К. Уилсон - Пурпурные крылья
Миа продолжала игнорировать ее:
— Что произошло? Кто это был?
Алек поморщился:
— Миа, ты можешь очень плохо воспринять то, что я скажу тебе.
Миа раздраженно всплеснула руками.
— Таня, вы отправляетесь со мной в мой дом.
— Мы с тобою что?.. — ей не понравился тон его голоса, который очень походил на диктаторский, или того хуже — на отцовский. И это вывело ее из себя.
Раскачиваясь на пятках, она посмотрела на него, а затем себе под ноги.
— Это не обсуждается, — указав пальцем на нее, произнес Алек. — Собирай вещи, сию же минуту. Приглашение распространяется и на тебя, Миа.
Миа шагнула в сторону Таниной спальни.
— Подожди, Миа. Алек, ты не можешь так просто заявить, что я отправляюсь к тебе домой! — Вне всяких сомнений, она не может отправиться к нему домой. Они лишь только начали узнавать друг друга. Конечно, не так, как она себе это представляла, но все же они постепенно продвигались в этом направлении. Если она остановится в его доме, это добавит иной аспект в их отношения. У нее была собственная жизнь, и она не хотела быть зависимой от него.
— Нет, могу, — произнес он бархатистым голосом со стальными нотками. Он не шутил. — Ты хочешь, чтобы все, что здесь произошло, повторилось? Ты поглупела? Или еще того лучше: ты хочешь, чтобы я, как неандерталец, вытащил тебя отсюда за волосы? Я могу это сделать.
— О-о-о! Я так и знала, — она обвиняюще ткнула пальцем в его сторону: — Ты не мог дождаться той поры, когда бы начал контролировать мою жизнь? Не мог, да? Вы, мужики, все одинаковые. — Запереть, выкинуть ключ и обращаться с ней, как с пустым местом. Они все стремились так сделать.
— Я не хочу тебя контролировать, я хочу, чтобы ты была в безопасности. Разница очевидна, — мягко произнес он.
Она посмотрела ему в глаза, он казался искренним. Но ее горький опыт с мужчинами научил ее другому. Но что если…
— Я буду ходить на работу. Я не смогу оставаться с тобой и вести жизнь тепличного растения. У меня есть клиенты, которые рассчитывают на меня. Я…
Прервав ее тираду, он вскинул руку, заставив ее замолчать:
— Прекрасно, ходи на работу! Думаю, что днем тебе ничто не угрожает. К тому же о твоей работе никто не знает.
— У нас с тобой и раньше были незначительные расхождения во мнениях.
— Незначительные? Я бы не назвал «незначительным расхождением» недовольных мужей, хватающихся за ножи и пушки, когда их супруги решили бросить их по милости Тани Уильямс, лишь только потому, что они сплошь в синяках и шишках. Этот разносчик был предупреждением. Следующее нападение для тебя может закончиться не так хорошо, как это. Твоя жизнь и дальше будет под угрозой, если ты останешься здесь.
Его громкий голос сотрясал стены, но Таня не собиралась отступать.
— Ты не можешь командовать мною подобным образом, Алек.
— Могу и буду. Послушай, Чудо-Женщина, ты будешь уходить на работу в семь часов утра, а возвращаться в пять вечера. Ни каких посещений приюта без моего сопровождения. Ни каких тусовок с девчонками. Если тебе приспичит перекусить «Мистик Маффином», я раздобуду его для тебя. И не вступать со мной в споры относительно этого.
— Ты можешь идти, или лететь…
— Угомонись, Ти. — Миа втащила ее в ванную и закрыла за ними дверь. — Алек прав, — прошептала она. — Тебе следует отправиться к нему домой. Я не знаю в связи с чем вся эта шумиха, но он беспокоится о тебе. Неужели ты этого сама не видишь?
Таня посмотрела на потолок ванной, качая головой:
— Он может слышать наш разговор. Он даже может слышать, как падают звезды. — Изнуренная и опустошенная, она села на сиденье унитаза и обхватила голову руками.
— Таня, тебе стоило видеть его лицо — он переживает за тебя. Почему ты считаешь, что он давит на тебя, предложив пожить у него?
— Я не люблю, когда мужики указывают мне, что делать. Он мне не хозяин, Миа. — Понимая, что похожа на дующегося ребенка, Таня все-таки вынуждена была признать, что находясь рядом с ним, она будет чувствовать себя спокойнее. Полиция или приставленная к ней охрана не смогут противостоять его дяди. Вампиры — опасные, коварные и искусные убийцы. А разве Алек не один из них? Да, но он знает, как бороться с себе подобными.
— Знаю. Может это от того, что он такая заносчивая задница? Он знает тебя лучше, чем ты сама знаешь себя.
Таня призадумалась об этом и поняла, что ее подруга права. Позволит ли она своей упрямой гордости встать на пути ее безопасности и безопасности своей подруги?
Через некоторое время, Таня вышла из ванной в сопровождение Мии.
— Хорошо, властелин Алек, я соберу вещевой мешок, — с издевкой произнесла Таня. — Одну сумку, — добавила она, идя в спальню.
Напряжение улетучилось.
— Спасибо, — ответил Алек.
— Твоя работа оставила на тебе свой отпечаток, — сказала Миа.
— Знаю. Ты едешь со мной?
— Я бы ни за что на свете не упустила такой возможности, — ответила она.
* * *Иона и Раду шли вдоль Ист-Ривер, лихорадочно оглядываясь по сторонам. В речной ряби она увидела, как что-то покачивается на воде.
— Я что-то увидела.
Она подошла к краю причала, сняла туфли и прыгнула в темную, холодную воду. Девушка поплыла к тому, что привлекло ее внимание. Это определенно было тело, но тело, похоже, принадлежало мужчине, и оно было обезглавлено. Иона развернула труп и внимательно изучила то место, где раньше была голова. Кожа была с рваными краями, однако разрез был чистым.
Она отпустила тело, позволив ему дальше качаться на волнах, и стремглав вылетела из воды.
Упав перед Раду, она произнесла:
— Что ж, это обезглавленное тело, но оно не Танино. Это твой разносчик.
Мужчина вздохнул.
— Хорошего помощника трудно найти.
Чертыхаясь, Иона снимала свою одежду: она промокла до нитки и от нее разило илом. Раду набросил свой пиджак на плечи девушки. Ему доставляло удовольствие создавать вампиров по своему желанию, не задумываясь о последствиях.
— План «Б» должен быть осуществлен, — произнес он.
— Это может очень сильно повлиять на наш род.
— Какое это имеет значение, Иона? Уже довольно скоро я буду править Нью-Йорком и остальной частью Америки.
— Ты уже узнал, где они теперь проживают?
— У меня есть одна идея, но мы должны дать голубкам день или два, чтобы они пришли в себя. А затем, как говорите вы, современные люди, мы нанесем им удар, и мне воздастся по заслугам. Разве так не правильнее, Иона?
— Не думаю, что ты подходишь мне, но я одобряю все твои усилия, которые ты прикладываешь в попытке добиться меня. Одобряю до тех пор, пока ты не заполучишь Таню и не оставишь мне Алека.
