Неглавная героиня - Екатерина Владимировна Скибинских (Лихно)
Выдав еще несколько тирад в том же духе и добившись моих слез, она победно улыбнулась. А я что? Для условно хорошего, хоть и не блещущего сообразительностью человека мне не жалко. К тому же не так уж сложно вызвать слезы облегчения от того, как удачно закончился разговор.
– Да, кстати, – замялась вдруг Ланлинь, уже собравшись уходить. – Тебе, случайно, не кажется, что кто-то из наших соучеников ведет себя странно? И… носит маскировку?
Я довольно натурально вытаращила глаза, малость офонарев от такого поворота. Все же ищет своего интернетного оппонента среди ближайшего окружения? И связала пузырь на моей голове с запиской? Хм… Не так глупа, как кажется.
– Странно? – переспросила я, не став прятать одолевшую меня некоторую растерянность.
– Ну, может, интуитивно чувствуешь что-то неправильное, не в его характере или еще что… – совсем путано принялась объяснять Ланлинь.
– Да! Шуай! Как только ты появилась здесь, так и изменился! – выпалила я, возвращаясь к привычной роли.
На что Пылинка лишь слегка поморщилась и кивнула в такт своим мыслям.
– Действительно, что ему тут делать… – проворчала она себе под нос. – Ну держись, Скептик Гу Юнжень, уж здесь я тебя точно одолею! Не поможет никакая маскировка!
И, больше не глядя на меня, поспешила уйти.
Глава
49
В глубокой задумчивости я сидела и смотрела на пробирку в руках. Происшествие на рынке заставило меня форсировать исследования. Очень уж меня беспокоили будущие военные действия. Не по себе становилось от того, что даже на фоне студентов-первогодков я слабачка, которую в первой же свалке затопчут или снесут, случайно махнув рукой.
Я уже молчу о том, что со мной сделает серьезный враг, которому по-настоящему захочется причинить мне вред. Нет, мои шарики-усыплярики – вещь хорошая и достаточно универсальная. Но не панацея. И по-хорошему, защититься от такой напасти при желании проще простого. Особенно если подлянки ждешь и знаешь, что она может случиться.
Тот же Сан Линь знает. И я уверена, свой внезапный обморок в переулке запишет на мой счет. Этот мстительный и умный товарищ наверняка завел в голове список претензий, он всегда так делает.
И это ладно, лиса я все же могу не бояться всерьез. Тот же Козявкин просто не даст меня ему в обиду. Но что, если Сан Линь поделится своим опытом с будущим начальством? Гу Юнжень и без того главзло не на пустом месте, он силен и опасен.
Так что придется соответствовать древней мудрости: хочешь мира – готовься к войне. И поскольку раскачать свои духовные силы до нужного уровня я не сумею даже за сто лет, не только к моменту эпических событий, имеет смысл что? Правильно. Еще раз вспомнить, что я химик, а не колдунья.
От усыпляющего газа в моем шарике защититься не так сложно. А вот если тебе в лицо прилетит сноп огненного песка, раскаленного до очень высокой температуры, будет не до шуток. И сделать такое оружие, имея знания в голове и летающие шарики из ци с вакуумом внутри, не так трудно. Самое главное, что не нужно ничего дистанционно поджигать, не нужно прикладывать больше силы, чем обычно. В чем секрет?
Пирофосфат железа. Получить его оказалось не то чтобы просто, но и не слишком сложно. Дело в том, что в древнем Китае, как и на Западе, существовала своя алхимия. Она предсказуемо делилась на фармакологию – науку о лекарствах, которая с учетом местных ци-чудес дает гораздо лучший результат, чем в оставленной реальности. И на собственно алхимию – поиски пилюли бессмертия и способа сотворить золото из грязи.
А это значит что? Это значит, что многие, даже достаточно сложные, химические вещества не нужно синтезировать с нуля, их можно купить.
Вот и я справилась с не самой заумной цепочкой химических реакций: для начала обожгла обычный пирит (его тут используют как алхимики, так и ремесленники) с кислородом и получила сульфат железа. Потом соорудила себе гидроксид натрия путем каустификации. Это когда в раствор соды добавляют гашеную известь и затем нагревают до восьмидесяти градусов по Цельсию. В результате реакции получается раствор гидроксида натрия и осадок карбоната кальция. Карбонат кальция отлично отфильтровался через шелк, оставшийся раствор я упарила до предела, теперь в нем было около девяноста процентов NaOH. Сложнее всего оказалось расплавить получившуюся массу и разлить по металлическим плошкам, чтобы застыло.
Ну, дальше и вовсе просто. Серную и щавелевую кислоты тут и без меня умеют добывать, последнюю удалось купить не просто концентрированную, а в порошке. Поэтому смешать гидроксид натрия, щавелевую кислоту и воду – дело трех минут.
Серная кислота пригодилась в тот момент, когда я растворяла уже полученный сульфат железа в воде – она предотвращает гидролиз. Смешиваем два раствора – и оппа! В осадок выпадает оксалат железа. Ловкость ума и никакого мошенства[1].
Горелка у меня тут имелась, тоже купленная в алхимической лавке, хотя работала не на газе, а на слабеньком (мне вполне по силам) токе ци. Нагрев пробирку с оксалатом железа, я получила, наконец, именно то, что хотела: желтое вещество под действием высокой температуры разложилось на железо, диоксид углерода и воду. Причем частички железа получились настолько мелкие, что приобрели пирофорность[2].
Зарядив этим порошком пару десятков пузырей, из которых предварительно откачала воздух, я ночью выбралась за стену и провела эксперимент. Хорошо, что отошла подальше и не стала проверять убойность оружия в лесу – устроила бы пожар. Поскольку красивые бело-оранжевые искры оказались далеко не безобидными и прожигали все, на что попадали, вполне убедительно.
Уф-ф-ф… отличный результат. Теперь осталось только придумать способ быстро потушить любой пожар, который я могу устроить по недоразумению… Буду получать сухую воду! И тоже в пузыри ее. Это забавное вещество имеет свойство обволакивать собой предметы, мешая доступу кислорода, и гасит любой огонь в секунды.
Выныривая из мира химии, в котором я даже забывала о том, что на меня свалилась эта дурацкая дорама с ее сюжетом и героями, я каждый раз оглядывалась так, словно очнулась от недолгого, но очень приятного сна. Эх… увы, дорама никуда не девалась, время бежало так быстро, словно за ним по пятам гнался Козявкин и облизывался.
Ланлинь шмыгала по академии с таким видом, словно под каждым кустом затаился враг и сейчас она
