Неблагой Принц (ЛП) - Кингсли Кэтрин

— Я не собираюсь тебя есть. Валрой был бы очень зол на меня. Привет, Эбигейл.

— Я… о. Я… извини, я не… — Она откашлялась и попыталась снова. — Ты производишь весьма впечатляющее зрелище.

С легкой улыбкой он протянул ей руку.

— Это моя истинная форма. Я беру его только тогда, когда должен.

Взяв ее руку в свою после секундного колебания, он поднял ее на ноги. Его прикосновение было влажным. С другой стороны, все остальное в Анфаре всегда казалось капающей водой.

— Спасибо.

— Ничего. — Он отошел от нее и сел на бревно, упавшее на берег. Она присоединилась к нему, не зная, что еще делать. — Почему ты здесь?

— Я попросила Лабиринт привести меня к дружелюбному лицу. Я полагаю, он думал, что ты был так близко, как я могла найти.

Он с любопытством склонил голову на нее.

— Ты грустная. Почему?

— Разве я не имею права ею быть?

— Хм. да. Но ты никогда раньше не грустила. — Он издал мычание и посмотрел на залитое лунным светом озеро. — Что сейчас сделал Валрой?

— Кроме того, что он взял у меня семь дней? — Она указала на светящийся шар в небе. Анфар покосился на него, затем хмыкнул в ответ, но ничего не сказал. — Я… я не знаю, как мне избежать своей судьбы. — Она подтянула колено к груди и прижала его к себе. Она чувствовала себя голой, одетая только в шелково-кружевной топ без рукавов, который дал ей Валрой, но, учитывая, что большинство фейри, похоже, ходят голыми, вероятно, это не было проблемой ни для кого, кроме нее.

— Ты не хочешь выйти за него замуж. Это было твое заявление.

— И вызвать смерть неизвестных тысяч? Чтобы начать рабство целых рас, только чтобы умереть, когда он устанет от меня? Или когда он рзделит меня надвое в нашу брачную ночь? — Ее щеки вспыхнули при этой мысли, и она отвернулась, чтобы скрыть это. — Нет. Кроме того, он эгоистичный и жестокий, тираническая сила. Он манипулятор и наслаждается страданиями других.

Анфар ухмыльнулся.

— Он не так уж необычен для Невидимых. Возможно, просто лучший во всем, что ты перечислила. На самом деле, он не так уж и редок для фейри в целом.

— Ты не кажешься таким уж плохим.

— Я ем целые корабли.

То, как он это сказал, заставило ее рассмеяться. Это было неуместно. Это был не совсем правильный ответ. И тем не менее, она обнаружила, что почти согнулась от этого. Насмешливое выражение его лица только усугубило ситуацию. Когда она снова смогла дышать, она вытерла слезы, которые стояли у нее на глазах по другой причине.

— Я не понимаю шутки, — пробормотал он.

— Ни одной не было. Я не знаю. — Вздохнув, она крепче прижала ногу к груди. Ее юмор растворился, как туман на рассвете. — Я не хочу умирать, Анфар. Но это все, что я должна делать. Либо пощадить мир, либо разрушить его. Даже Морриган… — Она покачала головой.

— Ты говорила с Морриган? — Анфар повернулся к ней, нахмурив брови в замешательстве и удивлении. Его глаза нервировали, угольно-черные, веки к векам, — но он постепенно становился менее ужасающим зрелищем. Даже если она не могла не смотреть на его острые зубы, когда он говорил. — Видения индивидуальны. Если ты не хочешь рассказывать мне, что она сказала, я понимаю, но это может быть важно.

— Она не сказала мне ничего полезного. Только то, что я стану его добычей. И что она хочет, чтобы я сдалась. — Она вздрогнула. — Я думаю, что это ее способ сказать мне, что я должна выйти замуж за ее сына. В этом есть смысл — она хочет, чтобы эти войны произошли.

Анфар тяжело вздохнул. Он был таким же глубоким и рокочущим, как когда он был морским зверем. Это было тревожно, если не сказать больше.

— Мне трудно поверить, что она желала бы исчезновения и порабощения половины своих детей.

— Возможно, это та жертва, которую она готова принести, чтобы увидеть, как ко мне относятся так же. Но я не претендую на то, чтобы угадывать мотивы богов. Я для них муравей, а для вас ягненок. Кто я такая, чтобы иметь хоть какую-то собственную волю? — Будь прокляты ее слезы. Будь они прокляты за то, что решили пасть сейчас. Она вытерла их. — Простите меня. Мои проблемы не твои.

Рука упала ей на плечо.

Когда ее эмоции достаточно успокоились, чтобы она могла снова смотреть на воду, не плача, он медленно убрал руку. Она нежно улыбнулась ему.

— Еще раз спасибо за твою доброту.

— Это ничего. — После паузы он нахмурил брови и снова начал говорить, прежде чем остановиться. Ему потребовалось мгновение, чтобы собраться с мыслями. — Расскажи мне о том, что случилось с леди Асташей.

— Я гуляла с Перином…

— Селки? — Он моргнул.

Она кивнула.

— Я встретила его в бухте сирен.

— Ах. Хм… Продолжай.

— Он также был добр ко мне. Он сочувствует моему бедственному положению, разделив ту же судьбу, хотя, возможно, с не столь впечатляющим концом. Мы разговаривали, когда появилась леди Асташа. Она хотела показать мне кое-что и отвела меня на поле битвы, где родился Валрой.

Анфар хмыкнул, но ничего не сказал. Он был не очень разговорчивым существом.

Пожав плечами, она продолжила.

— Она сказала мне, что война, которую я видела перед собой, бледнеет по сравнению с той, которую Валрой обрушит на оба наших мира. Она дала мне пузырек с ядом и сказала, что если я не смогу выиграть игру с принцем, то ради общего блага я должна умереть.

Он хлопнул себя по глазам.

— Асташа, ты дура.

— Валрой прибыл и, как и следовало ожидать, не одобрял ее действий. Он пошел ее убивать. Я… я не могла этого допустить. — Она коснулась места на плече, где должна быть рана. — Думаю, я бы умерла от раны, но…

— Подожди. — Анфар положил руку ей на локоть. — Ты приняла на себя удар ради нее?

— Я устала от смерти и бойни. Я была ответственна за смерть многих с тех пор, как была здесь, и я буду ответственна за многих других, прежде чем я присоединюсь к ним. Я не могла… я не могла позволить кому-то другому умереть из-за меня.

Он смотрел на нее широко раскрытыми глазами. Затем его одолела усталость — усталость существа намного старше, чем он казался. Он покачал головой и убрал руку с ее локтя.

— Люди. Ты не перестаешь меня удивлять даже своей тщетностью. Ты спасла ей жизнь, а она в свою очередь спасла твою.

— Я полагаю, было бы неуместно, если бы Невидимый был в долгу перед человеком, не говоря уже о высокопоставленном члене двора.

— Высокопоставленный, как долго, мы увидим. Она предстанет перед судом завтра вечером. Она будет признана виновной судом.

— Не могли бы вы все просто… проголосовать за ее невиновность?

Он покачал головой.

— Не с уликами против нее. Мы не можем посягать на честь Суда только потому, что хотим другого исхода.

— Что произойдет, когда ее признают виновной?

— Обиженная сторона выбирает свою судьбу. В данном случае принц.

— И я не имею права голоса в этом вопросе?

— Никто.» — Он скривил губы в чем-то, что было наполовину усмешкой, наполовину отвращением. — Ты ягненок, как ты сказала. А фермер пытался убить скот своего соседа.

Слова были правдой. Но о, как они ее ужалили. Но это было лицемерие, чистое и простое.

Сколько цыплят я убила? Сколько овец я заколола, чтобы накормить себя и мужа? Сколько жизней я вернула в грязь, чтобы избежать ее еще на один день?

Но это не помешало ей снова заплакать.

Он обвил ее рукой и притянул к себе, и она позволила себе наклониться в его объятия. Он повернулся, чтобы обнять ее. От него пахло океаном и болотами — запахом морской жизни во время отлива. Закрыв глаза, она приняла предложенное утешение.

Когда момент прошел, она выпрямилась и снова вытерла лицо.

— Простите меня.

— Соль и вода меня не беспокоят.

Это снова показалось ей забавным, но она только усмехнулась.

— Спасибо, Анфар. Для существа, которое ест целые корабли, я благодарна за твою доброту. Надеюсь, я проживу достаточно долго, чтобы отплатить за услугу.

— Мы увидим.

Они долго сидели в тишине, прежде чем у нее не осталось выбора, кроме как спросить.