Собственность Альфы - Екатерина Вострова
Нервы — натянутая струна. Я продолжала сидеть в кабинке, прислушиваясь к каждому шороху. Обычно после массовых мероприятий студенткам давали свободное время, так что ближайшие полчаса-час Иванны в Академии не хватятся.
Просидев минут пятнадцать, чтобы директриса наверняка успела уйти, я услышала шум приближавшейся толпы. Множество шагов, не в такт друг с другом, тихие разговоры, которые никогда не поощрялись, но тем не менее допускались.
Выскользнув из туалетной комнаты, пристроилась в конец толпы и опустила взгляд. Это были первогодки. Пара девушек мазнули по мне взглядами и заметно напряглись.
Я вполне могла быть засланной администрацией Академии, чтобы их подслушивать. Так что разговоры моментально стихли.
Вместе с ними прошла мимо стоящего у лестницы охранника в форменной одежде. На спине его рубашки — девушка на фоне луны. Мне всегда казалось, что эту эмблему охране нужно носить перечеркнутой. Это отражало бы суть того, что они делают.
Стоило завернуть за угол, как одна из девушек резко обернулась, и это оказалась та, которую я спрашивала об идеальном женихе:
— Ты кто такая? Не ходи за нами! — зло припечатала.
От такого напора я опешила в первую секунду. Но что она меня не узнала, было огромным плюсом. Значит, и остальные даже не подумают, что богатая вдова вдруг окажется среди них.
— Тебя директриса послала? Иди подслушивай в другом месте!
Как получилось, что, прожив здесь три года, я не замечала остальных недовольных своим положением студенток? Я ведь действительно думала, что такая одна. Что все вокруг спят и видят, как бы поскорее пройти отбор и выскочить замуж за оборотня.
Но, судя по тому, как смотрели остальные, они были солидарны с подругой.
Начни я отрицать сейчас, что работаю на администрацию, мне бы все равно не поверили:
— Да, директриса. Но можно подумать, у меня был выбор. Она меня обещала на два дня запереть в ящике без еды и воды, если не подчинюсь. Проводите меня до столовой, скажу ей, что обсуждали, как здорово быть богатой вдовой. И как вы хотите побыстрее выйти замуж за кого-нибудь очень дряхлого.
— Наслушалась, тоже мне, богатенькой дурочки… — прошептала та в ответ сквозь зубы, явно под дурочкой имея в виду меня и мои неумелые речи.
Взгляды девушек наполнились у кого-то презрением, у кого-то сочувствием, но все же, поколебавшись, они развернулись и молча дошли по витиеватым коридорам особняка до первого этажа, где располагался вход в столовую, а рядом с ним был спортзал.
Стоило вступить в спортзал и прикрыть за собой дверь, звуки со стороны коридора смолкли. Меня словно отрезало от них.
В зале было пусто, но от этого я лишь почувствовала себя в куда большей опасности. Не за кого спрятаться, я словно зверек на прицеле на открытом поле. Да, охотника пока не видно, но он есть. Он рядом.
Короткими перебежками я пустилась бежать через зал на носочках, стараясь не шуметь. Каждый собственный вздох, каждый шаг казались громоподобными.
Мне нужно попасть в боковую дверь — ее использовали, когда проходили занятия на улице.
Когда до вожделенной двери оставалось меньше полушага, сердце мое билось так быстро, что, казалось, еще немного, и его стук станет слышен всей Академии. Но стоило мне навалиться на нее, крутануть ручку, как оно замерло.
Холодный пот пробежал от макушки до спины.
— Нет… — мой тихий отчаянный шепот облетел пустой зал.
Я принялась дергать ручку — бесполезно. Дверь была закрыта.
Лихорадочно огляделась. Может быть, есть какой-то подходящий спортивный снаряд, которым можно выломать дверь?
Рядом со стеной стояла не убранная, забытая кем-то швабра с грязной тряпкой на конце. Взяв ее, несколько раз перехватила, крутя в руках — ну и как ее использовать? Попыталась подставить ее под ручку, чтобы использовать как рычаг, но ничего не вышло. Древко было слишком толстым. А чтобы использовать как таран — слишком тяжелой и толстой была уже дверь.
Как же быть?
На негнущихся ногах отошла в сторону, к рядам высоких скамеек.
С обеих сторон от игровой зоны зала они стояли амфитеатром. Соревнований перед зрителями в Академии почти не проводилось. За время моего общения такое было только один раз — когда приехали телевизионщики, снимать, как проходят «обычные дни» студенток хозяйственных академий. Но сейчас я была безумно рада, что они там стояли, потому что вровень с верхним рядом скамеек был ряд длинных узких окон.
Рванула наверх что было сил. В зал могли войти в любой момент. Выглянула в окно — пусто. По крайней мере, в пределах поля зрения был лишь стадион, на котором частенько студенток заставляли наматывать круги, чтобы поддерживать в лучшей физической форме для будущих супругов.
Ручек у рамы не было. Так что, посмотрев на швабру у себя в руках — зажмурилась и что было сил ударила по стеклу.
Звон лопнувшего стекла оглушил.
Сейчас за ним должен прозвучать вой сирен, сюда высыпет разом весь педагогический коллектив Академии, меня силком потащат в ящик, не слушая, что больше и не имеют на это права…
Но нет. Снова тихо.
Я принялась уже увереннее очищать древком швабры раму от стекла. Убрав насколько возможно осколки — высунулась.
До земли метра два. Внизу — подстриженный ровный газон.
Сунулась ногами вперед, скинув на всякий случай вперед себя швабру — она мне могла еще пригодиться.
Чуть не свалилась кубарем, разрезала в кровь ладони, а упав на землю, подвернула левую ногу и разодрала кожу на бедре.
Изо рта вылетел полный боли стон, с силой укусила себя за руку, отчаянно сдерживаясь, будто бы одна боль могла заглушить другую.
«Ничего, добраться до стены, и дальше я уже буду не одна», — успокаивала я себя, с трудом принимая вертикальное положение.
Осталось пройти через уличный стадион, и я на месте.
До стадиона добралась короткими перебежками, опираясь на швабру, но едва вышла к беговым дорожкам, как навстречу вышли два охранника.
Отбросила швабру в сторону, сжала руки в кулаки, чтобы скрыть кровь.
— Вы что тут делаете? — безразлично смерил меня взглядом мужчина.
— Госпожа директор привела меня сюда и сказала бегать вместо обеда до самого его конца! — я не удержалась от всхлипа. Стоять ровно было очень больно.
Но, видимо, этот обиженный всхлип и убедил охрану. Мужчины пожали плечами — похоже, директриса действительно практиковала такое.
Я начала движение вдоль дорожек. От каждого шага из глаз брызгали слезы.
«Идеальный план!» — передразнивала я про себя Георга с Азаром. «Никаких рисков!» Вот только каждый раз почему-то все идет не по плану! Хорошо хоть Иванна сейчас спокойно едет в машине, без бега по полосе препятствий.
Охрана, болтая меж собой, прошла
