Ирина Эльба - Школа Сказок
Но еще большее недоумение вызывали нити, которые после вчерашнего происшествия стали отчетливее, ярче. Очень хотелось разобраться в этом хитросплетении разноцветных паутинок, которые тянулись от каждого существа, но пока получалось плохо. От них рябило в глазах, а каждое неосторожное прикосновение к полотну мира вызывало странный привкус во рту.
Так, случайно задев коричневую нить Теньи, которая переплеталась с синей и почти потухшей серой, я резко отпрянула, почувствовав горечь черноты, в которую смешивались эти оттенки. И если значение синего я определила еще вчера — он оказался страхом, то коричневый и серый оставались загадкой. Впрочем, вместе они означали одно — боль. Застаревшую, прочную и безнадежную. Такую нить ни расплести, ни разорвать. И остается лишь надеяться, что со временем она сама истончится и лопнет, оставляя чистые оттенки свободы.
Верея, впрочем как и Хима, красовалась зелеными и янтарными нитями, к которым примешивались другие, но значительно более тонкие паутинки. Попытка выведать, какие же чувства испытывают девушки, провалилась с треском, потому что эмоций масса, но понять, что есть что, так и не удалось.
И лишь Пелагея стала моим глотком чистой воды, излучая стабильное золотое свечение — умиротворение. Нет, были моменты, когда дочь морского царя испытывала недовольство или даже гнев, но быстро успокаивалась, возвращаясь к краскам солнца. Солнце…
Где же ты, бард, когда так нужен? Испугался последствий вчерашнего поступка? Отбыл в новый мир за очередными эмоциями и силой? Кто же теперь ответит на вопросы, которых после каждой встречи становится все больше и больше? А главное — захочу ли я снова когда-нибудь увидеть тебя? Не знаю…
Весь день для меня прошел как в тумане, и вынырнуть из уютного мира безвременья удалось лишь по прибытии в торговые ряды. Предложения по поводу подарка для Гели были самыми разнообразными, но в большинстве своем сводились к драгоценностям и игрушкам. А мне хотелось чего-то особенного. Маленького волшебства для милой малышки с удивительно чистым сердцем. Именно поэтому, отвергнув все предложения, я потащила подруг по лавкам. Может быть, гуляя среди разнообразия товаров, мне наконец-то попадется то единственное, при взгляде на которое я смогу сказать — оно!
* * *Мы с подругами стояли перед большой витриной магазина «Все для потехи и забав» и любовались выставленным товаром. Чего здесь только не было! И петрушки с колокольчиками, наряженные в разноцветные рубахи. И заколдованные матрешки, которые сами раскладывались, выпуская на волю свою уменьшенную копию, а потом собирались обратно. Глядя на них, я вспомнила коллекцию своего отца, которая стояла на его рабочем столе. Он рассказывал, что это наследство досталось ему от бабушки.
Загнав поглубже неуместную сейчас тоску по дому, я продолжила изучение диковинок. Хима, встав на носочки, рассматривала деревянных птиц, планирующих с ветки на ветку. Стоило маленьким лапкам коснуться дерева, как на неказистом сучке появлялись сочные зеленые листики и бутоны, распускающиеся в нежные персиковые цветы. В уголке пристроились тряпичные куклы, разворачивающиеся на отдельные лоскутки, а потом вновь собирающиеся в оберег-скрутку. Глиняные свистелки, выстроенные полукругом, летали по помещению и активно что-то выводили. Увы, сквозь толщу стекла мелодию было не разобрать, и только рисованные черные нотки взлетали к потолку, растворяясь в расписном великолепии.
Здесь было столько чудесных вещей, рожденных благодаря богатой фантазии и волшебным рукам! Но особого внимания удостоился стоящий в центре «Теремок». Он был, как в сказке — «не низок, не высок». Глядя на него, рука сама собой тянулась постучать в деревянную дверь, спросить: «Кто в теремочке живет?» — и с поистине детским восторгом ожидать ответа.
Однако стоило мне наклониться пониже, чтобы рассмотреть узорные наличники на оконцах с расписными ставнями, как я ойкнула от неожиданности. На первом этаже терема находились подвижные фигурки животных.
— Девочки, кажется, нашим мучениям пришел конец! Я нашла то, что нужно, — от нетерпения я начала приплясывать на месте.
— Ян, ты уверена? — скепсис Любавы должен был насторожить, но я так обрадовалась окончанию поисков, что проигнорировала все тревожные звоночки. — Дело в том, что такие «душевные игрушки», как мы их называем, зачастую обладают сформировавшимся характером, и переучить их непросто.
— Так это же здорово! Геле будет интереснее с ним играть. Только бы хватило сбережений, а то дома подобные вещи стоят дорого!
— Ну вот насчет последнего даже не думай, — возмутилась Алёнка. — Подруги тебе на что? Будет общий подарок — сказка от Бабок Ёжек.
На том и порешили. Не медля больше ни минуты, мы зашли в магазин. В воздухе витал нежный запах леденцов и фруктовой жвачки, стойко ассоциирующийся с детством. Стоило переступить порог, и даже взрослый заражался восторгом и предвкушением сказки.
Но слишком впадать в ребячество мне не дали бдительные и опытные подруги. Подхватив под руки, меня утянули к тому самому теремку. Витрина с внутренней стороны была открыта, предоставляя возможность рассмотреть игрушку более подробно. Деревянный сруб в три этажа стоял раскрытый, как книга, подобно «домику для Барби» в моем мире. Первый этаж — самый высокий, большую часть его занимала гостиная. Именно в ней и располагались сейчас жильцы. По центру комнаты за круглым столом сидели: лягушка, заяц, лиса, волк и… резались в карты. На полу перед ними лежала медвежья шкура, вокруг которой под неслышную мелодию выплясывала мышка в сарафане, помахивая над головой красным платком, зажатым в лапку.
— Писклявая, заводи! — неожиданный хриплый окрик заставил нас с подругами отшатнуться от Теремка. А мышь тем временем сменила направление движения и запищала.
На горе стоит избушкаПод названием пивнушка.Из трубы дымок валит,Алкоголиков манит.
Звери-алкоголикиЗаняли все столики.[4]
— А чего это алкоголики? — серый зайчик от возмущения нервно забил лапой по полу. — Я окромя березового сока ничего не п-п-пью!
— Так, лопух, не отвлекайся, тебе сдавать, — проквакала лягушка и пододвинула к зайцу колоду.
— Почему это лоп-п-пух? — возмутился зайка.
— Потому что лопоух, — заржали звери.
— Я отказываюсь с вами играть! Вы жульничаете! — косой отвернулся от стола и шмыгнул носом.
