Сердце степи (СИ) - Иолич Ася

- Госпожа, к тебе лекарка, - сказала служанка, встретившая её во дворе.

Аулун выглядела встревоженной. Камайя заглянула в её глаза цвета древесной ароматной смолы, и это беспокойство в них оказалось таким же прилипчивым.

- Что… Что? - беспокойно спросила она, хватая лекарку за рукав.

- Госпожа, произошла неприятная вещь. Господин Рикад израсходовал твои запасные травы. К сожалению, их больше нет. У Аулун тоже нет ничего подобного. Но пусть госпожа не беспокоится. Лекарка поможет, если что.

Камайя стояла, не слыша и не видя ничего, и только слабый запах трав от Аулун как-то связывал её с этим миром. Она повернулась и на ощупь побрела в шатёр, там рухнула на кровать и от души наконец разрыдалась.

- Госпожа, ты спишь? - Служанка с родинкой тихо гладила её по плечу, и Камайя открыла глаза. - Тебе прислали обед.

Она села, замотала волосы в пучок и заколола шпильками. Сбоку кто-то сверлил её глазами.

- Нуун, хочешь поесть со мной? - спросила она, доброжелательно глядя на девушку.

- Ты что, - прошептала служанка. - Тебе с кухни господина Аслэга присылают…

- Тут много. Хватит на троих, - улыбнулась Камайя.

- Она не будет есть с тобой, - шепнула служанка в самое ухо Камайи. - Они обижены. Очень.

Камайя подняла бровь, но служанка прикусила губу и удалилась. Обижены?

- Тинхэн, я хотела спросить. - Она повернулась к соседке слева. - Я тут недавно и не всех обычаев знаю. Я вчера никакой обычай не нарушила? Точно знаю, что забыла подарки подарить при знакомстве. - Она улыбнулась и пошарила в сундуке с дарами Ул-хаса. - Вот. Но, может, ещё что-то надо знать?

Тинхэн осторожно взяла из её рук длинную крупную серебряную цепь и повертела в пальцах.

- Мы думали, господин перед отъездом хотя бы выбрать придёт, - сказала она, сжимая цепь в кулачке. - А он даже не спустился. Нуун обиделась. Но ты новая… Это так и бывает. Сначала - каждый день зовёт, потом - через день, потом раз в неделю. Спасибо за подарок.

Иймэт подошла и остановилась в нескольких шагах. Камайя улыбнулась и махнула ей рукой, выуживая крупное кольцо с красным камнем.

- Спасибо, - натянуто улыбнулась та, но глаза стали чуть добрее.

- А это тебе, - сказала Камайя, подходя к Нуун с рулоном ярко-розовой блестящей седы. - Смотри… Тебе очень пойдёт.

- Лучше бы сама нарядилась, - буркнула Нуун, не поворачиваясь к ней. - Стыд какой… к господину в тряпье пошла…

Гамте. Не хватало только врагов тут нажить. И так проблем хватает.

- Я ничем перед тобой не провинилась, - пожала плечами Камайя, оставляя рулон ткани на столике у занавески. - Господин так пожелал. Не по собственной воле я тут… Подарили меня. Не прятаться же мне в углу или в сундуке? Я не враг вам. Возьми ткань, Нуун. В таком халате ты будешь похожа на цветок сливы Фадо. Красиво.

Нуун ничего не сказала, но повернулась и бросила быстрый взгляд на ткань. Камайя спрятала улыбку, села на кровать и достала ложку из сундука. Тинхэн и Иймэт переглянулись.

- Не привыкну никак. - Камайя изобразила смущённую улыбку.

Иймэт кивнула, медленно и понимающе, а Тинхэн покосилась на неё и промолчала.

Девушки тихо беседовали о чём-то за ачте, поглядывая на Камайю, но к себе не звали. Она крутила в руках грифель. Слова не желали ложиться на бумагу. Гамте, гамте! Надо же так вляпаться! Рикад, скейла! Куда он дел травы? Чтоб его разорвало, как снаряд с его обожаемым скойном! «Бум»! И Аслэга заодно! «Ты принадлежишь мне»… Да пошёл он!

78. Кам.Очаровательно наглая улыбка.

Она резко встала и накинула поверх тонкого халата ещё один, теплый, а на плечи набросила меховой плащ. Сидеть здесь и мучиться от неизвестности… Какой в этом смысл?

- Желаю проехаться верхом, - сказала она служанке у входа.

Серая плавно шла по протоптанной дороге между шатрами. Камайя ехала в сопровождении крепкой, рослой служанки и безусого евнуха. Шатры Руана остались позади. Она направлялась на юг, вглядываясь в горизонт. Харан уехал туда, в сторону Телара, и Алай, наверное, плакала. Надо навестить её чуть позже.

- Йет! - крикнула она, минуя последние шатры южной стороны стойбища. - Йет, Дамал!

- Госпожа дала имя лошади на дэхи? - спросила Вирсат, догоняя её. - Ей подходит. Её масть похожа на цвет волос госпожи.

«Дым». Тёмный дым, в который превращался её рассудок от того запаха.

- Йет!

Серая летела над травами, над холодной землёй, догоняя горизонт на юге, убегавший от неё. Камайя осадила её на рысь, оглядывая отары овец, что паслись тут под присмотром юных парней на коротконогих лошадках, и волкодавов с обрубленными ушами. Море травы, которое совсем скоро покроется снегом, скрывающим запахи прели и осени, навоза и помоев. Чистый белый лист, тревожащий ноздри свежим прохладным ароматом нового начала. Но пока тут бурая стылая трава под серым небом и бурые пятна овечьих спин, расползающиеся по траве, и желтовато-бурые большие собаки с обрубками ушей, что поворачивают головы, настороженно поводя носом, когда проезжаешь мимо.

- Поехали обратно, - сказала Камайя, глядя на горизонт, за которым там, далеко-далеко к югу, рощи керме роняли листья, отдавая силу плодам.

Шатры медленно плыли ей навстречу. С приближением к городу мысли сгущались, возвращаясь, и белая спина Ичима, бегавшего у окраины с несколькими другими собаками, резанула глаза. Рикад! Полоумный придурок! Бессильная ярость стучала в груди. За двадцать лет он натворил немало дел и немало бедокурил, но это… Это просто за гранью. Так подставить её!

У конюшни, спешиваясь, она наткнулась глазами на паренька, который чистил лошадь. Паренёк чем-то напоминал Тура, каким он мог быть лет в двенадцать, и Камайя снова вспомнила Алай. Надо будет пригласить её, раз Аслэг разрешил.

- У тебя красивая лошадь. - Паренёк стоял, опустив щётку, и любовался на Дамал. - Я её знаю. Ты новая танцовщица?

- Чимре! - воскликнула Вирсат. - Ты…

- Мне тоже есть что о тебе рассказать, - дерзко поднял брови паренёк, и служанка нахмурилась. - Госпожа, я не тревожу тебя? - Камайя покачала головой, с любопытством глядя на служанку. - Видишь? Госпожа говорит, что всё в порядке.

- Всё в порядке, - кивнула Камайя. - Да. Я новая наложница господина Аслэга.

- О тебе столько разговоров, - сказал Чимре, с любопытством оглядывая её.

- Чимре, это слишком! - воскликнула Вирсат. - Госпожа, прости…

Камайя отдала поводья конюху и повернулась к Чимре, жестом успокаивая Вирсат. Он напомнил ей одного из мальчишек сэйнана, про которого преподаватель говорил «очаровательно наглый». Это определение как нельзя лучше подходило и Чимре. Очаровательно наглая улыбка.

- Приятно встретить тут того, кто не боится просто поговорить, - сказала она, косясь на Вирсат. - Чимре, я хотела бы, чтобы ты следил и за моей лошадью. Держи.

Два серебряных легли в ладонь Чимре, и он обрадованно распахнул глаза.

- Спасибо, госпожа. С радостью буду служить госпоже.

Вирсат удручённо качала головой, позвякивая подвесками на шапке, и Камайя подняла бровь.

- И с Чимре нельзя разговаривать? - спросила она недоуменно. - Я думала, только с мужчинами нельзя. И наедине.

- С Чимре можно, - вздохнула Вирсат. - Госпожа, прошу… Ты очень вольно себя ведёшь.

- Господин Аслэг разрешил мне прогулки верхом. Ты думаешь, он запретил бы мне разговаривать с людьми? - спросила Камайя, когда они шли к шатрам гарема. - Я же так с ума сойду, Вирсат, пойми.

- Ты можешь разговаривать с девушками, госпожа. - Служанка остановилась и внимательно посмотрела на неё. - Тебе с ними жить ещё много, много лет. Я всё понимаю… Но с ними лучше дружить. Знаешь, к чему приводят склоки внутри гарема?

- К тому, что улсум Туруд приходит разбираться с замешанными в них.

Вирсат хихикнула, прикрыв рот ладонью, и кивнула.

- Улсум Туруд лучше не злить. Но я не о ней. Мужчины не любят отвлекаться на женские дела. У них и своих хватает, понимаешь?