Марина Эльденберт - Заклятые любовники
К счастью — моему и Арка — мы приехали. Карета остановилась, кучер распахнул дверцу, и дог с радостным лаем вылетел в снег.
Стоило ступить на землю, нас тут же подхватила веселая музыка, смех, перекрикивания множества голосов. На большой для деревеньки площади разместились ледяные фигуры и домики — работа местных мастеров, яркие палатки с разноцветными гирляндами, возле каждой толпилось не меньше дюжины человек, повсюду сновали дети и нищие, поэтому сложно было сказать, что продают, не пробравшись к прилавкам. Впрочем, Винсент обладал не только внушительным ростом, но и известностью. Герцога узнавали и пропускали вперед.
Прилавки ломились от всевозможных лакомств из копченого мяса и сыра. По соседству предлагали плетеные украшения для дома и разные расписные сувениры. Лавиния сразу получила свой пряник с глазурью, на которой распустился узорчатый снежный цветок голубого цвета, а еще взяла клюквенное варенье для Терезы и пудинг для Ее Светлости. Винсента больше интересовали колбасы и вина, поэтому в экипаж мы отнесли целую корзину вкусностей, а содержимое второй, гораздо большей, досталась ребятне и семьям, которые себе такого угощения позволить не могли.
Лавиния чуть ли не прыгала от восторга, вместе со мной раздавая подарки, а Винсент, как ни в чем не бывало, беседовал с тремя селянами, указывая куда‑то в сторону холмов. Один из них смущенно теребил бороду, двое других приосанились и перебивали друг друга, пытаясь что‑то объяснить. Я наблюдала за ним и только диву давалась: в прошлый раз он держался настолько холодно и пренебрежительно, что даже посреди лета за нами словно летала морозная тучка. Почувствовав мой взгляд, Винсент улыбнулся, помахал нам рукой, а потом снова вернулся к разговору.
К моменту, когда корзина опустела, герцога уже окружали не только мужчины, но и женщины. Нам пришлось ждать, пока он освободится, впрочем, скучать не пришлось: мы с Лавинией затеяли игру в снежки, ближе к лесу, и вскоре к нам присоединились местные. Пришлось разбиться на два лагеря, Арк носился между нами и прыгал на летящие снежные шары. Потом мы вместе с сельскими девушками слепили пятерых снеговиков, сухими ветками нарисовали им глаза, носы и улыбки, а после пристроили их вместо рук.
— Хотите покататься с горки? — Винсент подошел к нам неожиданно, селянки все как одна покраснели и, поклонившись, быстро отошли в сторону.
Лавиния замерла, не веря своим ушам, да и я от нее недалеко ушла. Горка располагалась чуть поодаль от площади — высоченная, насыпная, ледяная, с выдолбленными в толще снега ступеньками. Ее облюбовал народ самого разного возраста. Розовощекие девицы и парни постарше катались, взявшись за руки, ребятня смешивалась в кучу малу. Все визжали, девушки придерживали вздымающиеся юбки, словом… это было весело.
— Вот уж не думала, что услышу от вас такое!
— Не все же вам меня удивлять. Пойдемте, — Винсент подал одну руку мне, другую Лавинии, и повел за собой.
Я даже не особо упиралась, огорошенная таким предложением, а что касается селян и приезжих, те и вовсе замерли: неужели правда пойдут кататься? А мы пошли! Винсент, словно проверяя на прочность, у лестницы остановился, пропуская меня вперед. Вот теперь я точно ни за что бы не отступила! За мной по ступенькам взбиралась Лавиния, забавно охая от восторга, когда поскальзывалась. Оказавшись на вершине, я обернулась и обнаружила, что стоим мы с ней на снежной площадке вдвоем. Как две дуры. Впрочем… почему как.
Суета вокруг горки притихла, демон — искуситель улыбался нам снизу, уменьшившись до размеров пряничного человечка, остальные глазели на благородных девиц, которые забрались на самый верх и теперь выхода у них, в общем‑то, только два. Либо спуститься по лестнице, почувствовав себя совсем по — идиотски, либо…
Ну, Винсент, ты мне за это ответишь!
— Поехали! — я решительно устроилась на самом краю. Не так‑то это и легко, к тому же под кринолин сразу забрался холод, но я одной рукой стянула юбки как можно сильнее. Поколебавшись, девочка все‑таки села рядом со мной.
— Зачем мы вообще сюда залезли?
— Потому что это весело!
Не позволив ей опомниться, я взяла ее за руку и подалась вперед. Под оглушительный визг Лавинии мы рухнули вниз, в лицо ударил ветер и усилившийся снег, я зажмурилась и вдруг поняла, что за всю жизнь ни разу не чувствовала себя более свободной, чем в этом полете. Мы неслись со всевозрастающей скоростью, снег залетал всюду, куда только можно, а потом горка внезапно кончилась, и мы повалились в мягкий сугроб, оглушительно хохоча.
Собравшаяся поглазеть на нас толпа разразилась овациями, а Винсент оказался рядом, помог мне подняться, задержав мою руку в своей. В его взгляде застыли смех и восхищение.
— Вы совершенно бесстрашны.
На мгновение мне захотелось отправить на эту горку его — воспользовавшись правом нашей договоренности об уступке, но что‑то в его глазах заставило меня передумать. Сердце забилось чаще, а мир пошатнулся. Он смотрел как никогда раньше: мягко, внимательно, словно нас связывало нечто большее, чем смертельное заклятие. Будто дремлющая под перчаткой змея была всего лишь причиной… Причиной чего?
Я боялась найти ответ на этот вопрос в своих чувствах, потому поспешила улыбнуться.
— Вечно вы надо мной смеетесь!
Получилось капризно, я надула губы и взяла Винсента под руку, отбросив порыв ласково коснуться его щеки. Я не могла его сейчас поцеловать, но странная нежность жгла губы.
— Это было лучшее приключение в моей жизни! — воскликнула Лавиния, когда мы возвращались к экипажу.
— Еще бы! У тебя получился самый лучший снеговик!
Всевидящий, что я несу? Ах, да что бы ни несла, главное себя бы донести до кареты и не сболтнуть что‑нибудь лишнее. И Винсент как назло насторожился: глаз не сводит, как будто я сама по себе расписной имбирный пряник.
— Рядом с вами сложно оставаться серьезным. И не только мне. — Он кивнул на Лавинию, которая отшатнулась от Арка, подкравшегося сзади, но затем осторожно погладила его между ушей. Дог тут же плюхнулся на попу и завилял хвостом. — В Мортенхэйме не так много радости, но вы его оживили. Лавиния чаще смеется, а Тереза появляется на обедах. За это нужно благодарить вас.
— Тереза появляется на обедах, потому что ей нужно есть. — Я не стала кривить душой. — Что касается Лави, я очень рада, что мы подружились.
Девушка весело посмотрела на меня.
— Я тоже!
Снег повалил нешуточный, поэтому мы решили не мешкать. Арк шумно выдохнул и отключился, стоило ему устроиться на полу между сиденьями. Хотела бы и я так, чтобы избежать неловкости, но увы. Предоставив сестре свободно расположиться напротив нас, Винсент сел рядом со мной. Его близость ошеломляла, обескураживала и сбивала с толку.
