Фантазм - Кейли Смит
— Спи, ангел, — прошептал он. — Я рядом.
Она не заметила, что её глаза уже закрыты, и на мгновение задумалась, не говорила ли она вслух, но спросить так и не успела — сон мягко унёс её.
ГЛАВА 29. ЗЛОВЕЩАЯ ТЕАТРАЛЬНОСТЬ
Ночь пятая в Фантазме
Когда Офелия наконец проснулась — трезвая, но с ужасной головной болью — Блэквелл успел пролистать ещё сотню страниц книги. Он приготовил ей стакан ледяной воды, пока она, с трудом справляясь с пульсацией в висках, садилась на диване, и терпел молча её поток оскорблений за то, что налил ей третий и четвёртый стакан бурбона.
— Вода поможет. Или, по крайней мере, я об этом слышал, — сказал он.
— У тебя никогда не было похмелья? — спросила она.
— Насколько я помню — нет, — с усмешкой ответил он. — Мёртвые не страдают от похмелья.
Она осушила половину стакана. Затем, нахмурившись:
— И каково это — не помнить ничего, что было до этого места? Мне кажется, я бы сошла с ума.
Он пожал плечами, поднимая её вытянутые ноги, чтобы сесть на диван рядом, а затем снова опустил их себе на колени.
— Я не знаю другого, так что сложно сказать.
— Каково твое первое воспоминание здесь? — поинтересовалась она, придвигаясь к нему поближе, пока её бёдра не оказались под углом поверх его.
— Трудно сказать, — пробормотал он. — Если я хорошо подумаю, могу вспомнить многие состязания и определённых участников, особенно последних. Но если пытаюсь копнуть глубже, всё просто… исчезает. Будто меня преследуют собственные воспоминания, а что их пожирает — кроме времени — я не знаю.
В душе у неё что-то болезненно сжалось от его слов.
— Каково быть Призраком? Сильно одиноко? — прошептала она.
Он перевёл взгляд на неё, в его глазах отразилось столько эмоций.
— Большую часть времени — да, — ответил он, коснувшись её щеки рукой, нежно проводя большим пальцем по её губам. — Но не всегда.
Её грудь сдавило.
— Те участники, с которыми ты заключал сделки, они хотя бы пытались тебя узнать?
— Нет.
Она сглотнула, пытаясь набраться храбрости для следующего вопроса.
— Даже те, с кем ты целовался?
— Даже они, — ответил он. — Хотя тех, с кем я целовался, было немного. И не было ни одной, с которой бы я…
Ревность, которая уже нарастала у неё внутри, слегка поутихла, когда она осмелилась спросить:
— Спал?
Он тихо рассмеялся, в его глазах снова заиграл привычный огонёк.
— Это не совсем то, что я собирался сказать.
Ей хотелось спросить, что он хотел сказать на самом деле, но прежде, чем она успела это сделать, на другом конце дивана появилась бледная тень.
— По, — улыбнулась она. — Я давно тебя не видела.
Кот тихо мяукнул и подошёл к ним, с удовольствием устроившись на её коленях и потёршись головой о подбородок Блэквелла.
— Привет, маленький негодяй, — ласково сказал Блэквелл, почесав кота за ухом.
Офелия вздохнула. Ей хотелось бы остаться здесь до конца дня, но она знала, что с каждой минутой они теряют драгоценное время — до конца Фантазмы осталось меньше недели. Она поделилась своими мыслями вслух.
— Нам стоит начать ещё один урок магии, если ты готова, — согласился он. — Время неумолимо уходит. Я, наверное, не должен был наливать тебе тот четвёртый бокал. Или второй, или третий.
Она скинула. По с колен и встала.
— Знаешь, моя мать научила меня основам своего ремесла. Как призывать душу, как разговаривать с ней на Той Стороне, различать Призраков и прочих потусторонних существ. Но твой урок был куда более практичным. Я даже не знала, что способна использовать свою магию подобным образом.
— Значит, теперь я могу кидать ножи? — протянул он.
Она закатила глаза:
— В пределах разумного.
Улыбка, которая начала расползаться по лицу Блэквелла, заставила её мгновенно пожалеть о своём решении.
Спустя несколько часов Офелия была уже измотана и выглядела совершенно растрёпанной. Они бесконечно тренировались: призывали её внутреннюю энергию и нацеливали её на различные предметы по всей комнате. После того как пара бокалов оказалась разбита, она заметила, что начала справляться с задачей всё лучше. Её рефлексы всё ещё не были столь быстры, как надеялся Блэквелл, — на разогрев магии требовалось время, и чем ниже были её энергетические запасы, тем дольше она «запускалась». Но он был терпелив, и каждый раз, когда ей удавалось сделать особенно меткий выстрел, он одаривал её ослепительной улыбкой.
Затем в игру вступили ножи. Та энергия, которая отвечала за её способность делать части тела невидимыми, становилась всё сильнее, и если бы не факт, что Блэквелл явно получал излишнее удовольствие от бросков ножей в её сторону, она могла бы даже поблагодарить его за открытие этого таланта.
В этот момент большой тесак прошёл сквозь её грудь и вонзился в рамку картины на стене позади. Блэквелл издал довольный звук.
— Думаю, ты готова к четвёртому уровню, — похвалил он.
— И что за тема четвёртого уровня? — спросила она.
— Чревоугодие, — произнёс он с излишней интонацией. — Будет целое представление с ошейниками и цепями… тебе случайно не нравится, когда тебя душат?
Офелия едва не закашлялась.
— Я… —
— Я шучу, ангел, — хмыкнул он. — Но, если тебе когда-нибудь станет интересно, я всегда готов попробовать.
Её щеки мгновенно залила краска. У Блэквелла был особый талант превращать любое замечание в нечто бесконечно чувственное, что сводило её с ума от желания. И он, конечно, это почувствовал, потому что через мгновение уже стоял перед ней, вытянув руку, чтобы выдернуть тесак из стены и отбросить его в сторону, после чего прижал её к той самой стене.
— Достаточно тренировок на сегодня, — прошептал он, легко коснувшись пальцем её подбородка, заставляя её приподнять губы к его. — Думаю, ты заслужила награду за то, как хорошо справилась.
Уголки её губ дрогнули, складываясь в улыбку.
— Если можно выбрать награду, можно предложить тебе снова встать на колени?
— Хмм, — протянул он, обхватив её бёдра ладонями. — Сначала я
