Наложница особых кровей (СИ) - Агата Грин

— Красные – не враги, — начал Эвен. — Они хотели помочь нам освободиться.

— Да, Ваше Высочество.

— Ты хочешь улететь домой?

— Хочу, но и здесь мне нравится.

— Аэл красивый, — кивнул мальчик, польщенный моими словами, — только вот власть поганая.

«Это явно не твои мысли, малыш».

— Почему вы так думаете, Ваше Высочество?

Эвен остановился и посмотрел на меня возмущенно.

— Ну это же видно! — заявил он.

— Я не такая умная, как вы, мне не видно. Объясните, пожалуйста.

Эвен задумался, нахмурился, потом махнул рукой и заявил:

— А тебе и не надо понимать, это мужские дела! Просто знай, что я этого так не оставлю, я тебя освобожу.

— Вы так добры, Ваше Высочество.

Это заявление мальчик принял и пошел дальше, изображая из себя мудрого, доброго да степенного защитника. Мы прошлись мимо фонтана и развернулись к исходной точке маршрута.

— А ты правда Дилайса убила? — шепотом спросил Эвен.

— Ну что вы, Ваше Высочество, разве я способна на такое? Это царевич Регнан за меня заступился, но и он не убил царевича Дилайса, просто обезвредил.

— Понятно, — вздохнул разочарованно мальчик и, почесав белобрысую голову, задал следующий вопрос: — А Экзекутор тебя колотит?

На этот раз возмутилась я:

— Это неправда, Ваше Высочество! Царевич Регнан меня и пальцем не тронул!

— Это пока что. Он свою жену убил, и тебя убьет. Он убивает всех женщин, которые ему нравятся.

— Кто вам сказал?

— Об этом все знают!

— Все врут.

— Не врут!

— Врут.

— Нет!

— Да.

— Нет! — Эвен покраснел, разозлился и выпалил: — Не смей спорить с мужчиной!

— Почему с мужчинами нельзя спорить? — протянула я, сложив руки на груди.

— Потому что мужчины умнее!

— Неправда. Ум от пола не зависит. Если вам не нравятся мои слова, Ваше Высочество, скажите спокойно, чем, но не запрещайте мне говорить. Так поступают только тираны.

— Я не такой!

— А какой вы?

— Я нормальный!

— А люди говорят, вы заносчивый, капризный и избалованный.

— Капризный? — опешил Эвен. — Это я – капризный? Да я… я… — Юный царевич зачем-то оглянулся, вероятно, ища поддержку, но так как возле нас не было никого, сказал: — Кто так сказал? Я не капризный! Не избалованный! Я даже сам одеваюсь!

— Вот и царевич Регнан тоже не такой, как о нем говорят. Он добрый и справедливый и поступает по совести и букве закона. Это злые языки портят ему образ. Вы-то сами хоть знаете своего старшего брата, Ваше Высочество? Мнение о людях надо составлять самому.

— Ну, я…

— Когда вы в последний раз разговаривали как братья?

— О чем с ним говорить? — растерялся мальчик. — Он же старый совсем, ему наверняка тридцать…

— Царевичи должны уметь находить общий язык даже с пожилыми тридцатилетними людьми. Поговорите с Регнаном, Ваше Высочество. Составьте свое мнение о брате.

— Ладно. А он точно тебя не колотит?

— Нет. Но если попробует, вы ведь за меня заступитесь?

— Я ему так врежу, что у него голова отлетит! — пообещал Эвен.

— У меня лучший заступник во всей вселенной, — улыбнулась я, подавляя желание потрепать мальчика по коротким светлым волосам. Он почти того же возраста, что и моя сестренка Ксю, только вот Ксю комок энергии, а Эвен – вещь в себе. Царя-отца он не любит, из братьев признает только кроху-Эйла, но много ли радости возиться с таким малышом? — А приходите к нам с Регнаном поужинать, Ваше Высочество, — предложила я.

— Подлизываешься?

— Нет, просто мне очень интересно узнать, когда вы научились так хорошо управлять спасательной капсулой.

— Подлизываешься, — решил мальчик. — Ладно, я приду, но по своим причинам.

— Конечно, — уважительно проговорила я.

Я пригласила на ужин Эвена, а Регнан – Вейлина, причем с ним пришла и его избранница Рия. Они явились одновременно с Эвеном, компанию которому составила Нелла. Как эмпат я сразу считала, насколько неудобно всем присутствующим. Компания и впрямь странная: Экзекутор, врач и танцовщица из Союза, развратник, маленький царевич и бывшая повариха…

Из присутствующих интереснее всех мне был царевич Вейлин. Дерзкий бабник, любитель покутить – репутация у него та еще, и он ее оправдал, когда уставился на меня оценивающе и протянул:

— Красивая. Правда, в одежде я вас сразу не признал, Дэрия.

В сотый раз я вспомнила тот унизительный момент на острове Красоты с оголением и ответила:

— А я вас сразу узнала. Вы точно такой, каким вас описывают.

— Невероятно привлекательный?

— Невероятно наглый.

Напряжение повисло в воздухе: очень не по себе было Нелле, она просто заморозилась, оказавшись рядом с Вейлином; заморозился и Эвен. Заморозилась и Рия, которая, как мне казалось раньше, вообще не может быть скованной… Мы расселись, принялись за еду, и Регнан стал расспрашивать Вейлина об Отборе.

— Отец приказал подыскать жену, но те высушенные рыбины, оставшиеся на острове, мне не нравятся, — протянул царевич, водя тонким пальцем по краю бокала с и-рьёном.

— Зато выбрал наложницу, — сказал Регнан, стрельнув взглядом в необычно тихую Рию. — Добился-таки своего.

— Естественно, — усмехнулся Вейлин.

Он, как и почти все дети царя Эйла, рыжеволос, причем оттенок рыжего удачный – темная медь. И это, пожалуй, единственное удачное в его внешности: ростом не вышел, плечи узкие, худой, черты лица острые, глаза невыразительные. В общем, вовсе не красавец, зато уверен в себе, внимателен, умен и остер на язык. Увы, Рия с такой болью и тоской на него поглядывает, что не только я, но даже и любой человек без способностей поймет, что она по нему страдает.

«Нашла по кому», — расстроилась я.

— Тебя отправили на Отбор не наложниц выбирать, — продолжил Регнан. — Отец недоволен.

— Ничего страшного, потерпит. Вижу, ты не оценил мою Рию! Эй, Рия, покажи, на что способна! Станцуй нам!

Девушка побледнела и выдавила:

— Я не танцую больше. У меня травма.

— Разве на Отбор берут с травмами? — удивилась Нелла; это были ее первые сказанные слова.

— Не берут, — кивнул Вейлин, — так же, как в гарем царя обычно не берут поварих, но всякое бывает, правда?

Настала очередь Неллы бледнеть; молодая женщина опустила взгляд и плечи.