Мой Проклятый Север - Дарья Закревская
— Ну, спокойствие лишним никогда не будет, — в унисон заявили Мемер и Мизар.
Я хмыкнула и тоже выпила тягучий эликсир. Возможно, у старосты не всегда выходило все так, как он рассчитывал, но чаще его изобретения все же срабатывали.
— Выпьешь? — пододвинул Киш бутылек поближе к Элире, сидевшей с нами. — Чтобы не волноваться за меня в битве.
— Пожалуй, откажусь, — с отвращением на лице произнесла сестра.
С Эйджелом у Элиры не ладилось. Она вечно критиковала его идеи, указывая на слабые места и недостатки; староста, привыкший, что никто и никогда не сомневался в его таланте, злился и возмущался.
— А я читала в старых секретных отчетах в Магбюро, что они пробовали так сделать, но не вышло, — комментировала сестра очередную теорию старосты.
— Если это секретные отчеты, что ж ты разбалтываешь о них, — недовольно бурчал тот и сбегал из комнаты.
Наконец, мы закончили завтракать и разбежались, кто куда: Лейра — к Целителям, Эйджел — в лабораторию, остальные — на общий сбор бойцов.
— Аля, будь осторожна, сестренка, — обняла меня Элира.
Получив указания от лидеров отрядов, часть магов выдвинулась к границе, к сектору, в котором должен был произойти прорыв, а остальные (включая всех бывших практикантов) расположились примерно в километре от него.
Тарий я сегодня не видела, но знала от Кириса, что их неразлучная пятерка (Кир, Тарий, Шарим и Седые) с раннего утра патрулировали у границы.
— Сколько времени? — ткнул меня Киш.
— Три минуты до прорыва, — хрипло ответила я.
Горло пересохло, все тело охватила внезапная дрожь.
— Что, не работает старостин эликсир? — ехидно заметил Иллат.
Нэйр цыкнул на друга и ободряюще похлопал меня по плечу.
— Две минуты! — нетерпеливо выкрикнул Арон.
Переглянувшись с Лусом, они воинственно улыбнулись. Вот кто ни капли не волновался!
— Одна, — сжал кулаки Гиил.
— Началось, — прошептала я.
Мы неосознанно вытянули головы в сторону границы, пытаясь высмотреть всполохи магии. Конечно, ничего не увидели: холмы не позволяли разглядеть силовое поле и все происходящее там. Прошло меньше получаса, как перед нами показались растерянные лица первых Проклятых, пришедших от границы.
— Прорыв закрыт, — неуверенным голосом объявил высокий блондин, чьего имени я не помнила. — Ни чудовищ, ни Проклятых с той стороны не замечено.
Мы недоуменно оглядывались, натыкаясь на такие же удивленные взгляды остальных.
Прорыв закрыт, а следующий будет только весной. Проклятый клан не напал, и битвы не произошло. Это что же получается, ура?
* * *
Первые дни подозрительность витала в воздухе: никто не мог поверить, что Проклятый клан не выступил. На границе продолжали патрулировать отряды — не по одному, как обычно, а одновременно по три-четыре.
Тарий заставил Эйджела и аналитическую группу проверить формулу еще на десять раз, чтобы убедиться, что прорывов зимой действительно больше не намечается. Подключили даже столичных магов. Но итог остался таким же: до весны Пустошь спокойна.
Но куратор все равно ходил встревоженный, натянутый как тетива. Ему не давала покоя мысль, будто мы упускаем какую-то важную деталь. Его тревога передалась и мне, и я своим хмурым лицом изрядно бесила друзей. Кроме, разве что, Эйджела, который тоже не верил в такой слишком легкий исход.
К понедельнику градус напряжения начал снижаться, и лагерь переключился на активную подготовку к Зимнему Дару, который выпадал на ближайшую пятницу, и к балу, приуроченному к этому ежегодному празднику.
Девушки внезапно осознали, что платья не пошиты, и кинулись упрашивать Ядну Мигул, которая в одном лице совмещала и комендантшу, и завхоза, и даже интенданта, заказать из столицы срочную доставку тканей. И швей. Ядна посопротивлялась для вида, но дала себя уговорить, и во вторник в правом крыле Дворца устроили целый швейный цех!
Меня приближение бала совсем не радовало. Я мечтала танцевать с Тарием, танцевать на виду у всех; чувствовать горячую ладонь на своей спине, кружиться по скользкому паркету в вальсе, не отрывая взгляда от его лучистых теплых глаз.
Но как, если гнатов «подарок» Арруха так и продолжал действовать?
Целители помочь не смогли: удивительно, но в отличие от меня, у них не получилось даже «прощупать» проклятье. Тарий пообещал, что разберется, что обязательно найдет выход; но до Зимнего Дара оставалось слишком мало времени.
Обласкивая меня взглядом через артефакт связи, он убеждал меня не пропускать праздник и повеселиться там и за себя, и за него.
Поэтому на бал я собиралась, но без большого желания. Правда, платье все-таки заказала: Лейра затащила меня на примерку, где швея, юркая старушка с доброй улыбкой, сказала, что у нее есть кое-что как раз для меня. И достала отрез нежной струящейся ткани, по которой время от времени пробегали золотые волны.
В честь праздника нас освободили от обязательных тренировок, мы выспались, спокойно позавтракали, а после я засела в комнате у друзей. Эйджел негодовал, что сегодня выходной и аналитическую группу распустили аж до понедельника, и рвался убежать в лабораторию.
— Что у тебя там, очередной эликсир зреет? — подозрительно спросила я.
Киш, который в этот момент доставал из шкафа белоснежную рубашку, выронил плечики.
— Да что с тобой такое? Все утро сам не свой!
Друг посмотрел на меня, набрал воздуха и протараторил:
— Ябираюсьсдепредлжниеейтре.
— Что? — Разобрать произнесенное было невозможно.
— Я. Собираюсь. Сделать. Предложение. Элире.
— ЧТО?! — взревела я.
— Рыжий, ты чего? — уронил челюсть староста. — Вы сколько знакомы, месяц? Да ты одежду дольше выбираешь, переживаешь, как бы не прогадать! А тут?!
— Я решил, что не хочу ждать. Раз Аррух не напал, и до весны есть время, большинство королевских Защитников вернутся в столицу. Иртон-старший тоже, дела Совета зовут. А с ним уедет твоя сестра! Не хочу ждать, — твердо повторил он. — И вы меня не переубедите.
Угораздило же Киша влюбиться в Элиру. Угораздило же сестру ответить ему взаимностью! Не то чтобы я была против породниться с рыжим; скорее, не верила, что сестра не морочит ему голову. С другой стороны, в этом случае она наверняка откажется от предложения. Откажет она, а вытягивать его из депрессии придется мне. Как ни крути, страдать мне придется в любом случае. Так что я решила прикусить язык и оставить все рвущиеся комментарии невысказанными.
— Когда? — только и спросила я.
— В конце бала. Уже и с музыкантами договорился, — улыбнулся тот, убедившись, что ни ругаться, ни орать я не собираюсь.
Вечер наступил неожиданно: р-раз, и по нашему этажу из комнаты в комнату заходили причесанные, чисто выбритые, одетые в строгие фраки и выглаженные
