Хозяйка корней (СИ) - Лебедева Ива
— Дай руку, — сказал он.
Я спорить не стала и через несколько секунд была отбуксирована на подземное мелководье. Кстати, освещенное целым выводком светляков. М-да, а я неглиже. Впрочем, Лим тоже был голый, так что полный паритет.
Что дальше? Поучение, банальности?
— Теперь я понял, куда уходит половина воды из Южной реки, — сказал он.
Замечательная информация! Особенно когда мы оба голые и рядом.
— Выйти наверх будет нетрудно, — продолжил он.
И тут я, сама не знаю почему, рассмеялась. И потянулась к нему, поцеловала.
Потом ощутила его сильные руки и продолжительный поцелуй. И вдруг в пещере стало уютней, чем в самом лучшем отеле…
И… и всё остальное тоже оказалось замечательно!
***
Мы задремали, я проснулась первой от ощущения, что кто-то глядит на меня из темноты. Тишина тревожно мяукнула.
Глава 61
Сначала я подумала, что проснулся Вэйн и застал нас с Лимом в… кхм… компрометирующей ситуации. Сначала дернулась вскочить, прикрыться, а потом подумала: какого черта? Давно ведь было понятно, к чему всё идет, даже самому тормозному кровососу. А то, что вампир сам имел на меня некоторые виды… ну что поделать… Придется примириться с мыслью, что я — субъект, а не объект. Выбирать-то мне, и я свой выбор сделала.
Все эти думы промелькнули в голове за какую-то долю секунды, а потом я почти сразу осознала, что Вэйна даже близко нет. И Лимеас крепко спит, уткнувшись носом мне в плечо и подложив руку мне под голову так, чтобы было мягче и удобнее. Даже во сне заботится.
На душе стало тепло и приятно. Не знаю, какой-то неземной любви я по-прежнему не чувствовала, просто мне рядом с ним было хорошо, уютно, спокойно и тепло. И хотелось обнять, погладить, прикоснуться. Позаботиться, в свою очередь…
—Они того не стоят, — сказал вдруг у меня над головой резкий женский голос.
Я села так быстро, что Лим чуть не откатился в сторону, едва успела подхватить его голову, чтобы не ударился о камни. И застыла — прямо напротив нашего лежбища на округлом гладком обломке мрамора сидела девушка. Обычная такая, светловолосая, с серыми прозрачными глазами на миловидном абсолютно человеческом лице.
Я не сразу поняла, что у нее не только глаза прозрачные, она вся слегка просвечивает. Как будто качественная голограмма или… привидение. Оппа!
— Они того не стоят, — повторила девушка, глядя прямо на меня. — Ни эльф, ни вампир. И вообще, ни один мужчина. Они не заслуживают нашей заботы и любви. Нашего тепла, нашей самоотверженности и жертвенности. Они умеют только пользоваться всем этим, а потом, когда прискучит или найдется жертва позабавнее — без сожаления выбросят, как старую перчатку.
— А все привидения такие пафосные? — спросила я, поймав паузу в ее трагическом монологе. — Тебя кто-то обидел?
— Обидел?! — Девушка аж задохнулась, хотя и непонятно было чем — она же вообще не дышала. — Меня предали и заставили предать!
— Сочувствую. — Я вздохнула и снова покосилась на спящего Лимеаса, не проснувшегося от этого эмоционального выброса. Теперь мне казалось, что его сон напоминал общий наркоз.
— Угадала. — Девушка немного успокоилась, села на камушке ровнее и склонила голову к плечу. Толстая русая коса скользнула по груди и свернулась кольцом у нее на коленях. — Он не проснется, пока я не разрешу. Точнее, это не он спит. Это ты.
— А, так ты мне снишься? — поняла я, но почему-то почувствовала еще большую тревогу.
— Это не совсем сон. Я ждала тебя больше тысячи лет, и теперь, когда ты пришла в сердце погибшего мира, я сделала так, чтобы мы могли поговорить и нам никто не помешал.
— Слушай… — Во мне родилось одно страшное подозрение. — А ты… Знаешь, я смотрела спектакль. Так вот у героини была подозрительно толстая и длинная бутафорская коса. Она прямо в глаза бросалась, вот как у тебя сейчас. Это не ты?
— Пф-ф-ф! — фыркнуло привидение. — Конечно, нет. Эти предатели превратили мою историю в глупый фарс и развлекаются, кривляясь на потеху потомков подлых бунтовщиков.
Я живо припомнила содержание пьесы и уставилась на собеседницу с настороженным интересом. Не вытерпела и спросила:
— А в кого ты была влюблена на самом деле? Ой, прости… бестактный вопрос. Просто у них там каждый год…
— Я знаю! — фыркнула легендарная личность, точнее то, что от нее осталось. — Глупые выдумки. И теперь не имеет значения, кем из созданных он был. Только то, что я его любила и готова была на всё ради этой любви. А он воспользовался мною, чтобы уничтожить владычество людей. Подонок, которому власть и месть оказались важнее любви.
— М-м-м… — Поскольку я не знала, что сказать, но как-то простимулировать привидение на откровенность было нужно, я прибегла к излюбленной тактике обращения с говорливым собеседником: вовремя вставленное в его монолог мычание, угуканье и сочувственные вздохи считывались как глубочайшее внимание и сочувствие, заставляя мою визави лить информацию еще более широким, непрестанным потоком.
История была проста и банальна. Люди-маги создали себе игрушки и слуг. Вампиров, эльфов, гномов, гоблинов и орков. У всех были свои функции, но в такие подробности привидение не вдавалось. И все, то есть все люди, жили счастливо, как в древнегреческой утопии, когда даже у последнего землепашца было по три раба. А потом…
Ну, естественно, рабам надоело. Они решили устроить бунт. А поскольку люди хотели иметь умных слуг, то и переворот волшебные расы прокрутили вполне умно и успешно. Использовав любовь одной наивной человеческой девчонки — моей собеседницы.
— Вампир он был, — призналась она мне в конце. — Красивый, сволочь, как… как… Твой этот, что там спит, в подметки не годится. В любви мне клялся, а я и поверила, дура. Сама отдала ему в руки ключи от главного храма, где был камень, управляющий ошейниками. Я там на практике оказалась… А потом, когда всë кончилось, этот поганый кровосос посмеялся надо мной и заявил, что только настоящая идиотка могла поверить в его любовь. Что он всегда ненавидел людей, потому что мы подлые поработители. А я дура, раз смогла предать свой народ.
Привидение словно истончилось, засияло собственным светом, в котором черты ее лица стали более острыми и хищными.
— Он сказал, что это моя вина. Он… смеялся. И все они смеялись! Убивали людей и ржали, купаясь в крови! Вспарывали жи...
Ой, всë! Вот только кошмарных подробностей мне не хватало. С этой бедной чокнутой девчонки станется «показать» мне всë в картинках. Не-не-не!
— Ужас какой! — Я сделала большие скорбные глаза и потянулась, чтобы погладить разошедшееся привидение по руке. Вряд ли это бы получилось — я даже не дотянулась. Но сам жест… подействовал.
— Я им отомстила. — Свет призрака снова стал бледнее и спокойнее, а лицо перестало быть похожим на маску из ужастика. — Отомстила! Но не до конца. Они нашли лазейку! Но теперь, с твоей помощью… моя месть, наконец, свершится в полном объеме!
— Э-э-э… Знаешь, из меня так себе массовый убийца. — Я на всякий случай перестала играть в добрую тетушку и попятилась.
— А я не собираюсь никого убивать, — сладко улыбнулась полупрозрачная девушка. — Не-е-ет, у меня совсем другие планы. И спорю на бессмертие, тебе они тоже понравятся!
Глава 62
…В прежней жизни я однажды услышала выражение «генетический раб». Услышала по радио, сразу переключилась. Я не биолог-генетик, но понимаю — чушь дремучая. Рабство половым путем не передается.
Но это в моем мире. В здешнем, магическом, всем человеко-похожим существам в незапамятные времена в момент создания была встроена матрица подчинения. Хитрые рабы смогли дезактивировать и обычные ошейники, и невидимые. Бунт грянул внезапно, людские маги просто не смогли собрать конклав и запустить систему подчинения коварных невольников.
— Все сильные маги погибли, а я успела проклясть победителей и сбежала сюда, в Пещеру силы. У меня не было магических артефактов, но здесь я за сотни и тысячи лет сама стала волшебным артефактом, самым сильным в этом мире. Такого в нем не бывало никогда, — заявила Привиденька с отчетливым удовольствием.
