Мама для сирот - Павлова Павлова
Буквально сразу я увидела в них узнавание. Суровое лицо стало еще жестче. Он махнул рукой и в ту же секунду его стражники ринулись в мою сторону. Я успела лишь оттолкнуть от себя мальчишек и сунуть им мешочек с монетами, прежде чем меня схватили и скрутили руки. Я тихо зашипела от боли.
— Отпустите ее! — громко закричал Сашка, собираясь ринуться вперед, но его остановила Марья, оказавшаяся рядом.
Я с благодарностью посмотрела на пожилую женщину. Мальчишки не должны были пострадать. Только не сейчас. У них же все только наладилось.
Меня повели в сторону незнакомца. Я же судорожно пыталась решить, как выпутаться из этой ситуации. Я знала, что мне никто не поможет. Знала, потому что муж имел полное право вернуть законную жену домой. И рядом не было никого из волшебных существ! Да и они не могли бы мне помочь. Кузьме нужен повод. А повод — это вторжение в дом...
— Надежда, — голос «мужа» был холоден и надменен. — Я не думал, что ты настолько глупа, чтобы сбежать. В карету ее.
— Стой! — я начала сопротивляться, и упираться всеми силами. — Я не знаю, кто ты такой! Куда ты меня ведешь?
Мужчина, отвернувшийся было от меня, замер и бросил взгляд через плечо.
— Не мели ерунды. Ты моя жена, сбежавшая, пока я был на фронте.
С этими словами он подошел к кучеру и начал что-то ему говорить. Меня же затолкали в карету и заперли дверь. Я собиралась ринуться на другую сторону, но там не было другого выхода. Я начала спешно оглядываться.
Убранство кареты было просто удивительным — бархатные белые стены, мягкие, набитые перьями сидения, обитые атласной тканью, круглые белые подушки с золотым узором. И ничего, что помогло бы мне выбраться.
Я отодвинула шторку и выглянула в окно. К карете бежали Сашка и Егор. Я вздрогнула. Нет! Они не должны вмешиваться. Это могло их погубить! Никто даже не вздрогнет, если их убьют! Они же простые сироты, без защиты рода или взрослого человека.
— Отпустите нашу маму! — голос Егора донесся до меня, как сквозь вату.
В этот момент дверь распахнулась, и в карету залез светловолосый мужчина. Я попыталась выскользнуть, но не успела. Дверь кареты снова закрылась, а меня толкнули на сиденье.
— Ты больше никуда не денешься, мерзавка, — холодно произнес «муж», не отрывая от меня взгляда.
Карета дернулась с места. Вместо того, чтобы отвечать, я прижалась к окну. Мальчишек оттолкнули стражники, но они все еще рвались вперед.
— Мама! — громкий крик Сашки разнесся по всей деревне.
Я вздрогнула, не заметив, как на глазах навернулись слезы. Я вернусь, обязательно вернусь. Только дождитесь меня, ребята. Я снова стану вашей мамой.
Глава двадцать первая. «Путешествие. Часть первая».
Я отвернулась от окна, незаметно стерев слезы с лица. Было ли мне страшно? Только за детей. Очень надеюсь, что Кузьма за ними присмотрит. И Инга не оставит их на произвол судьбы. Да и Марья не пройдет мимо. Я была в этом уверена, но все равно очень сильно переживала за детей.
За себя мне было не страшно. Выкручусь. Ужом изовьюсь, но выкручусь.
Я подняла злой взгляд на мужчину. И это глыба льда была моим мужем. Он сидел напротив, сложив руки на груди и отвернувшись в сторону окна. На его лице не отражалась ни одна эмоция. Я вдруг вспомнила моего Димку. Он тоже был сдержанным, но его выражение лица всегда было мягким и открытым. Он слушал меня с такой нежностью и пониманием...
Я вздохнула и опустила взгляд. Надо было прийти в себя и подумать, как выбраться из этой ситуации. И для начала надо было понять, что это за ситуация вообще. По виду не скажешь, что муж меня любит. Тогда почему он меня искал? И почему назвал «мерзавкой»? Кто рассказал ему о том, где я скрываюсь? Это могли сделать многие. Как отец, так и Святослава. Да и многие видели меня на рынке. Даже кто-то из местных мог рассказать.
Итак, дальше. Надя сбежала. Суд по письму потому, что жить в доме мужа было невыносимо. Ну, это Наде было невыносимо. А я сделаю так, что меня все слушаться начнут. Я же ношу ребенка главы дома. Это мы посмотрим, кто кого доводить будет. Однако вопрос, почему этот самый муж меня искал, остается открытым.
И не стоило забывать то, что сказал Кузьма — Надю кто-то пытался убить. Даже не так — ее кто-то убил. А меня занесло в ее тело. Как и почему пока тоже неизвестно. Д и откуда бы? Я же даже не пыталась выяснить. Не до этого было.
Когда карета отъехала от деревни на приличное расстояние, мужчина, сидящий напротив меня, отмер и наконец-то заговорил:
— Почему ты сбежала?
Голос его был по-прежнему холоден и надменен. Взгляд голубых глаз, направленный на меня, выражал лишь презрение. Я поджала губы и спокойно посмотрела ему в глаз. Я ни за что не позволю ему подавлять меня своей силой.
— Я уже сказала вам — я ничего не помню и не знаю вас.
Сдернув с головы платок, я слегка наклонилась и показала шрам около виска.
— Я ударилась головой. Очнулась у детского приюта. И просто ждала, что за мной приедет семья. А меня просто похитили.
Взгляд мужчины слегка изменился. Он подался вперед, протянул руку, словно собирался коснуться моего шрама, но я отпрянула и посмотрела на него с еще большей настороженностью. Не факт, что убить меня пытался не он.
— Это правда?
— Да. Я почти ничего не помню, — я кивнула. — Например, я не помню вашего имени, и кем вы мне приходитесь.
— И что ты вообще помнишь? — мрачно спросил мужчина, откидываясь на спинку сиденья и оглядывая меня подозрительным взглядом.
— Я помню только свое имя. Надя. Даже фамилию забыла.
На этот раз мужчина молчал довольно долго. Его взгляд неотрывно смотрел на меня. Я тоже не собиралась уступать. Он должен понять, что ему не запугать меня. Если прошла Надя боялась своего мужа, то я видела людей и страшнее.
— Даже взгляд изменился, — мужчина усмехнулся и посмотрел в окно. — Говоришь ты правду или нет, узнаем в имении.
Я поджала губы. Спрашивать о том, можно ли мне остаться не имело
