Я тебя забираю - Лана Морриган
— Балаам!
— Тысячи лет Балаам, — урчал демон, прикусывая и целуя плечо и шею. — Хотя были и другие имена, не менее звучные, — он перехватил женское запястье. Большой палец поглаживал пульсирующую венку. — Ты просишь от меня то, чего я никогда не сделаю. Я не отпущу тебя, Ксения.
Нежную кожу жгло, несильно, но ощутимо.
— Что ты делаешь?
— Оставляю метку. Даю понять Астароту и другим моим слишком шустрым братьям, что ты только моя.
— Больно, — Ксюша заинтересованно наблюдала, игнорируя неприятные ощущения, как проявлялась черная тонкая линия и расползалась в стороны, образуя овальный рисунок. — Ты поставил на мне печать? — возмущенно поинтересовалась девушка. — Серьезно, печать?! — завитки переплетались и среди них можно было рассмотреть буквы языка Высших демонов. Сотни часов, проведенные перед книгами в библиотеке, дали минимальные знания, но алфавит девушка усвоила.
— Называй как хочешь, — принц Преисподней поцеловал чуть покрасневшую кожу.
— Ты даже не спросил моего разрешения!
— Как же ты прекрасна, — демон улыбался беззаботно и раздражающе.
— Хватит отвечать невпопад!
— Моя волчица, — продолжал Балаам.
— Ты злишь меня. Тебе доставляет это удовольствие?
— Безумное, — росчерки на теле демона вспыхнули ярче и, казалось, его кожа пылала жаром сильнее обычного, обжигая волчицу сквозь тонкую ткань топа и шорт.
А демон довольно хохотал, лениво, с хрипотцой, гладил девушку по волосам, по бархатной коже лица, проводил подушечкой пальца по темным тонким бровям. Наслаждался избранной всей своей демонской душой.
До чего прекрасное создание в его руках сейчас. Очаровательное в своей злости, нежное, красивое, желанное…
"Как думаешь, стоит преподнести Высшим богам подношение, за то, что они даровали мне тебя?" — спросил Балаам без слов.
Ксюша показательно фыркнула и закатила глаза:
— А мне в пору на них обижаться?.. — ответила вслух, поерзав, стараясь отвоевать хоть немного свободы.
"Дерзость тебе идет", — принц продолжал общаться.
— Мне многое идет, практически все, — девушка бросила бесполезные попытки выбраться из-под тяжести мужского тела: старалась испепелить Балаама взглядом. — Я думаю, — произнесла она с вызовом, — что Высшие боги ошиблись. Не могли они намеренно соединить двух существ дразнящих и так яростно ненавидящих друг друга.
И этот вызов нравился демону — милая и совершенно бесхитростная манипуляция:
"Ксения, кажется ты не знакома со словом "любовь".
— Знакома, — ответила так уверенно, что у Балаама возникли сомнения, возможно, он где-то недосмотрел, не уследил. — А вот ты, великий, могущественный и ужасный принц Преисподней, ты когда-нибудь любил?
"Думал, что любил", — ответил демон без слов, общаясь через связь истинной пары.
Те эмоции, что он недавно считывал с лица девушки, сейчас чувствовал как свои. И все это наигранное и театральное возмущение не скрывало трепета, нежности, чувства счастья, желания, тревоги…
"Но теперь уверен, что, то чувство было далеко от любви, — Баллам целовал мягкие податливые губы. Прихватывал их своими, ласкал их языком. — А полюбил по-настоящему я только дерзкую юную волчицу, — спускался поцелуями по подбородку и шее девушки".
— Лгун, — выдохнула Ксюша, подняв безвольно лежащие до этого руки, вплела пальцы в короткие темные пряди, притягивая мужчину к себе.
"Я с тобой невероятно честен, — принц зубами подхватил кружево топа и потянул вниз, открывая девичью грудь. — Это ошибочное мнение, что демоны любят ложь, — языком обвел розовый сосок, — демоны любят лгать, но не любят, когда лгут им".
— Баллам, — волчица вынырнула из дурмана, — ты в моей голове, — прошептала практические в мужские губы.
— Верно, — демон ответил вслух.
— Но как это возможно?
— Метка.
— Кошмар какой, — расхохоталась девушка. — И вот так всегда ты будешь слышать все мои мысли?
— Есть что скрывать? — уточнил Балаам.
— Конечно! Скажешь, у тебя нет мыслей, за которые тебе будет стыдно? — Ксюша вновь попыталась освободиться.
Демон глумливо хохотнул и спросил:
— Мне? Стыдно? Точно нет. А у тебя? — спросил целуя бархатистую кожу девичьего плеча и спуская вторую лямку топа.
Принц преисподней почувствовал, как нежная кожа девушки вспыхнула.
— Есть, — ответила без вызова, совсем несмело.
— И за что же тебе стыдно, моя госпожа, — демон прервался, хищно облизав губы. — Скажи, — смотрел исподлобья.
— А ты не слышишь, о чем я думаю? — пристальный взгляд Балаама заставлял девушку дрожать, как и его дыхание, что рывками щекотало ставшие невероятно чувствительными соски.
— Нет, так это не работает. Пока не захочешь ко мне обратиться, я не услышу тебя.
— Это немного успокаивает, — она отвела взгляд и чуть прикрыла глаза.
— Так чего же ты желаешь сейчас? — голос демона звучал обволакивающе.
Волчица не понимала, была ли фраза сказана вслух или только для нее. Она молчала. Взгляд темных глаз метался от красивого мужского лица, расчерченного лавой, к широким плечам, груди, задерживался на чем-то над головой демона, но никак не мог сосредоточиться на алых глазах.
Воздуха в груди девушки катастрофически не хватало, и ей приходилось дышать часто-часто — отчего кружилась голова. Или голова кружилась от близости Балаама. От соприкосновения с его твердым горячим телом; от его запаха, что невозможно было спутать ни с чьим другим; от того как он с жадностью смотрел на нее — с желанием обладать полностью, ни с кем и никогда не делить; или от голоса, который вибрировал в его груди и проникал в каждую клеточку тела волчицы.
Зверь же внутри человека наконец успокоился, изредка поскуливая, вспоминая минуты расставания.
— Я желаю… тебя, — произнесла юная волчица трепетно. Прекрасно, едва ли не со стеснением в голосе, отчего теперь жаром обдало Балаама.
— Я исполню твое желание, — заверил демон.
Он не торопился, сейчас ему хотелось продлить момент близости. Ласкать девушку. Медленно доводить до исступления, не давая вынырнуть из дурмана и прийти в себя, и вновь погружать в блаженство, возвращаясь к исследованию совершенного юного тела.
Наблюдать за тем, как Ксюша дрожит от прикосновений; как приливает кровь к ее лицу если его руки задерживаются на твердых сосках, что так и хотелось целовать, втягивать их в рот, играть с ними языком, прикусывать острыми зубами, причиняя приятную боль — было просто прекрасно.
