И даже смерть не разлучит нас - Наталья Алексеевна Мусникова
- Может быть, вы перестанете мокнуть и вернётесь на службу, юни? – Остин окинул меня презрительным взглядом. – Или на седьмом небе счастья дождик не мочит?
Зря санитар старался, моему хорошему настроению повредить он не смог, я лишь улыбнулась мимолётно и вернулась в морг, потирая невесть когда успевшие озябнуть руки. Кевин шарахнулся от меня, словно я в него камнем запустить хотела, пришлось придержать помощника за рукав:
- Постой.
- Слушаю вас, юни, - пролепетал Кевин, не поднимая на меня глаз.
Первый экзамен по анатомии, как же его жалко! Может, отложить разговор, парню сейчас и так несладко? Нет, тут как в лечении, выписывать обезболивающее нельзя, нужно оперировать, причём срочно.
- Кевин, я замужем и люблю своего мужа.
Мой помощник снег, словно снеговик, которого затащили в жарко натопленное помещение. Милосердие взвыло в голос, требуя прекратить обижать мальчика и не сыпала соль на свежую рану, но я стиснула кулачки и продолжала:
- Ты мой очень хороший знакомый, я буду рада считать тебя своим другом.
- А на большее я рассчитывать не могу?
Глядя в эти молящие глаза умирающей собаки отказать было практически невозможно, у меня даже в носу защипало и на глазах навернулись слёзы, но голос не дрогнул и короткий как выстрел ответ прозвучал чётко и уверенно:
- Нет. Только дружба.
Кевин вздрогнул, словно я его с размаху в живот ударила, побледнел и какое-то время молчал, осмысливая отказ и собираясь с силами. Я тоже молчала, понимая, что если сейчас сдамся и начну утешать, то меня опять могут неправильно понять. Иллюзии они, зараза, живучие, избавиться от них очень тяжело и больно, иногда приходится прямо с кровью из сердца вырывать. Наконец, мой помощник нашёл в себе силы растянуть бледные от напряжения губы в улыбке и посмотреть мне в глаза:
- Благодарю, я счастлив быть вашим другом, юни.
В глубине глаз моего помощника сверкнул какой-то огонёк, но присматриваться и гадать, что он обозначает я не стала. Кевину нужно время, чтобы принять и привыкнуть к новому статусу, для создания чего-то нового из обломков рухнувшей мечты нужно время. Самое же паршивое, что я даже повода не давала, а всё равно чувствую себя виноватой! Как же всё-таки непросто общаться с мужчинами!
Глава 10. Начало страшной сказки
До конца рабочего дня меня упоённо, словно пробудившийся от спячки вампир, грызла совесть. Я переделала протокол вскрытия, навела порядок на рабочем столе компьютера (от предшественника мне остался в прямом смысле слова информационный хаос), стиснув зубы, потому что терпеть не могу подобную мороку, подготовила макеты для всевозможных отчётов, а спокойствие на мою душу всё не снисходило. Самое неприятное, что Кевин старался вести себя, как и прежде, раза три заботливо уточнил, может ли он мне чем-нибудь помочь, словно заботливая бабушка накормил обедом, ловил мой взгляд и всем своим видом демонстрировал готовность слушаться и подчиняться, отчего мне становилось ещё хуже. Поощрять своего помощника и кормить его иллюзиями я не собиралась, хотя порой приходилось даже губу прикусывать, чтобы удержать так и рвущиеся с языка извинения и объяснения. Стоит ли удивляться тому, что конца рабочего дня я ждала словно манны небесной! Когда часы показали без десять пять, я с наслаждением потянулась, выключила компьютер и принялась неспешно, мурлыкая себе под нос незамысловатый мотивчик, собираться домой. Так, макияж я поправила, волосы переплела… А может, распустить? Нет, привычный хвост удобнее, волосы в глаза и рот не лезут. Я покосилась на часы, прислушиваясь, не слышно ли шагов Ричарда. Увы, мой супруг не спешил забирать меня с работы, видимо, по закону подлости, перед самым уходом навалилось что-то важное и срочное. Я побарабанила пальчиками по столу. В принципе, можно и самой до полицейского участка дойти, я не сахарная, по дороге не размокну. Я опять побарабанила пальчиками по столу. Пожалуй, так и сделаю, тем более, что дорога от участка к моргу одна, если Ричард идёт ко мне, мы с ним совершенно точно не разминемся.
- Что-то ваш благоверный не спешит вас забирать, - хмыкнул Остин никогда не упускавший возможности сказать какую-нибудь гадость.
Что ж, как говорит мой папа, каков привет, таков и ответ. Я надменно приподняла брови, холодно глядя на санитара:
- Возможно, для вас это будет новостью, но некоторые на службе работают.
Хотела ещё добавить: «а не гадости про коллег говорят», но не стала, как показывает мой опыт, недосказанность и запоминается лучше, и жалит сильнее. Увы, Остину мои слова были всего лишь булавочным уколом. Санитар насмешливо улыбнулся уголком рта, а затем кивнул в сторону Кевина:
- Попросите своего верного слугу вас проводить, уверен, он сочтёт за счастье следовать за вами по пятам.
Мой помощник покраснел так отчаянно, что о его щёки можно было смело сигареты зажигать. Вот негодяй, ну, ладно меня жалит, друга-то своего зачем дразнит?!
- Я не нуждаюсь в ваших советах.
Да, ответ прозвучал резко, я еще специально выделила это ваших, но позволять и дальше глумиться над Кевином я не намерена. Санитар фыркнул, словно окаченный помоями кот, а мой помощник расцвёл робкой благодарной улыбкой, от которой у моей совести начался неконтролируемый приступ голода.
- Я мог бы проводить вас, юни, - Кевин смотрел на меня глазами умирающего от голода котёнка. А мне, заразе такой, предстояло котика пнуть, ведь иначе мой помощник так и будет тешить себя напрасными иллюзиями.
- Благодарю, я дойду сама, - я растянула губы в формальной улыбке, вымораживающей не хуже легендарного хладогеля, закинула на плечо сумочку и решительно вышла в сгущающийся вечерний сумрак.
Темноты я не боялась, во-первых, благодаря унаследованному от папы рациональному складу ума, а во-вторых, с детства выучив цитату из какого-то нравоучительного сборника, что самые страшные демоны обитают не вне, а внутри нас. Впрочем, могли бы какой-нибудь захудалый докосмический фонарь и повесить, не видно же ничего! Я оступилась, помянув недобрым словом дорогу и тех, кто за ней совсем не следит и сбавила шаг, внимательно глядя себе под ноги. Ещё не
