Ещё более Дикий Запад - Екатерина Лесина
Портики.
Пилоны. Колонны. Что там еще положено? На этих улочках и дымом пахло меньше, или Чарльз уже привыкать начал? Главное, света здесь хватало.
Сияли окна домов. Светились фонари на железных столбах. И свет их падал на мостовую. А впереди показались башни.
– Верхний город, – крикнул Странник, ворочая рычагами. И механомобиль замедлил ход. Подумалось, что игрушка-то довольно заметная, и многие знают, кому она принадлежала.
А еще – что Странник не мог этого не понимать.
И выбрал…
Почему?
– Его еще Белым называют. Когда начинали строить, то оказалось, что местный камень добывать непросто. Здешние горы не любят ни магии, ни взрывчатки, вот и пришлось возить. А поблизости из каменоломен только силезский песчаник. Он белый.
Не совсем, скорее уж молочного оттенка, теплого, мягкого. И дома, сложенные из него, казались размытыми, как на старой акварели. Механомобиль замедлил ход, останавливаясь перед воротами.
– Дальше лучше пешком. – Странник сбросил и очки, и халат, вытащил цилиндр, с которого смахнул пыль. – Вы идите, по дороге и прямо.
– А ты?
– А у меня дела еще. Надо к другу заглянуть. Не волнуйтесь, я появлюсь в свое время.
Эдди хмыкнул, и не понять было его мыслей по поводу сказанного. Он повел тяжелой головой вправо и влево.
– Идите, здесь сложно заблудиться. Изначально город строился по плану. Это уже потом, как стал прирастать, то и пошло кто во что горазд. Надо бы перестроить, но слишком многих это заденет. Вон. – Странник указал вперед. – Самая большая башня. Это Башня Мастера-Основателя. Дядюшка говорит, что тот был на редкость самолюбивым засранцем.
Башня высилась впереди. Она казалась огромной и неуклюжей, чересчур толстой, а еще слегка накренившейся вправо. Над башней висела луна, словно желая подсветить эту белую громадину. Ну да, вдруг кто-то не увидит.
– Ее возвели первые механомы, без участия магии, что на то время само по себе поражало. Эта башня воплощала в себе саму идею великого мира, который возможен если не вовсе без магии, то с малым ее участием.
Только с миром как-то не сложилось.
– Идем, что ли? – произнес Эдди, разглядывая башню. – Здесь мне еще бывать не случалось.
Дорога.
Широкая. Дома. И на сей раз укрытые за оградой. Пара дерев, что казались чужаками. И люди. Сперва их было не так и много, но чем ближе подходили к башне, тем больше появлялось.
Фраки.
Цилиндры. И маски. Чарльз вдруг осознал, что ничем не выделяется среди них. Это, наверное, хорошо, но не отпускало чувство категоричной неправильности происходящего.
Все эти мужчины… они и вправду пришли сюда, чтобы найти жену?
Чушь какая.
Там, в столице, никто не спешит с женитьбой. Напротив, всеми силами стремятся избежать ее. А здесь очередь. В прямом смысле слова. Вытянулась черная вереница по лестнице. Лестница старая, с высокими неровными ступенями, а главное, охраняют ее до боли знакомые львы – точная копия тех, императорских, которые уже не одно столетие стерегут покой дворца.
И в этом вновь же чудилась насмешка.
Эдди шел первым.
Билет лег на поднос, чтобы исчезнуть. Магическая проверка подлинности? И не жаль ведь Силы… Выходит, что не жаль. Собственный билет Чарльза, выписанный на имя некоего Вильгельма де Бри, тоже вспыхнул, прежде чем рассыпаться пеплом.
Внутри оказалось сумрачно.
– Мы рады гостям, – встретила их женщина в темном строгом платье. Ее лицо скрывала полумаска, и Чарльз видел лишь белые ровные зубы. – Прошу вас помнить о правилах. Человек, их нарушивший, навсегда лишится своего шанса.
Ее голос перекрывал иные, и легкая хрипотца в нем царапала натянутые до предела нервы.
Коридор.
Двери, распахнутые настежь.
Зал.
Обыкновенный бальный зал. Сияющий паркет. Зеркала, что искажают пространства. Колонны. Цветы. Музыка. Музыка доносилась откуда-то издалека и тревожила своей легкой неправильностью. Чарльз даже остановился, пытаясь понять, что же не так.
Не понял.
Просто неправильная. Или, точнее, слишком уж правильная. Выверенная.
– Твою ж, – прошептал Эдди, засовывая палец в ухо. – Извини. Напрягают меня эти механические штучки.
– Оркестр?
– Оркестровый ящик. Помнится, говорили, что его вскорости сделают меньше и ставить будут в любом трактире. К счастью, пока не сделали.
Тогда понятно, что не так: вся эта механическая выверенность мелодии убивала ее напрочь.
Чарльз попытался отрешиться. Получалось плохо. Эк он… одичал, однако. Бал. Просто бал. Он что, позабыл, каково это?
– На вот. – Эдди сунул в руку бокал с чем-то. – Пить не рекомендую, мало ли, но держи на всякий случай.
Музыка прервалась.
Загудели трубы, застучали барабаны, и люди в зале повернулись к дверям на другой его стороне. Чарльз тоже повернулся.
Двери открылись, выпустив человека в раззолоченных одеждах. В руках тот держал длинный посох, которым ударил по полу:
– Его императорское величество! Истинный владыка мира, повелитель племен, сотрясатель Вселенной.
– Вот что за манера, – тихо поинтересовался Эдди, – вселенную сотрясать? Живет себе она спокойно, так нет, каждому сотрясти надо.
– Это для величия. – Чарльз с интересом наблюдал за охраной.
Наемники. И весьма неплохие, но не хватало им изящества дворцовой гвардии. Да и воспитания тоже. Гостей теснят, пробивая проход через залу.
А вон и трон потащили.
Могли бы, к слову, и заранее озаботиться, а то выглядит это как-то… Глядя на суету, Чарльз сполна осознал, что Дэн прав. Не Змееныш затеял эту игру. Он и прием-то толком организовать не способен, куда уж за приличный заговор браться.
Трон грохнули у стены, причем слегка косовато.
Рядом поставили еще один стул.
Наемники встали по обе стороны. Забавно. Будто представление Чарльз смотрит, причем отнюдь не в императорском театре. Там хотя бы костюмы актерам по фигуре подгоняют. А тут…
Прокатилась красная дорожка.
– Вижу, и вы здесь, – произнес вполголоса человек с бокалом и бокал приподнял. – Признаться, я несколько обеспокоился, обнаружив ваше внезапное исчезновение.
– Случайно вышло.
От человека тянуло характерной мертвой силой.
Орвуд.
И тоже в маске.
– Как вы…
– Мне, конечно, далеко до сестры… сестер, однако кое-что я вижу. Вы несколько изменились. Огня стало больше. И Силы. Стало быть, процесс идет.
– Какой?
– Единения. Подобные браки не просто так называют абсолютными.
– Впервые слышу.
– Вернемся, пришлю кое-какие книги… из тех, которые ныне сложно найти.
– Запрещенные?
– Отнюдь нет. Просто… многое из того, что было доступно прежде, ныне считается утратившим актуальность. Смотрите. Хорош.
Снова затрубили трубы, да так, что просто-напросто оглушили. Грохот барабанов заставил Эдди поморщиться и снова засунуть палец в ухо.
Но
