Служить и защищаться - Хелена Руэлли
— Келе, — мягко проговорила Элина, — принеси, пожалуйста, и ему порцию. И себе с Руфусом возьми вина, гномы пусть запишут на мой счёт.
При этом она ласково коснулась его плеча и красиво уложенных волос. Цирюльник молодец, постарался как следует, теперь бывший раб выглядит по-человечески, то есть, тьфу, просто хорошо выглядит. Келеах взглянул на хозяйку, придав лицу обожающее и преданное выражение. Впрочем, она, кажется, на это не купилась. Зато Рэйшен дошёл до точки кипения. Отметив это, Келе рыбкой скользнул за дверь. Руфус, не отличавшийся умом и наблюдательностью, ничего не понял, но почувствовал, что в комнате витает некое напряжение.
Элина откинулась на тощие подушки. Рэйшен пытался их взбить, но практики у дроу в этом деле было маловато, так что результатом стала лишь парочка вылетевших на пол перьев.
— Руфус, что случилось? Ведь ты же не просто поболтать пришёл в такой поздний час?
Руфус растерял все слова и промычал что-то невнятное. Мрачный взгляд Рэйшена не прибавлял уверенности в себе. Элина отхлебнула подогретого вина. Рэйшен демонстративно принюхался к питью, но не нашёл, к чему придраться. Руфусу тоже захотелось выпить чего-нибудь для храбрости. Хорошо бы Келе поскорее вернулся. Элина выжидательно смотрела на Руфуса, и он наконец решился. Он честно рассказал о своём флирте с Тати и обо всём, что из этого получилось. Он признался, что очень обрадовался, потому что проклятой Гвенедд не удалось лишить его мужской силы. И что Эдилер Кристалфист не одобрил поведения Руфуса с точки зрения нарушения процесса лечения. Рэйшен при этих словах закатил глаза.
— Я надеялся, что ты, дара Элина, порадуешься моему излечению, — обиженно проговорил Руфус, вмиг став похожим на капризного ребёнка.
— Я радуюсь, — Элина говорила вполне серьёзно, — на самом деле радуюсь, причём куда больше, чем ты можешь себе представить.
Рэйшен метнул на Элину беспокойный взгляд: уж не собирается ли она поделиться с Руфусом сведениями о состоянии самого Рэйшена?
— Однако я знакома с матерью этой девушки, — продолжила Элина, — и мне вовсе не хочется выслушивать от неё жалобы и обвинения.
Руфус не знал, что на это ответить. Зато Рэйшен ответил с солдатской прямотой:
— Клодия может ничего и не заметить. В последнее время она спуталась с Лорканом, так что её контроль за дочерью изрядно ослаб.
Элина схватилась за голову, чуть не выронив при этом опустевший кубок:
— Путается с Лорканом?! А получше она никого не нашла?! Надеюсь, уж он-то не прибежит сюда, чтобы поделиться со мной впечатлениями.
Руфус и Рэйшен бессовестно заржали.
— Нет, Эли, Лоркан поделится впечатлениями с Ингерамом. Ему этого достаточно, к тебе бежать он побоится.
Келеах принёс вино и закуски, и разговор возобновился. Рэйшен прочно занял позицию рядом с Элиной и победоносно глянул на бывшего раба, мол, тебе тут ничего не светит!
— Я очень рада, Руфус, что ты здоров. Для меня очень важно было это услышать. Но прошу тебя, оставь в покое эту девушку, нельзя, чтобы королевские экспедиторы были замешаны в скандал.
Руфус улыбался и кивал. Он знал, что не послушает этого доброго совета. Элина тоже знала. И знала, что не будет проверять Руфуса, потому что завтра с самого утра надо организовать конвой для арестованного по имени Тибул.
Глава 56
Ночью в участке Городской Стражи очень скучно. Никто не хочет нести вахту ночью, ведь спать нельзя, а заняться особо нечем. Сегодняшняя ночь стала особенно противной, потому что впервые за долгое время в участке появился арестованный.
В Рудном Стане преступников немного, это очень спокойный и благопристойный город. Конечно, есть мелкие воришки-карманники, базарные жулики и нечистые на руку торговцы, но они не опасны. Таких достаточно припугнуть, и они уже готовы и штраф оплатить, и прощенья у обжуленного простофили попросить.
Сегодняшний мужик совсем другой породы. Если бы не сломанная нога, наверное, пришлось бы подкрепления просить. А может, даже на поклон к той бабе из столицы идти, просить, чтобы своих страшных дроу прислала. Кто ещё справится с таким бандитом? Только ещё худшие бандиты! А то, что Тибул бандит, не вызывало у стражников никакого сомнения: и ухмыляется не хуже этих диких дроу, и человека убить ему — что муху прихлопнуть. Стражники слышали, что он рассказывал на допросе, и сразу поверили, что он мог совершить любое злодейство. Вон, не побоялся же в эту бабу стрелять из лука, не посмотрел даже, что её злющие дроу охраняют…
В общем, спать было нельзя ни в коем случае, не приведи Небеса что случится! Стражники, как и полагалось, вначале обошли здание по кругу. Ничего подозрительного не обнаружилось. Впрочем, всё так и должно было быть. Посидев немного внутри, стражники проведали арестованного. Он сидел в своей "кладовке", напротив зарешеченного окошка, прислонившись к стене.
— Ты это, — сказали ему стражники, — поспал бы лучше. А то потом мало ли как сложится!
Тибул оскалился в ответ:
— В Бездне отосплюсь. Но спасибо за беспокойство.
Стражники проверили, насколько хорошо заперта дверь, чем вызвали приступ невесёлого смеха у Тибула:
— Думаете, я куда-то сбегу? С такой-то ногой? Даже если повезёт, и меня не повесят, я уже никогда бегать не смогу…
Стражникам не полагалось вести долгие беседы с арестованными, поэтому, убедившись, что всё в порядке, стражники вернулись к себе. От скуки решили сыграть в кости. Азартные игры в участке были строго запрещены, но кто ж узнает? Игра шла с переменным успехом, но в конце концов удача повернулась лицом только к одному из играющих. Проигравший немного поругался, но после со вздохом согласился заказать пива в ближайшей к участку забегаловке. Что поделать, настоящие мужчины не играют на интерес.
В тихом Рудном Стане в такое позднее время почти все кабачки и трактиры были закрыты, но кто ж откажет стражам порядка? Вот и сонный хозяин забегаловки не посмел. Шепча что-то сквозь зубы, он спустился в тёмный погреб и наощупь нацедил здоровенный кувшин пива. К пиву уважаемым стражникам захотелось колбасы и хлеба. Пришлось дать и это. Денег, конечно, платить они не собирались. Хозяин проводил обнаглевших стражников и запер за ними дверь.
— Как всегда, не заплатили? — принялась пилить его жена. — Сколько можно это терпеть? Обирают как хотят, за что мы только налоги платим…
— А кому ты пожалуешься? — с философским видом вопросил хозяин, забираясь в ещё не
