Кассандра Клэр - Город праха

— Красивый.

— Возьми его, — сказал Валентин, протягивая сыну Меч так, как сам всегда учил, — рукоятью вперед.

В свете звезд лезвие отбрасывало черные отблески. Джейс колебался:

— Не надо…

— Возьми! — Валентин вложил рукоять ему в ладонь.

Как только пальцы Джейса сомкнулись на рукояти, по Мечу прокатилась волна яркого света. Джейс покосился на отца, но лицо Валентина ничего не выражало.

Руку пронзила странная боль, поднявшаяся к груди. Не то чтобы Меч был тяжел — вовсе нет. Просто он хотел утащить Джейса вниз, сквозь палубу корабля, сквозь зеленую морскую воду, сквозь саму хрупкую земную кору. Дыхание перехватило. Джейс задрал голову и огляделся.

На ночное небо будто набросили сияющую золотую сеть, и звезды мерцали сквозь ее ячейки, как шляпки блестящих гвоздей, забитых в темный небесный купол. Джейс на мгновение застыл, пораженный красотой. А потом небесный купол раскололся, как стекло, и вместе с осколками из дыры посыпались уродливые темные фигуры — кривые, горбатые, клыкастые и вообще безлицые. Целый легион, и все они испускали чудовищный беззвучный вой, выжигающий сознание. Под ледяным ветром скакали шестиногие лошади, выбивая копытами кровавые искры из железной палубы, а на их спинах восседали совершенно неописуемые твари. В небе парили безглазые существа с кожистыми крыльями, вереща и плюясь ядовитой зеленой слизью.

Не в силах справиться с тошнотой, Джейс перегнулся через перила, все еще сжимая Меч в руке. Внизу вода кишела демонами, как адское варево. Какие-то твари с налитыми кровью глазищами и острыми плавниками отчаянно отбивались от скользких черных щупалец; десятиногий водяной паук вонзал челюсти в бьющийся хвост русалки, и та жалобно вопила. Глаза паука хищно мерцали кроваво-красными бусинами.

Меч выпал из руки и со звоном упал на палубу. Ужасающее видение тут же исчезло. Ночь снова была тиха и спокойна. Вцепившись в перила, Джейс смотрел вниз, на морские волны, и не видел там ничего, кроме белых барашков от ветра…

— Что это? — прошептал он. — Это все демоны, которых ты призвал?

— Нет, — ответил Валентин, убирая Мэллертах в ножны. — Это демоны, которых Меч собрал на границе этого мира. Я привел корабль именно сюда потому, что здесь тонка грань между мирами. Ты видел мою армию, которая ждет, когда я поведу ее в бой. — Он посмотрел на Джейса с мрачной решимостью и спросил: — По-прежнему думаешь, что Конклав откажется капитулировать?

Джейс закрыл глаза:

— Найдутся те, кто откажется. Например, Лайтвуды.

— Так убеди их. Если примешь мою сторону, я обещаю тебе, что Лайтвуды не пострадают.

Тьма под веками Джейса окрасилась красным. Он видел пепелище дома, в котором вырос, обугленные кости бабушки и дедушки, которых он так и не встретил, и лица дорогих ему людей — Алека, Изабель, Макса, Клэри…

— Я уже причинил им так много зла… С ними больше ничего не должно случиться. Ничего!

— Конечно, — сказал Валентин. — Я понимаю.

И Джейс вдруг с удивлением осознал, что отец действительно понимает сейчас его чувства, как никто другой не мог бы понять.

— Ты думаешь, что виноват во всех бедах, постигших твою семью и друзей, — продолжал Валентин.

— Я действительно в них виноват.

— Ты прав.

Этих слов Джейс никак не ожидал. Удивление смешалось в нем с ужасом и облегчением от того, что отец с ним согласен.

— Да?

— Разумеется, ты причинил им вред ненамеренно. Но мы с тобой одинаковы — мы отравляем и губим все, к чему испытываем любовь. И тому есть причина.

— Какая же?

Валентин посмотрел на небо:

— Наше предназначение — служить высшей цели, не отвлекаясь ни на какие соблазны. Забыв о служении цели, мы несем справедливую кару.

— Кару, которая обрушивается на тех, кого мы любим? Не слишком ли жестоко по отношению к близким?

— Судьба никогда не бывает справедлива. Нет смысла пытаться плыть против течения, которое явно сильнее тебя, — так точно утонешь и потопишь всех, кто рядом. Но если будешь плыть по течению, ты выживешь.

— А Клэри?

— С твоей сестрой ничего не случится, если ты будешь на моей стороне. Я сделаю все возможное и невозможное, чтобы защитить ее. Я увезу ее в Идрис, где ей ничто не угрожает. Обещаю.

— Алек? Изабель? Макс?

— Я обещаю защиту и детям Лайтвудов.

— А Люк? — спросил Джейс тихо.

Валентин помедлил:

— Я обещаю защиту всем твоим друзьям. Почему ты не веришь мне, Джонатан?

Джейс не мог произнести ни слова. В его душе осенний холод боролся с воспоминаниями о лете.

— Ты принял решение?

Джейс не видел лица Валентина, но понял, что этот вопрос будет последним. Тогда он открыл глаза. Свет звезд вспыхнул так ярко, что все вокруг попросту исчезло.

— Да, отец. Я принял решение.

Часть третья

День гнева

День гнева, тот день,

повергнет мир во прах,

тому свидетель Давид с Сивиллой.

Секвенция «Судный день»

14

Когда Клэри проснулась, в окна лился яркий дневной свет. Очень болела левая щека. Девушка подняла голову: она уснула на своем блокноте, и в щеку впился его острый угол. Да еще незакрытый фломастер упал на диван, и по обивке теперь расплывалось черное пятно. Застонав, Клэри села, яростно потерла щеку и направилась в душ.

Ванная хранила следы всех событий вчерашней ночи: из мусорной корзины торчали окровавленные тряпки, на раковине засохли ржаво-красные потеки. Клэри поежилась, схватила флакон грейпфрутового геля и юркнула в душ, надеясь смыть с себя неприятные воспоминания.

После душа, закутавшись в банный халат Люка и обернув влажные волосы полотенцем, она вышла из ванной и столкнулась нос к носу с верховным магом Бруклина. В одной руке Магнус держал полотенце, а другую запустил в свою сверкающую, но довольно помятую шевелюру.

— И почему девчонки вечно зависают в душе? — вопросил он. — Неважно, кто эта девчонка по жизни — Сумеречный охотник, оборотень, вампирша или примитивная: если она пошла в душ «на минуточку», смело рассчитывай на два часа. Между прочим, я не молодею, стоя тут под дверью!

— А кстати, сколько тебе лет? — поинтересовалась Клэри.

Маг лукаво подмигнул и ушел от ответа:

— Я помню времена, когда Мертвое море еще было озером! Давай, копуша, двигай попой, мне надо принять душ. С такой головой нельзя показываться в приличном обществе.

— Смотри не вылей на себя весь мой гель — он дорогой, — сказала ему Клэри и пошла на кухню делать кофе.