Бестия в академии Драконов. Избавиться и не влюбиться - Татьяна Юрьевна Серганова
В кабинке девушки помогли мне снять платье. Все было точно так, как сказал Люциан. Произнесенное чуть слышно заклинание – и шикарное платье стало кучкой ткани и кусками живого металла.
Разбор прически тоже не занял много времени. Каких-то пять минут, чтобы вытащить стальные спицы. Но мои волосы так и продолжали стоять дыбом и торчать в разные стороны.
– Тебе лучше принять душ, – посоветовала одна из помощниц. – Там быстрее смоешь всю косметику и лак.
– Здесь есть душевая? – устало спросила я, с наслаждением запуская пальцы в прическу и ногтями царапая кожу на голове.
Хорошо-то как!
– Идем, я провожу. Заодно и принесу твою одежду.
Разумеется, я с радостью согласилась. Ходить по академии в таком виде совершенно не хотелось.
Душевые с отдельными кабинками располагались в отдельном крыле. А значит, никто мне здесь не помешает и не потревожит. Отлично, свою часть соглашения я выполнила. Можно спать спокойно.
Раздевшись, включила воду, отрегулировала ее температуру и встала под душ.
Девушка не только принесла мои вещи, но и поделилась небольшими тюбиками с моющими средствами. Я трижды вымыла волосы, пытаясь смыть лак, которым заливали прическу. Тщательно протерла пенкой лицо – косметика будто въелась в кожу, отказываясь смываться.
Когда я вышла из душа, переодевшись в свой костюм, то совсем не удивилась, увидев в коридоре Калеба. Дракон стоял, прислонившись к стене, сложив руки на груди и задумчиво смотря перед собой.
Услышав звук открывающейся двери, он быстро выпрямился и застыл, глядя мне в глаза. Все мои гневные слова и язвительные реплики застыли на губах. Не осталось ничего, кроме счастья с легкой толикой тоски.
– Как тебе показ? – спросила, убирая за ушко влажную прядь волос.
– Ты была невероятна.
– Это все Люциан. Он действительно гений и мастер своего дела.
– Возможно. Но показ – не только его заслуга. Ты выглядела просто великолепно.
– Спасибо.
Мы замолчали, продолжая смотреть друг другу в глаза. Желая начать разговор, который так сильно тяготил нас обоих, и не зная, с чего начать. Мне так хотелось подойти к дракону, обнять, прижаться всем телом и рассказать, как сильно я по нему соскучилась, как волновалась все эти дни и не находила себе места.
– Как поездка? – спросила, не выдержав.
– Хорошо. Мне передали, что ты меня искала.
– Хотела рассказать о допуске к экзаменам. Но мы справились и без тебя, – ответила с вызовом.
Пусть не думает, что я его преследовала или согласилась на предложение. Не согласилась. Хотя очень хотела…
– Поздравляю с успешной сдачей теории, – неожиданно произнес Калеб.
– Спасибо, но еще рано. Результаты пока неизвестны.
– Мне известны, – ответил он, потом вздохнул и тихо произнес: – Меган, нам надо поговорить.
Я замерла, чувствуя, как тревожно забилось сердце в груди в предвкушении чего-то невероятного и волшебного. Глупо, наверное, но это ощущение не покидало меня.
– Говори.
– Не здесь.
– Хорошо, – снова согласилась я. – Где? Когда?
– Сейчас. Я знаю отличное место, где нам никто не помешает. И идти далеко не придется.
– Отлично! Пошли.
Я была само послушание и согласие. Аж самой стало страшно.
Далеко идти не пришлось. Нужное помещение было этажом ниже – небольшая пустая аудитория. Стоило нам войти, как на стенах загорелись светильники.
Я подошла к столу в первом ряду. Садиться не стала, застыла, присев на краешек столешницы и пытливо взглянув на дракона.
А он протянул мне конверт.
– Что это?
– Возьми, пожалуйста. То, ради чего я ездил в столицу.
Приняв конверт, я некоторое время его изучала, пытаясь понять, что именно мне вручили. Адреса или каких-то других опознавательных знаков не было. Белый конверт и ничего больше.
Но я сердцем чуяла, что все не так просто. Внутри что-то очень важное. Что-то, способное изменить наши жизни. И от этой мысли стало немного страшно.
– И зачем это мне?
– Открой и посмотри, – спокойно ответил Калеб, застыв в метре от меня.
– Ладно, если ты настаиваешь.
Пожав плечами, я открыла конверт.
Внутри оказался плотный лист бумаги с гербовой печатью королевского дома. Одно это уже насторожило.
Нахмурившись, я вчиталась в текст. И чем дальше читала, тем больше становились мои глаза.
– Это как понимать, Калеб?
Прочитанное не укладывалось в голове. Может, это какая-то ошибка? Или розыгрыш?
– Принятие моей отставки. С июня месяца я не являюсь деканом боевого факультета, – совершенно спокойно ответил он.
– Н-но… зачем? – наконец с трудом выдавила я, поспешно запихивая бумагу назад в конверт.
Так быстро, словно она жгла мне пальцы. Как только удалось, я положила, почти бросила конверт на стол, а сама взглянула на дракона, ожидая от него объяснений всему происходящему.
– Ты же сама сказала, что между нами опять пропасть. У тебя впереди великое будущее боевого мага и разъезды по всему миру. А я буду до конца своей жизни прозябать в академии в должности декана боевого факультета, так?
Не совсем. Я говорила нечто подобное, но другими словами. В интерпретации Калеба это звучало как-то унизительно.
– Не совсем так. Но я не понимаю. Ты отказываешься от своей мечты? От должности декана? Но зачем?
– Меган, ты еще не поняла? Моя мечта и моя жизнь неразрывно связаны с тобой, а не с этой должностью, – мягко сказал он, бережно обнимая за плечи и заглядывая в глаза.
Еще не объятия, мы находились в полуметре друг от друга, но до них оставалось совсем немного.
– Но… как же… – прошептала едва слышно. В голове все перемешалось, я совершенно запуталась, пытаясь понять, что вообще происходит. – Но как же твоя работа? Будущее?
– С чего ты вообще решила, что работа деканом боевого факультета – то, о чем я мечтал и к чему стремился? – неожиданно спросил Калеб, внеся еще большую сумятицу в мои мысли.
– А разве не так?
– Для тебя это, наверное, будет открытием, но нет. Честно говоря, деканом я стал из-за тебя, Меган.
Вдвое сократив расстояние, он поднял руку и нежно провел пальцами по моему лицу, посылая по телу колкие мурашки.
– То есть как? – опешила я.
Вот это новости. И тут я виновата?
– Моя работа заключалась в другом. Я выполнял особые задания разных организаций. Был своего рода ищейкой с очень высоким ценником. Но события пятилетней давности сильно меня… изменили. Я устал
