Королевство руин - Кей Си Кин
— Почему?
— Потому что…
За этим не следует ничего, кроме тишины. Она даже не может закончить это чертово предложение. Ее взгляд возвращается к моим губам, кончики ее пальцев танцуют по моей коже, пока она пытается найти причину не делать этого.
— Скажи — да, Кинжал.
— Тогда ты выкинешь меня из головы? — Ее глаза встречаются с моими, и меня затягивает в водоворот, потому что сейчас я не хочу, чтобы это чувство заканчивалось. Я не могу солгать и согласиться с этим.
— Скажи — да, Кинжал, — повторяю я, отказываясь подтверждать или отрицать.
— Только один раз, Броуди, — заявляет она, затаив дыхание, и я поднимаю бровь, глядя на нее, отказываясь соглашаться с этим. Взяв меня за руку, она направляет ее к своей сердцевине, ее боевые штаны отделяют меня от ее киски, но жар, исходящий от нее под моим прикосновением, неоспорим. — Да.
Мы сталкиваемся друг с другом в момент ее принятия, и контроль между нами перемещается по мере того, как мы берем и берем. Наши плащи падают первыми, а наши губы все еще слиты, пока я шепчу заклинание напротив ее рта. Я чувствую изменение вокруг нас. Если она и чувствует что-то, то не произносит об этом ни слова, но магия гарантирует, что мы защищены от любых случайных наблюдателей.
Здесь только мы вдвоем, трава у нас под ногами и кора у нее за спиной.
Схватив ее за талию, она понимает, чего я хочу, позволяя мне поднять ее в воздух, и обхватывает ногами мои бедра. Черт. Я ближе, но недостаточно.
С глухим стуком я падаю на колени, кладя перед собой греховную красавицу. Блуждая руками, я проскальзываю под ее облегающий черный топ, шипя от ощущения мурашек на ее коже, когда нащупываю ее грудь. Напряженные соски затвердевают под моими прикосновениями, и я сдерживаю стон, целуя ее сильнее, пытаясь насытиться ею.
— В трах их ненависти не входит моя подготовка, Броуди. Просто возьми меня, — рявкает она мне в рот, приподнимаясь на локтях и глядя на меня с вызовом в глазах.
Если я не соглашусь, то она возьмет все в свои руки, и как бы заманчиво ни звучало последнее, я собираюсь получить от нее именно то, что хочу.
Я тянусь к пуговице ее боевых штанов, дергаю без осторожности, и пуговица отлетает. Она ахает, но не произносит ни слова. Если она хочет грубо и быстро, то она это получит, но на моих условиях.
Схватившись за пояс ее брюк, я стягиваю их до середины бедра, а затем просовываю руки под ее ноги и снова поднимаю ее в воздух. Ее руки обвиваются вокруг моей шеи, и она визжит, но через мгновение она уже прижата спиной к дереву, а ее ноги раздвинуты и свисают с моих рук.
На этой высоте ее глаза находятся на одном уровне с моими, а мой член всего в нескольких дюймах от ее сердцевины. Используя дерево, чтобы удержать ее на месте, я вслепую достаю из кармана презерватив и расстегиваю брюки ровно настолько, чтобы освободить свою длину, прежде чем натянуть на член защиту.
Ее движения ограничены штанами, которые частично все еще надеты, и мне нравится, что она вот так в моей власти. Отодвигая материал ее трусиков в сторону, я подношу свой член к ее входу, но прежде чем войти внутрь и очутиться в раю, я снова встречаюсь с ней взглядом.
Расширенные зрачки, отвисшая челюсть и пульсирующая жилка на ее шее, — она выглядит такой чертовски горячей, что я мог бы кончить, даже не входя в нее.
Словно чувствуя последнюю возможность отступить, она закатывает глаза, прежде чем прижаться ко мне, упирая мой член в свой вход, и я шиплю от мгновенного жара, охватывающего меня.
Гребанный ад.
Я полностью вхожу в нее, мои губы снова прижимаются к ее губам, а мое тело содрогается в экстазе. Она такая чертовски тугая, такая чертовски горячая. Это уже слишком.
Чертовски много.
Я не могу думать.
— Пожалуйста, двигайся, ты должен двигаться, — умоляет она у моих губ, и я откидываюсь назад достаточно, чтобы посмотреть вниз, где мы действительно соединены. Медленно, так чертовски медленно, я отвожу бедра, пока не остается только кончик, прежде чем снова вонзиться в нее жестко и быстро.
Ее голова со стоном откидывается назад, ее ногти впиваются в плоть на моей шее, пока я повторяю это движение снова и снова.
Все, что я слышу, — это ее дыхание, все, что я вижу, — это эйфорию в ее глазах, все, что я чувствую, — это то, как ее горячая киска охватывает меня, и все, что я могу попробовать, — это сладкие остатки ее губ на моих.
Усиливая хватку, прижимая ее к дереву еще сильнее, пока не убеждаюсь, что на ее спине останутся отметины, когда мы закончим, я слегка меняю угол наклона.
— Черт возьми. Вот так. Прямо здесь, — стонет она легким, почти капризным голосом, за мгновение до того, как вскрикивает от удовольствия. Ее сердцевина сжимается вокруг моего члена, забирая у меня все, когда она достигает оргазма.
Видеть ее, слышать ее, ощущать, как она распадается на части, — это слишком. Никогда в моих самых смелых гребаных мечтах ничего не было таким… как это.
Я не могу сдерживаться. Я не хочу.
Мой лоб опускается на ее плечо, а пальцы впиваются в ее бедра, когда я нахожу разрядку. Мои движения становятся неровными, отчаянными и опьяняющими, пока накатываем волна за волной удовольствия.
Медленно, как только я могу хотя бы подумать о том, чтобы пошевелиться, я снова опускаюсь на колени, укладывая ее на траву, прежде чем вытащить свой член. Мои веки закрываются, когда я пытаюсь отдышаться.
— Твою мать. — Мои слова вырываются хрипом, горло горит от черт знает чего, когда я заставляю себя снова открыть глаза, чтобы посмотреть на нее. Я мгновенно хмурюсь, когда обнаруживаю, что она стоит передо мной, натягивая брюки на место, прежде чем начать поправлять топ и лифчик. — Что ты делаешь?
— Ухожу.
— Пока нет, ты не уйдешь, — ворчу я, в моей голове чертов водоворот мыслей, которые я не могу собрать воедино.
— Уйду, — заявляет она, потянувшись за своим плащом. Она набрасывает его на плечи, как будто я не лежу как дрожащее месиво на земле.
— Нам нужно поговорить об этом, Адди.
— Нам не нужно ни о чем говорить, Броуди. — Она бросает на меня многозначительный взгляд, как будто это конец, но это
