Нора Робертс - Время не властно
— Она знает, — сказал Кэл. — Пошли в дом.
Днем они отвезли его на звездолет. Джейкоб невольно гадал, смотрит ли Санни им вслед. Он обернулся через плечо. Оконные стекла блестели на солнце, и он ничего не увидел.
Кэл постоянно говорил, пытаясь заполнить давящую пустоту. Джейкоб косился на брата и невестку и видел, что Кэл не выпускает руки Либби.
А ему отказано даже в такой малости… В единственном последнем прикосновении!
Проклиная Санни, он вышел из машины.
— Мама с папой теперь будут спокойны.
Кэл кивнул.
— Давай, совершенствуй систему. Так хочется верить, что ты вернешься и привезешь их с собой в гости!
— Я вернусь. — Джейкоб обнял брата.
— Я люблю тебя, Джей-Ти.
Глубоко вздохнув, Джейкоб повернулся к Либби:
— Передай сестре: я обязательно придумаю, как вернуться.
— Я на тебя рассчитываю. — Либби смахнула слезы с глаз и протянула ему конверт. — Она просила передать это тебе, только запретила вскрывать письмо до того, как ты вернешься в свое время.
Он потянулся за конвертом, но Либби не выпустила его.
— Обещай! Кэл говорит, ты — человек слова.
— Я не вскрою его, пока не улечу. — Джейкоб осторожно сложил конверт пополам и сунул в карман. Он расцеловал ее в обе щеки и в губы. — Держись, сестренка!
Из глаз у Либби брызнули слезы.
— И ты. — Она положила голову на плечо Кэлу и стала смотреть, как Джейкоб входит в отверстие люка.
— Либби, он вернется. — Кэл поднял руку в знак прощания. Рука безвольно упала. Улыбаясь, он поцеловал плачущую жену. — Дай ему время!
Вернувшись на звездолет, Джейкоб встряхнулся и приступил к работе. Подготовку к взлету он отработал до автоматизма и все же проделал все необходимые операции скрупулезно, как пилот-первогодок. Думать не хотелось. Да и не мог он позволить себе такой роскоши.
Он заранее знал, что будет больно, но не представлял, что боль окажется такой мучительной. Даже пальцы гнулись с трудом.
Повернув ключ на старт, он посмотрел в обзорный экран. Тихо загудели приборы. Кэл уводил Либби подальше от опасного места. В последний раз он оглядел лес в поисках Санни и, никого не увидев, выжал последний рычаг.
Звездолет поднялся в воздух мягко, почти бесшумно. Он понимал, что не может медлить, и все же не увеличивал скорость до тех пор, пока брат не превратился в крохотную точку в бело-зеленом море. Вздохнув, он толкнул рычаг и взмыл в атмосферу.
Космос успокаивал — успокаивало темное безмолвие. Но Джейкоб не хотел успокаиваться. Лучше всего сейчас дать волю гневу и раздражению. Он стиснул челюсти и включил компьютер.
— Введи координаты Солнца.
— Координаты введены.
В обзорном экране показался красивый пестрый шар.
Он механически уклонялся от метеорных потоков. На самом деле все очень просто. В этом времени космос не заполнен летательными аппаратами; он не встретит ни коммерческих, ни частных звездолетов. Нет ни патрульных кораблей, на чьи позывные он обязан отвечать, ни пропускных пунктов.
Он нажал переключатель, и его выбросило в гиперпространство. Как и раньше, прищурив глаза, напрягая все мышцы, он понесся к Солнцу. Опустив защитный козырек, он следил за показаниями приборов, которые фиксировали рост температуры за бортом. Все, казалось, было в порядке, но летел он без той страсти, которая толкала его в предыдущий раз.
Он приказывал компьютеру увеличить скорость, менял траекторию. Пальцы будто сами собой управляли приборами. Хотя он был готов заранее, перегрузка швырнула его на спинку кресла. Стараясь не сбиться с курса, он выругался, наполнив кабину своим разочарованием и безнадежностью.
Хотя сердце его осталось на тысячи километров и на сотни лет позади, обратного пути нет.
Словно пуля из ружья, он выстрелил собой сквозь пространство и время, оставив сердце позади.
Завершив все необходимые дела, он едва мог дышать. По спине катилась струйка пота. Взглянув на приборы, он понял, что все прошло успешно.
Успешно! Куда там успешно… Он потер ладонью глаза. Поднял защитный козырек и посмотрел в обзорный экран. Да, он вернулся в свое время.
Все очень похоже — те же звезды, те же планеты, та же чернильная темнота. Только спутников больше, да в отдалении видно пятно света. Там орбитальная научно-исследовательская лаборатория. Меньше чем через полчаса он впишется в транспортный поток. Он больше не будет один. Откинувшись на спинку кресла, Джейкоб в тихом отчаянии закрыл глаза.
Ее больше нет.
Судьба свела их, потом разлучила. Судьба, да еще его интеллект. Он воспользуется своим интеллектом. Пусть на это уйдет вся жизнь, но он придумает, как им снова соединиться.
Может, он будет страдать много месяцев или даже лет, которые уйдут на необходимые эксперименты. Лишь бы ему удалось вернуться в то время и место, откуда он стартовал. Но он обязательно вернется и рассчитает все по минутам. Санни даже не успеет сообразить, что его долго не было.
Он медленно вытащил из кармана конверт. Вот и все, что у него от нее осталось. Какое-то послание, письмо. Несколько слов любви. Этого будет недостаточно, в ярости подумал он, разрывая конверт.
Внутри он увидел только одно слово.
«Сюрприз».
Ошарашенный, он уставился на листок бумаги.
Какой еще сюрприз? Что за сюрприз? Вот так прощальное письмо, нечего сказать. Так похоже на нее… Он смял листок в кулаке, но тут же раскаялся. Ему захотелось сохранить хотя бы то немногое, что содержит ее следы.
И тут он услышал тихий шорох и развернулся в кресле.
Смертельно бледная Санни стояла на пороге кабины. Заметив, какое у Джейкоба сделалось лицо, она с трудом растянула губы в улыбке.
— Значит, ты получил мое письмо.
— Санни?! — прошептал он, думая, что бредит.
Галлюцинации — один из побочных эффектов путешествия во времени. Надо будет обязательно записать.
Но он видел ее, слышал, чувствовал ее аромат. Вылетев из кресла, он схватил девушку и впился в нее губами, словно изголодавшийся путник в краюху хлеба.
И тут до него дошло происходящее. Он пришел в ужас.
— Что ты здесь делаешь? — закричал он, встряхивая ее. — Что ты натворила, черт тебя дери?
— Я сделала то, что должна была сделать. — Санни покачнулась, и он снова обругал ее. — Орать будешь потом, — невозмутимо заметила она. — По-моему, я сейчас упаду в обморок.
— Нет, не упадешь!
Несмотря на душившую его ярость, он бережно, точно она была стеклянная, подхватил ее на руки и усадил во второе кресло. Заботы заставили его встряхнуться.
— Голова кружится?
