Темная для господина следователя (СИ) - Анна Митро
– Отца, – я нагло вру. – Все что осталось от родины и родных, – в каком-то смысле это так и есть.
– Что же, сочувствую вам, но в следующий раз оставьте его дома, чтобы у нас не было проблем. И чтобы не тратить время.
– Хорошо, – тут наши мысли совпали, об этом я уже тоже подумала. Охранники ведь меняются, а каждый день спорить и выглядеть дурой мне не очень бы хотелось.
Мы вольготно устроились в кабинете, куда нас провели по просьбе начальника тюрьмы, я открыла список и показала его Либрему, тот сделал вид, что на секунду задумался и попросил одного охранника привести Тейта. Я подождала ровно минуту, изображая скуку, а потом снова залезла в список и потыкала в него пальцем, обращая внимание начальника. Мол, не того вызвали. Тот моментально среагировал и рванул вслед за первым, но вряд ли успел. Через десять минут привели одного из старших.
– Генри Местор, прошу, садитесь, у нас есть к вам несколько вопросов, – очень доброжелательно начал куратор.
– На которые я не собираюсь отвечать, – спокойно проговорил мужчина, не отрывая при этом взгляда от меня. Я же, совершенно не стесняясь, разглядывала его.
Он не выглядел как прожженный бандит, совсем нет. Аккуратная прическа, здоровые зубы, крепкого телосложения, но без перегибов, выдержанный. Его скорее можно было представить на месте Либрема, но… Преступники бывают разными. Часто за маской стеснительного добродушного соседа прячется вор или убийца. А иногда и любящий муж, с улыбкой обнимающий жену при посторонних, дома превращается в хитрого тирана, жертве которого даже нечего предъявить полиции. Такое я тоже видела. И тут я вспомнила, у Беляковского старшего был такой же участливый взгляд. Взгляд, благодаря которому хочется открыться человеку, если его не знаешь. А если знаешь… То мороз пробегает по коже.
Либрем долго-долго задавал ему вопросы, про то, где он был и что делал в день штурма, за что отвечал, куда планировалось поставить пыльцу и рабынь, где они взяли сырье и девушек, но Местор, как и сказал, не ответил ни на один вопрос. И все это время он смотрел на меня.
– Зачем она здесь? – в какой-то момент он перебил моего начальника.
– Хотите, чтобы допрос вела префект? – мою фамилию Либрем специально опустил. – Хорошо, – и кивнул мне.
– Сэр Местор, – я глубоко вздохнула, а взгляд допрашиваемого на несколько мгновений опустился куда-то ниже моей шеи. Да, редкий мужчина не занырнет им даже в неглубокое декольте. – Как вы относитесь к женщинам? – о, кажется, я поставила его в тупик. Но ненадолго, судя по тому, как он заулыбался.
– По-разному, префект. Но ни одна не жаловалась. Я очень умелый, – странно, я думала он умнее. Или просто придуряется?
– А если серьезно? Я знаю, что у вас жива мать и есть две младших сестры… Вы никогда не представляли, что они могут оказаться на месте ваших рабынь? Например, у конкурентов.
– Не смей трогать мою семью, клабачка! – о, за живое задела.
– Я? Никогда! Просто не верю, что такой, как ты мог спокойно смотреть на их страдания, – я даже бровью не повела. – Ты не так воспитан.
– Ошибаешься, – усмехнулся он, показывая свое настоящее лицо. – Их крики были для меня колыбельной по ночам. Знаешь, как они вопили, когда парни брали нескольких, чтобы расслабиться после тяжелого дня? Они молили о смерти… Но это было только начало.
– То есть, тебе нравится, когда мучают других? Но сам ты предпочитаешь смотреть? В чем проблема? Не любишь пачкать руки? – я увидела, как черная тень поползла по полу к нему за спину и снова глубоко вздохнула, загоняя тьму обратно. Он же воспринял это по-своему.
– Я люблю, когда женщина сама приходит ко мне, а не вопит от ужаса. Но если ты любишь пожестче, – Местор растянулся в многообещающей улыбке. – Могу устроить.
– Предпочитаю мужчин по другую сторону решетки, – позволила съехидничать я. – А они… Те, кто с другими кричал от ужаса, приходили к тебе по собственной воле?
– Конечно, ведь только я давал им пыльцу, – рассмеялся он. – А под ней желание становится неудержимым. Попробуй как-нибудь, может твоему бюрошнику, – он кивнул на Либрема, и наклонился ко мне, – понравится. Я чую, что под этой тонкой корочкой льда прячется пожар страсти.
– Уведите! – коротко отреагировал Либрем. И Местора, дико хохочущего, утащили прочь.
Я, молча довнесла его ответы в протокол, посмотрела на имя следующего заключенного и повернулась к начальнику, указав глазами на запись.
– Приведите нам Гарро Солвей, – попросил он охранника. Один вышел, а второй остался. А мне очень хотелось поговорить, без посторонних. Либрем закатил глаза и изобразил какой-то жест рукой. – Вы хотели мне что-то сказать? – выразительно посмотрела на нашего «компаньона». – Он не слышит, я поставил воздушную глушилку. Представьте себе, префект Темная, я тоже кое-что умею.
– Тогда объясните мне, что это сейчас было? Зачем вы его отпустили?
– Он оскорбил вас! – куратор удивленно уставился на меня.
– О нет, он оскорбил вас через меня, сэр. И лично мне было до звезды то, что он говорил, но теперь Местор будет считать, что мы с вами, как минимум, спим, – и тут я задумалась. – А знаете, это даже к лучшему!
– Что! Что кто-то подозревает нас в порочной связи? Темная, да вы ненормальная! Это же удар по вашей репутации!
– Среди кучки преступников? Я вас умоляю, – я махнула на него рукой. – Зато теперь они точно не будут воспринимать всерьез мои вопросы и это нам на руку.
Глава 21 или скандалы, интриги, расследования
Ему сказали что мы пара
И наплели еще интриг
Ох оторвать кому-то длинный
Язык
Яромира Темная
До вечера мы опросили еще двоих. Мои вопросы казались отвлеченными и безобидными, в отличие от тех, что задавал Либрем, поэтому преступники расслаблялись и делились своими чувствами. К женщинам в основном отношение было потребительское, не у всех, конечно. Но все же. Опять же, плохое отношение нельзя рассматривать как улику против кого-то из них, тем более, преступления произошли, когда опрашиваемые были за решеткой. Но общая атмосфера в банде наталкивала на мысль, что кто-то из непойманных ее членов
