Кровавая любовь - Карина Халле

Тут же я вспоминаю то время, когда мне снились сны о Скарде. Я никогда не видела его ясно, чтобы понять, как он выглядит на самом деле. Но видела Темный Орден в тех снах, и они всегда были на заснеженном пустынном ландшафте, точно таком же, как этот, с алыми разводами крови вокруг.

Ну, и что теперь? Мне нырнуть под воду и поискать обратный путь?

Но, прежде чем я успеваю серьезно задуматься об этом, Калейд и Наталья всплывают на поверхность, выплевывая кровь.

— Вот ты где, — произносит Калейд, быстро подплывая ко мне со скоростью вампира и через секунду оказываясь рядом со мной, грубо хватая за руку.

— Эй, — говорю я ему.

— Не могу допустить, чтобы ты думала о возвращении, — поясняет он, вытаскивая меня из лужи крови. И под «вытаскиванием» я подразумеваю, что он на самом деле тащит меня на берег, пока сама изо всех сил пытаюсь устоять на ногах.

— Будь паинькой, Калейд, — говорит Наталья, выходя вслед за нами из озера. — Только потому, что Солона здесь нет, это не значит, что я буду мириться с твоим поведением.

Калейд смеется и отпускает меня так, что я падаю на колени в снег, слабея.

— Ублюдок, — шипит на него Наталья. Она подходит и поднимает меня на ноги. — Прости за это, — извиняется она. — Он уже устал от этого мира.

Я подозрительно смотрю на Калейда, когда тот начинает уходить вдоль реки крови. Не знаю, его мудацкие выходки вызваны тем, что он ближе к отцу, или тем фактом, что Солона больше нет рядом, так что ему не нужно притворяться милым.

Черт, наверное, и то, и другое. Я знала, что никогда ему не нравилась, и все эти улыбки были только напоказ.

Знал ли об этом Солон? Наверное. Хотя, может, и нет. Он не доверяет Калейду, но, наверное, не думал, что тот так быстро превратится в придурка.

— Поторопись, принцесса, — кричит он мне через плечо. — У тебя будет много времени пожалеть себя.

Наталья бросает на меня еще один сочувственный взгляд и кладет руку мне на локоть, мягко направляя вперед.

— Ты знаешь, куда мы направляемся? — спрашиваю ее, понизив голос, хотя не сомневаюсь, что Калейд слышит все, что мы говорим и, вероятно, думаем.

— Понятия не имею, — отвечает она.

— И что, мы просто будем гулять, пока не найдем его дом или что-то в этом роде?

Она слегка улыбается мне.

— Или что-то в этом роде.

— Он будет рад тебя видеть?

— О, черт возьми, нет. — Она издает едкий смешок. — Мы поссорились еще сильнее, чем Калейд с ним.

Это вызывает у меня интерес.

— Что случилось? Когда?

Наталья хмурится.

— Может быть, сорок или пятьдесят лет назад? Точно не знаю, я не слежу за временем.

Должна сказать, что, хотя и привыкла находиться среди вампиров, Наталья — первая девушка-вампир, с которой я провела какое-то количество времени. Она выглядит на двадцать один, ведь именно в этом возрасте и обратилась, но меня все равно сбивает с толку, что та уже повидала сотни лет жизни.

— Но, — продолжает она, — однажды я просто сорвалась. Мой отец жесток. Доходит до крайности. Он держал меня, как сказочную принцессу в замке. Я не могла никуда выходить, не могла ходить на свидания, не могла заниматься любовью, не могла ничего делать, кроме как сидеть с ним сотни лет. Он даже контролировал, у кого мне пить кровь.

— Боже мой, — говорю я. Думала, что это мои родители чрезмерно опекаемые.

— Я влюбилась, знаешь, как гласит история, прекрасный принц пришел спасти меня и… — Наталья замолкает, на мгновение прикусывая губу. — Скарде убил его.

— Мне так жаль, — говорю я, инстинктивно прижимая руку к груди.

— Да. Уверена, что его голова все еще висит на пике возле дворца. Знаешь, что некоторые говорят, будто Влад Цепеш был настоящим Дракулой? Скарде появился за столетие до него. Это было его хобби — головы на пиках.

— Солон собирает черепа людей, которых убил, и хранит их, — говорю я. — Теперь понимаю, от кого он понабрался.

— М-м-м, — размышляет она. — Яблоко от яблони недалеко падает. Но думаю, что все мы такие.

— Так что же произошло после того, как он убил его?

— Я отреклась от него, — говорит она.

— И он позволил?

Она кивает.

— Он серьезно относится к семье, но очень извращенно. Если отрекаешься от него, то уходишь навсегда. Становишься врагом.

— Солон ушел тем же путем?

— Да.

— А Калейд? — шепчу я.

Ее взгляд устремляется на брата, идущего впереди нас, и ее губы поджимаются, она украдкой качает головой. Отрицательно.

Калейд по-прежнему вхож в общество отца.

Внезапно Калейд останавливается и смотрит на нас, холодный блеск в его глазах не сочетается с улыбкой и ямочками на щеках.

— Вы должны быть благодарны, что Скарде еще не отрекся от меня. Я — ваш единственный путь внутрь.

— И я, — напоминаю, когда мы догоняем его. — Я тоже нужна.

— Какой план теперь, без Солона и Валту? — спрашивает Наталья, уперев руки в бока. — Что, если отец решит убить меня на месте?

Калейд качает головой.

— Он этого не сделает. Мы просто покажем Ленор и скажем, что захватили ее для него. Скажи, что ты пытаешься заслужить его расположение. Умоляй. Встань на колени. Рыдай. Сделай шоу. Он купится.

— Ты слишком сильно в него веришь, — замечает она. — Он изменился.

— Я последний, кто его видел, а не ты, — указывает он. — Это сработает. Доверься мне.

Наталья хмурится, и вдруг понимаю, что родная сестра доверяет ему не больше, чем я. Нам, девочкам, придется держаться вместе.

— В любом случае, — продолжает Калейд, глядя вдаль, где река крови течет по краю заснеженного утеса, исчезая внизу. — Они здесь.

Пульс подскакивает, мне не нравится серьезность в его голосе.

— Кто?

— Сопровождающие, — отвечает он, снова начиная идти. — Пошли.

Я обмениваюсь настороженным взглядом с Натальей, но мы продолжаем идти, пока не подходим к краю обрыва. Река крови превращается в кровавый водопад, разбивающийся о скалы внизу, образуя группу ручейков поменьше, ведущих по снегу, как сердце и артерии.

И у подножия красного пруда двое мужчин верхом на лошадях.

Сопровождающие.

У меня покалывает кожу головы, возникает чувство беспокойства. Знаю, это преуменьшение, учитывая все то безумное дерьмо, через которое я прошла сегодня. Но есть что-то в этом зрелище, от чего по мне пробегают волны страха. Это мощнее, чем