Нордшельский отшельник - Камиш
— Может лучше ты сам…полетаешь? — прокричала она сквозь завывания ветра, после чего он начал аккуратно снижаться, нарезая круги над площадью перед своим домом.
Когда его грузные лапы наконец-то коснулись земли, она сползла с него, будто мешок с картошкой, и упала на дрожащие колени и руки, тут же пачкая их соком травы.
— Это был… ужас…
Она услышала рядом знакомый посмеивающийся голос.
— Я и сам совершенно отвык от этого. Придется проделать большую работу, прежде чем мы будет готовы к битве.
Эльфийка обернулась на него, пытаясь сдуть прилипшие пряди непослушных волос. Норд стоял на своих двоих, как ни в чем не бывало, сложив руки на груди, и лукаво переводил взгляд с Марона на нее.
— П-почему ты не предупредил?
— Хотел сделать тебе сюрприз.
— Сюрприз?! От таких сюрпризов умереть можно! Я едва не упала в полете!..
Норд поднял ее, поддерживая за предплечья, ее тело все еще била крупная дрожь от напряжения в мышцах и тревоги. Он заставил ее взглянуть в свои глаза, а потом медленно и четко проговорил:
— Я знаю, какая ты бываешь неуклюжая, — она тут же вспыхнула и открыла рот, чтобы возмутиться, — но неужели ты уверена в том, что я не смог бы поймать тебя, даже если бы ты стала падать? К тому же, я и не планировал выделывать пируэты, просто показал тебе красивые виды. Я сейчас слишком слаб, и мне нужны тренировки. А вам — хорошая броня.
Марон судорожно вдохнул в себя воздух, отходя от шока, и не нашел ничего лучше, чем сказать подрагивающим голосом:
— Может, чаю?
Тревога и потрясение действительно начали спадать, когда их нелегкое путешествие завершилось победой и тремя горячими пиалами с терпим лесным напитком.
Следующее утро началось оживленно — эльфы всю ночь ворочались, пытаясь сомкнуть глаза, поэтому утром проснулись совершенно разбитые, разбуженные шумом на поляне. Лэниэль выглянула в окно — раздетый до пояса Норд уже вовсю что-то мастерил, и подготовив себе рабочее пространство, надел кузнечный фартук и перчатки. Огонь и жар вероятно вовсе не пугал его, и она задумалась — может ли он получить ожог от пламени, если теперь обладал магией дракона.
Марон, потягиваясь и недовольно зевая, пытался привести всколоченные волосы в порядок.
— Что он опять удумал?
Лэниэль пожала плечами. Он явно что-то мастерил, самозабвенно склонившись над откуда-то вытащенной наковальней. Она бы хотела посмотреть на его работу поближе, но загвоздка была в том, что без его помощи они не могли выбраться из башни.
— Давай сначала позавтракаем.
Под мерный стук ложек и тарелок через некоторое время они приближающиеся шаги хозяина. Лэниэль радостно вскинула голову, когда дверь отворилась, и улыбка сама по себе растянулась на ее лице.
— Доброе утро!
— Доброе.
Вытирая испачканные в саже и грязи руки, он тоже улыбнулся ей. Фартук он уже снял, и она невольно скользнула взглядом по его темной фигуре. Даже несмотря на костистый панцирь, огибающий все его существо, как вторая кожа, его физическая форма была для нее привлекательной. Его постоянные тренировки, битвы и физический труд очень плодотворно сказывался на развитии его мышц, а военная выправка привила привычку вечно держать стан ровным — впрочем, как и ей.
Эльфийка отвела взгляд и вернулась к овощному рагу, неловко хлюпая ложкой.
— Я готовлю для вас кое-что особенное. Это поможет защититься от льда и пламени в битве.
Не сговариваясь, они с интересом побросали ложки и уставились на говорившего. Лэниэль почувствовала лёгкое сомнение, глядя в его глаза. Не пытается их защитить? Едва ли он с лёгким сердцем отпустит её в битву.
— Новая броня? — с явным энтузиазмом разинул рот Марон.
— Две пары, — кивнул Норд. — обе для мечников. Но я бы предпочел, чтобы вы вообще не лезли в битву.
Очевидно. Она читала его, как раскрытую книгу.
— Нет, — резко отрезала девушка, отчего парни недоуменно обернулись на неё, сияющую в лучах солнца, пробивающегося через шторы. — Мне нужна броня для полётов.
Норд было усмехнулся, но наткнувшись на её серьёзный воинственный взор, нахмурился. Улыбка медленно сползла с его лица, превратившись в какую-то болезненную гримасу. «Брови» непоколебимо сошлись на переносице, добавляя ему строгости и опечаленности.
— Идем, нам нужно поговорить.
Он требовательно протянул ей искалеченную ладонь, этим жестом показывая, что не примет отказа.
Глава 23
Вместе они спустились во влажную и холодную сень леса. Прошли мимо все еще пышущей жаром печи, углубились в лесной бор, уходящий плотным скопом за дом.
Пока они шли, он не разжимал ее руки, и она переплела их пальцы в ответ.
— Ты уже многое успела обо мне узнать за это время.
Ветки печально хрустели под ногами, напоминая об угасании природы. В воздухе чувствовалось скорое приближение мороза.
Она молчала, ожидая и опасаясь его серьезной речи.
— Я много веков был вынужден скитаться во мраке — во всех смыслах, которые ты только можешь себе представить. Когда я наконец увидел свет, то потянулся к нему. Я чувствовал, что он моя единственная надежда на искупление, изменение, новую жизнь. И сейчас, когда мир буквально раскалывается на части, я не могу подвергнуть этот свет риску, иначе без него я опять могу упасть в эту метафорическую пропасть ярости, гнева, беспощадной ненависти и уничтожения. Я могу сломаться и поддаться тьме вновь.
Его разгоряченная ладонь согревала ее замерзающие пальцы.
Сейчас явно не стоило притворяться дурой, но она молчала, чувствуя его недосказанность.
— Мой свет не должна погубить тьма. Я не хочу, чтобы ты погибла, Лэн.
Лэн… Она подняла на него взор темно-зеленых глаз, полных слез. Норд потянулся к ней, аккуратно придерживая ее волосы и затылок, но вспомнив о своем внешнем виде, отпрянул.
— Я обещаю светить ля тебя так ярко, как только возможно… — прошептала она в ответ.
Эльфийка прижалась к нему в объятиях, но тут же горячо зашептала на ухо, будто боялась, что он ее перебьет.
— Но я ведь тоже не хочу стоять в стороне и смотреть, как тебя убивают. Нам будет лучше вместе, чем порознь. Мы сможем защитить друг друга. Я иду на это, потому что люблю свой народ. Я иду на это с тобой, потому что люблю тебя.
Норд вздрогнул, пораженный ее откровением, и замер, ощущая, как сильно и тревожно сердце заколотило по ребрам. Неужели его смутное и скомканное признание обрело взаимность?
— Ты уверена, что все обдумала?
Ее решительный взгляд красноречиво ответил вместо слов, но в подтверждение
