Тамия. Алая княгиня Призрачной пустоши - Элиана Никитина
Мой супруг в ответ промолчал. Посверлил взглядом, о чём-то раздумывая, хмыкнул, после чего развернулся и просто ушёл.
Чем, признаться, сильно меня удивил. Я ожидала более длительного сопротивления и очередных попыток поставить зарвавшуюся супругу в моём лице, на место. Или Фабиан удалился, чтобы спланировать план мести? Очень может быть.
Поморщившись, я вошла в свою спальню. Следовало воспользоваться краткой передышкой, потому как впереди предстоял обед с гостями и общение с правителем государства вампиров. Тот ведь прибыл сюда не просто в гости, а после того, как я написала об обстановке в крепости. Теперь придётся давать этот же самый отчёт лично.
«Покой нам может только сниться!» — со вздохом пробормотала я, покосившись на гардероб с одеждой, недра которого скрывали доказательства вины Рауда Колля. После чего сняла куртку, повесила её в шкаф и шагнула к зеркалу, дабы оценить, как выгляжу, и «поиграть» с выражениями лица.
Никогда не была сильна в искусстве притворства, предпочитая тому честность и открытость. Но учитывая то, в каком обществе придётся вращаться неопределённое время, без лицедейства мне будет не обойтись.
Фабиан Керро
«Немыслимо!» — возмущался про себя молодой князь, направляясь в ту часть хозяйского этажа крепости, где находились несколько гостевых покоев, которые предназначались для особ, чей статус подразумевал отдельное размещение.
Отец, при строительстве Дарт’Сулай, предусмотрел возможность посещения крепости первыми лицами государства Эрстейн. Позаботился об их минимальном комфорте.
И вот теперь ему самому, истинному наследнику военного форта, построенного много лет назад Эрнаром Керро, придётся примерить на себя роль гостя. А всё, из-за кого? Из-за человеческой девчонки, которую навязали в жёны. Смертной, успевшей измениться до неузнаваемости за то непродолжительное время, что они не виделись.
Да, Фабиан помнил послание, присланное Раудом Коллем. Его слова о том, что новоявленная княгиня стала другой, после того как очнулась, но как-то не особо придал этому значение.
И очень даже зря. Мужчина это сейчас прекрасно понимал. Тамия не просто изменилась, она будто стала другим человеком. Другой женщиной: сильной, уверенной в себе, бесстрашной. И эти самые изменения нашли отражение в её внешности. Девушка здорово похудела, отчего черты её прежде по-детски круглого лица заострились, а глаза стали казаться больше. Коротко обрезала свои роскошные волосы, что подчеркнуло красивую длинную шею Тамии и сделало её зрительно чуть старше. Или всё дело было во взгляде: оценивающем, холодном и колючем. Он скользнул по фигуре мужчины, оставляя после себя неприятные ощущения. Молодой князь тогда с трудом удержался от того, чтобы не поёжиться.
Супруга не скрывала своего истинного к нему отношения. Как не скрывала она и шрама на лице, который оставили его когти во время их первой брачной ночи.
Фабиан поморщился, увидев следы своей грубости на красивом девичьем лице. Однако практически тут же заткнул свою столь неожиданно проснувшуюся совесть. Тамия сама виновата в случившемся. Была бы послушной, меньше пострадала бы. Смертные женщины вообще чересчур хрупкие. Чуть сожмёшь покрепче, и тут же синяки остаются. А ему человеческую девку вообще навязали, с чего бы тогда с ней обращаться как с хрустальной вазой? Вот он и не стал этого делать. И в будущем не планирует, что бы сама изменившаяся Тамия по этому поводу не думала и как бы к нему не относилась. Она его супруга и должна будет подчиняться воле своего господина. Ей не поможет ни проснувшаяся огненная магия, которая стала для него, Фабиана, настоящим сюрпризом, ни взявшаяся непонятно откуда храбрость. Место жены под своим мужем, и он покажет это Тамии этой же ночью. И крови её обязательно отведает.
Молодой аристократ прикрыл глаза, вспоминая изменившийся запах последней. Для вампиров кровь одного и того же человека пахла совершенно по-разному. Могла нравиться, а могла и отвращать. Так вот кровь супруги, до произошедших в ней перемен, для Фабиана относилась ко второй категории. Она, когда он укусил девушку во время их первой брачной ночи, показалась ему до отвращения сладкой. А по запаху напоминала букет цветов с удушливым ароматом. Но вот стоило юной княгине побывать за порогом смерти, как запах её крови чудесным образом преобразился. Приобрёл глубину и терпкость, как у хорошо выдержанного вина.
Толкнув дверь в свои новые покои, мужчина сделал несколько шагов вперёд и замер, прикрыв глаза. Перед его внутренним взором возникла красивая белая шея жены, с соблазнительно бьющейся под кожей венкой. М-мм. Фабиан представил, как вонзит в неё свои клыки, как сделает первый глоток и…
— Дорогой, комната, в которой меня разместили, просто ужасна! — резанул по ушам, обрывая всё удовольствие от сладких грёз, резкий голос любовницы, которая не стала утруждать себя стуком в дверь и явилась без приглашения. — Сделай что-нибудь! Фабиан!
Князь Керро поморщился. Эта черноволосая красавица начала его уже порядком раздражать. Мужчина пожалел, что не настоял и не заставил её вернуться обратно в столицу, когда имелась такая возможность.
— Феб, ты слышал, что я сказала? — капризно осведомилась леди Орсани и, обойдя его, встала напротив. Скрестила руки на пышной груди, в попытке привлечь к той его внимание, и обиженно закусила пухлую нижнюю губу.
Раньше эта уловка всегда срабатывала. Наследник Эрнара Вейлиана Керро неизменно реагировал на подобное проявление недовольства любовницы и немедля принимался её успокаивать. Теперь же это её показное кривляние не вызвало в нём ничего, кроме раздражения. Которое мужчина и не подумал скрыть, резко ответив вампирше:
— Кайнира, мы не в столице, а Дарт’Сулай — не гостиница. Это военная крепость. Радуйся, что тебя в отдельной комнате поселили, а не в казарме, куда отправили большинство прибывших вместе с Верховным Князем. Он, к слову сказать, поселился в точно такой же, как у тебя, комнате. И ничего. Не возмущается, что жить приходится не в хоромах.
— Люциан Вильре — мужчина, — недовольно поджала губы леди Орсани. — Ему много места и не надо. А я хрупкая девушка, которую к тому же измучила долгая дорога. И вообще… Разве тебе, как хозяину этого места и князю, не полагаются княжеские покои?
— Так и было. До того, как я женился и подарил эти земли жене. Теперь она тут хозяйка.
— Что⁈ — комнату огласил громкий возглас, полный искреннего негодования. — Ты не мог так поступить, Феб! Сделать такой дорогой подарок какой-то ирчи!
— Мог, Кайнира! — сказал, как обрубил, молодой князь. — И хватит об этом! Ты, кажется, вот только что мне говорила, как измучила тебя дальняя дорога. Так пойди и отдохни. Вызови служанку, она поможет тебе с ванной и прочими женскими штучками.
— Фабиан, любимый! — жалобно произнесла вампирша, бросаясь тому на грудь. — Прошу, не гони меня. Позволь остаться здесь, с тобой. Моя комната холодная и неприветливая. А ещё лучше поговори с женой. Пусть она временно займёт эту комнату, а мы с тобой княжеские покои. Потом, когда все уедут, переселится обратно.
— Прекрати, Кайнира! — рявкнул лорд Керро, окончательно выведенный из себя наглостью любовницы. И, жёстко схватив ту за плечи, отстранил от себя. — Ты несёшь полный бред! Ни о каком нашем с тобой переселении в княжеские покои не может быть и речи. И жить с тобой в одной комнате мы тоже не будем! Забыла, на каком условии Верховный Князь позволил тебе остаться в своём отряде?
— Не забыла! — огрызнулась леди Орсани, также начиная злиться. — Вот только бессмысленно это всё. Твоя жена уже и так поняла, кто мы друг другу. Она хоть и ирчи, но всё же не полная дура. Какой после этого смысл скрываться?
— Ты будешь делать так, как велел Верховный Князь, Кайни! — припечатал Фабиан и предупреждающе сжал женские плечи, давая тем самым любовнице понять, что спорить дальше бессмысленно. — Иди в комнату и приведи себя в порядок. Скоро ужин, и ждать, пока ты соизволишь на нём появиться, никто не станет. Ясно?
— Ясно! Я буду вовремя! А ты… ты ещё пожалеешь, Фабиан, что так грубо повёл себя со мной!
Вывернувшись из его рук, любовница окатила молодого князя взглядом полным презрения и стремительно покинула комнату, громко хлопнув напоследок дверью. А тот, поморщившись от ударившего по ушам неприятного звука, подумал, что, наверное, зря разозлил Кайниру перед самой трапезой. Теперь от неё можно было ожидать всего, что угодно.
