Пульс - Патрик Карман

— Я не знаю, что тебе сказали мои родители, но если они решили таким образом вызвать меня на серьёзный разговор, чтобы снова начать промывать мозги, то спасибо, не надо. Давай лучше вернёмся на крышу. Там было гораздо веселее.

— Ты должна простить родителей, — сказал Дилан, и в его голосе прозвучали нотки отчаяния. На Фейт это оказало противоположный эффект. Она резко отдернула руку.

— Ты уже второй человек за вечер, который пытается меня в этом убедить. Что бы они тебе ни наговорили, я с этим не согласна. Мы не сходимся во взглядах, и это не изменить. Вот и всё.

— Ладно, — произнёс Дилан. Он не стал продавливать эту тему. — Всё вот-вот изменится, и ничто из того, что грядёт, не будет лёгким. Ты уверена, что хочешь знать всё?

— Поставь себя на мое место, — без колебаний ответила Фейт. — Я недавно обнаружила, что… у меня есть сила двигать всё, что я хочу, просто думая об этом. Да, чёрт возьми! Я хочу знать об этом всё. Что это за вопрос такой?

В груди Фейт нарастало уже знакомое чувство протеста. Но она не понимала, как тяжело это было для Дилана и насколько тяжелее станет после этой ночи, не осознавала, как своей реакцией отталкивает его от себя.

— Пойдём, тебе нужно кое с кем встретиться, — сказал Дилан. Он положил свою твёрдую руку на поясницу Фейт и повёл девушку вперёд. Пока они шли, Фейт немного успокоилась, но с каждым шагом ей всё труднее было думать о том, что ей предстоит увидеть своих родителей. Теперь она знала, что ничего хорошего из этого не выйдет, и это вызывало у неё воинственное желание обороняться, от которого не так-то просто избавиться.

— Ты знала, что твоё обучение началось на следующий же день после ухода твоих родителей? — спросил Дилан. Он давно собирался поднять эту тему, но у него не хватало смелости. Теперь же время было на исходе, и он хотел, чтобы она услышала это от него, а не от Мередит.

— Я не понимаю, — сказала Фейт. — Ты имеешь в виду то, что мы делали на крыше «Нордстрома»? Наши тренировки?

Дилан кивнул. Он надеялся, что если она заранее узнает некоторые вещи, то основной удар выйдет не столь сокрушительным.

— Это началось в ту ночь, когда твои родители покинули дом. На самом деле, если хочешь знать правду, именно это и стало причиной, по которой они ушли.

— Почему мне не нравится то, к чему ты ведёшь? — спросила Фейт. Она остановилась как вкопанная, опасаясь самого худшего. Что-то происходило уже на протяжении долгого времени, и в это были вовлечены её родители. Это было последнее, что она хотела услышать.

— Мне потребовалось много времени, чтобы найти тебя, Фейт. Годы. И у нас нет времени. Я знал, на что ты способна, потому что чувствую, когда где-то прячется пульс. Я почувствовал тебя задолго до того, как мы встретились.

— Звучит жутковато.

Дилан возвёл глаза к потолку и тяжело вздохнул. Затем снова посмотрел Фейт. Было видно, как сильно он не хочет ничего объяснять.

— В первый раз, когда ты передвинула предмет силой мысли, это было во сне. С этого всё начинается. Я терпеливо ждал, когда это случится, и когда это случилось, я нашёл тебя. Это было четыре месяца назад.

— Четыре месяца назад? Погоди, так ты… следил за мной, что ли? И мои родители тоже в этом замешаны?

— Фейт, пожалуйста… Я стараюсь изо всех сил. Ты бы не смогла сама вытянуть эту силу из своего подсознания. Это делал я, наблюдая, думая, сосредоточившись конкретно на тебе. Так что да, я наблюдал за тобой, пока ты спала, примерно четыре месяца.

— Окееей, — протянула Фейт. Это было признание в вуайеризме, и Фейт не совсем понимала, как к этому относиться. — А как с этим связаны мои родители?

— Поймай его, — скомандовал Дилан, а затем бросил свой планшет в темноту, как летающую тарелку. Фейт отреагировала неосознанно, в её голове промелькнула вспышка, и планшет вернулся прямо в её руку.

— Если бы я не потратил эти месяцы на то, чтобы показать тебе, что делать, пока ты спишь, то ты бы так не смогла. И это не сработало бы, будь твои родители рядом. Не спрашивай меня почему, потому что я не знаю ответа. Просто процесс идёт быстрее, когда человек изолирован ото всех. В смысле по-настоящему изолирован, а не просто одинок. Как я уже сказал, времени было очень мало. Они понимали, что поставлено на карту.

— Почему ты не сказал мне об этом раньше? — спросила Фейт. Она почувствовала, что ею манипулируют, используют в своих целях.

Дилан не мог сказать ей правду. Фейт, возможно, была самым важным человеком на свете, но он не знал, как она отреагирует на подобные новости. Он решил остановиться пока не поздно.

— Главное, не вини своих родителей. Потом можешь сильно пожалеть об этом.

— Перестань принимать их сторону. Ты даже не знаешь их.

Это было не совсем так, и Фейт это знала. Дилан провёл с её родителями последние четыре месяца, слушая их бесконечные рассказы о том, как ужасны планшеты, какие злодеи руководят штатами и фиг знает что ещё. Это привело её в ярость, но она решила приберечь эти эмоции. Лучше выплеснуть всю злость на своих родителей, когда Фейт их увидит.

— Веди уже, Прекрасный Принц, — съязвила Фейт, возвращая ему планшет.

Они снова возобновили шаг, но уже не разговаривая друг с другом. Дилан боялся наделать новых ошибок, а Фейт была полностью сосредоточена на том, что она выскажет родителям при первой же возможности. Они подошли к двери, которая открылась с помощью карточки Дилана. За ней оказалась одна лестница.

— Человек, с которым ты собираешься встретиться… Она тебе всё расскажет, — пояснил Дилан, пока они вместе спускались по крутой лестнице. — Заранее предупреждаю, она может быть немного холодновата. Это просто её манера, не принимай близко к сердцу. Хорошая новость в том, что она на нашей стороне.

— А я и не знала, что есть разные стороны, — сказала Фейт. Она хотела расспросить об этой таинственной незнакомке, но решила промолчать. Она