Юлия Жукова - Замуж с осложнениями - 3

       — Приглючилось?! — рявкает Алтонгирел. — Ты хоть представляешь себе, какое это дивное ощущение — оказаться в её голове и слушать её поганые мыслишки о вымогательстве! Причём не в будущем, а в тот самый момент! — он осекается, понимая, что сболтнул лишнего.

       — Хорошо, прости, я понимаю, что предсказание было неприятное. Но зачем ты молчал? Атмосферу нагнетал, что ли?

       — Просто не хотел ускорять неизбежное, — мрачно отвечает Алтонгирел.

       Я тихо ругаюсь.

       — Душечка, в следующий раз когда решишь сделать для нас что-то хорошее, подумай дважды и сделай строго наоборот. Очень тебя прошу.

       — Лиза, Лиза, не кипятись, — Азамат опускает мне руку на плечо. — Алтонгирел хотел как лучше. Ничего ужасного не случилось от того, что он промолчал. Всё равно бы пришлось с этим разбираться рано или поздно.

       — Ну да, только он три месяца с тобой не разговаривал, а так фигня, конечно.

       — Он бы со мной не разговаривал, даже если бы выложил всё сразу. Не злись на него, рыбонька.

       Алтонгирел таращится на нас круглыми глазами.

       — Так вы даже не поссорились? — изумлённо выдаёт он.

       — А ты так этого... — начинаю я, но Азамат закрывает мне рот моим же воротником.

       — Лиза-Лиза-Лиза, не надо! Пожалуйста, милая, и так все на нервах. Алтонгирел, давай мы с ней побеседуем, решим, как быть.

       Духовник пожимает плечами, принимает независимый вид и ведёт нас в глубь дома. Муданжцы не строят храмов богам, но дома духовников выполняют схожую функцию: везде какие-то финтифлюшки висят обрядового назначения, благовония благовоняют, и таинственный полумрак.

       Даму Алтоша запер в кухне, которая выглядит вполне обычно, только в ней совсем нет окон.

       — Алансэ, — представляет её Азамат. — Это моя жена, Лиза. Ей захотелось с тобой познакомиться.

       Алансэ — очень красивая женщина, хотя возраст на ней сказался. Если не обращать внимания на морщинки, лицо просто точёное, можно с неё Клеопатру рисовать. Правда, формы не совсем подходящие, дама в теле, хоть и не чрезмерно. На выдающемся бюсте свободно разложены несколько рядов каменных бус, недлинные слегка завитые волосы украшены нитями самоцветов, строгий диль глубокого зелёного цвета с лёгкой вышивкой — по муданжским понятиям, деловой костюм. При нашем появлении она не встаёт, хотя сильно удивляется, когда Азамат меня представляет. Не ждала, небось, что он меня приведёт.

       — Я думала, у Хотон-хон гласное имя, — низким напевным голосом изрекает она.

       — Гласное, — не спорит Азамат. — Ума не приложу, зачем бы тебе его знать.

       Алансэ кивает и вежливо улыбается, оставляя тему. Азамат садится на лавку напротив неё, я присоединяюсь, а Алтонгирел занимает позицию стоя у торца стола. Всё это происходит в молчании.

       — Давай обсудим твои требования, — предлагает Азамат, скрещивая руки на груди.

       Алансэ молчит, рассматривая меня, потом замечает:

       — А жену ты привёл, чтобы продемонстрировать своё бедственное положение? В бюджете страны нет денег на бусы?

       Я смеюсь от неожиданности и идиотизма этого комментария, но Алансэ не оценивает юмора.

       — Она не сочла нужным наряжаться ради тебя, — противным голосом сообщает Алтонгирел.

       — Нет, правда, зачем она здесь? — дама обращается к Азамату, указывая на меня небрежно изогнутой рукой.

       — Мне было интересно, — отвечаю сама, — как так получилось, что вы родили этого ребёнка. Если я правильно понимаю, для вас внебрачный ребёнок не менее унизителен, чем для Азамата.

       Алансэ бросает изумлённый взгляд на Азамата — явно не ожидала, что он мне всё расскажет, — но быстро справляется с собой и улыбается.

       — Думаете, я блефую и постесняюсь огласки? Нет уж, справедливость должна быть восстановлена. Конечно, для меня это тоже позор, но не прятаться же вечно. Я не могу допустить, чтобы человек с таким пятном на совести был Императором Муданга. Боги мне этого не простят. Если ему и суждено стать родоначальником новой династии, пускай искупит свою вину.

       — А ты не думаешь, что он её уже искупил, профилактически? — язвительно интересуется духовник.

       Азамат усмиряюще поднимает руку.

       — Тихо, тихо, давайте не будем ссориться.

       — И всё же, — гну свою линию, — как вышло, что вы решили родить?

       — О, на то было много причин, — пожимает плечами Алансэ. — Во-первых, я поздно заметила, что беременна. Во-вторых, у меня было мало денег, а обращаться за этим к Азамату казалось унизительно...

       — Зато сейчас не кажется, — тихо комментирует духовник. Алансэ его игнорирует.

       — К тому же, — продолжает она, — я боялась, что после аборта не смогу больше рожать, а целители и повитухи требуют очень много денег, чтобы держать такую информацию в тайне от возможных женихов. Я решила, что раз уж богам угодно так меня мучить, возможно, в этом есть некий высший смысл.

       Алтонгирел не сдерживается и заходится каркающим смехом. Кажется, я никогда раньше не слышала, как он смеётся.

       — М-да, вполне возможно, — задумчиво соглашается Азамат. — Так ты говорила, что хотела бы видеть своего мужа на высоком государственном посту.

       Алансэ кивает и кокетливо склоняет голову набок.

       — Он, наверное, сильно удивится такому внезапному повышению, — продолжает Азамат.

       — Он знает, что я была твоей невестой, и перед отъездом я ему сказала, что поговорю с тобой, так что он готов к чудесам.

       — А о природе чудес он догадывается? — приподнимает бровь Азамат.

       — Добрая память, — с нажимом отвечает Алансэ. — Я понимаю, твой первый порыв — рассказать ему всё. Вижу, у тебя вообще слабость выбалтывать секреты супругам. Конечно, я бы предпочла оставить его в неведении, но он от меня всё равно никуда не денется, так что ты только испортишь жизнь хорошему человеку.

       — Что-то мне подсказывает, что его жизнь уже портить некуда, — снова возникает Алтонгирел.

       — То есть ваш муж не знает о ребёнке? — прямо спрашиваю я. Это уже не смешно.

       — Твоя жена внимательно слушает для такой внешности, — говорит Алансэ Азамату. Я даже начинаю понимать, чем она могла ему нравиться.

       — Мне просто интересно, — продолжаю, — он не знает, что ребёнок не от него или вообще не знает о его существовании?

       Она соизволяет на сей раз ответить прямо мне.

       — Во время беременности было трудно найти мужа, тем более после громкой истории с изгнанием Азамата. Пришлось скрыться в уединении, благо при тех печальных обстоятельствах это никого не удивило.