей чистой священной кровью.
— Не переживай, Яо, — улыбнулся он, — я сделаю все, чтобы светлая энергия победила, и Вэйвэй стал бы одним из нас.
— Вам сейчас нужно много сил, — продолжила Сунь Яо, и сердце ее забилось сильнее от страха, — эта ученица всей душой хочет вам помочь.
— Ты и так помогаешь, — улыбнулся Учитель, садясь за стол, — вот, принесла мне рис.
Он не догадывается, что именно она хочет предложить. Да и сама Сунь Яо никогда не решилась бы раньше, но Учитель сильно изменился в последнее время. Он уже не был настолько невозмутимым. И что-то еще неуловимо поменялось. Между ним и женским
