Элинор Одна Из Трёх - Мечта всей жизни!
Морри, конечно, не хотела — да кто б её спросил? Зачерпнув из вернувшейся силы, со всей страстью метаю в соратницу убойный заряд подчинения. Да, не слишком честно. А застучать нас перед спутниками честно? Сейчас как сболтнёт что-нибудь про нашу прежнюю жизнь или про обстоятельства, о которых некоторым остро-ухо-зубым знать совсем необязательно.
Морри покорно направилась за скакунами, а мы продолжили беседу.
— Так это всё-таки Вы, нуови? — глаза у Кеана округляются быстро и качественно — окунь, тот, что глубоководный, отдыхает.
— Вы плохо слышите? Мы, сколько ж раз повторять! — да, я нервничаю. Не люблю таких вот разоблачений.
Парни затихли, переваривая информацию. В глазах Нила загорелись огоньки понимания — явно вспоминает прощальный вечер, гад. Взгляд эльфа подёрнулся задумчивой дымкой…
Нельзя! Сейчас пойдут претензии, разборки, выяснения, объяснения — а я и так вымотана донельзя.
— И как же мы раньше не признали сущность дражайших лаби? — с наездом гляжу на парней, старательно отгоняя мысли, что сейчас бы кинуться на грудь любимого — и хоть трава не расти. Ну устала уже притворяться деревянной колодой!
— Э-э… Ну, мы путешествуем инкогнито, — слов-то каких нахватались.
— То есть скрываетесь? — злорадно припечатываю, попутно радуясь смущению парней. — Что ж, лаби — пришло, пришло-о время поговорить начистоту. Хотелось бы знать, за что мы тут с подругой рискуем своими зад…жизнями, — как сказала-то! В чём заключается риск путешествия с двумя этими инкогнитами, я так и не придумала, но главное же вовремя наехать. — Выкладывайте!
Спутники, помявшись, всё же начали говорить.
И понеслась. Лапшу я, конечно, люблю, но исключительно внутрь и под нормальным соусом. А не нависающую на ушах, грозя завалить до самых пяток.
Нил вдохновенно вещал что-то о государственных интересах и данных обетах, призывая в свидетели всех известных мне тут богов и духов вкупе с неизвестными, но не убедил. Духи откликнуться не спешили, и хорошо ещё, что за его брехню светловолосому молнией в глаз не шарахнуло.
Тоже мне, спасители мира и его окрестностей! А миссии по освобождению Кассиопеи от Цефейских захватчиков вам не поручали, нет?
— Так. Дражайшие лаби. Я вас, конечно же, люблю и обожаю, но совесть-то иметь надо, хотя бы в зачаточном состоянии! — резким взмахом руки обрубаю словесный бургомёт. — Мы, конечно, девушки где-то донельзя наивные, но до откровенного кретинизма пока не дожили. Говорите прямо, хватит юлить!
Парни обречённо — в который уже раз за день — переглянулись и начали колоться. Частично, по крайней мере — полного изложения от них никто и не ждал.
— Ага. Значит, инкогнито. Значит, выдавать сущность небезопасно и откровенно преступно. Экстремалы. Вас же тогда в лесу чуть не угробили! Неужели не проще было обернуться да и отмахаться от злобных нечистиков? А если б они вас-таки сожрали?!
— Дражайшая нуови, видите ли, в чём дело, — Нил помолчал, подыскивая слова. — Представителям наших народов открыто путешествовать среди людей несколько сложно и где-то даже опасно. К чужакам всегда и везде относились настороженно, а вампиры с эльфами — явление в Мидорре довольно редкое. Если бы мы не скрывали свою сущность, возникла бы уйма заморочек — официальный статус гостей, запреты на посещение некоторых районов страны, обязательные контакты с представителями знати, церемонии, этикет. А нам сейчас некогда заниматься подобной ерундой — мои тёмные родичи ждут…э-э…срочных вестей о событиях той ночи. Краткий доклад мы уже отправили, но теперь правитель требует очевидцев.
Мгм… Ну надо же, какое совпадение. Мы с Моркой тоже везём послание ихнему тёмному королю. И тоже о битве с нечистиками! Вот ведь…
— Ну хорошо, будем считать, что вы нас убедили, — ребята удивлённо заоглядывались в поисках второго убеждаемого лица. И тут как по заказу с края поляны показалась Морка, всё ещё оторопело-задумчивая, в буквальном смысле таща за собой лошадей.
Нагломордые саботажницы то и дело порывались сжевать то тут травинку, то там цветочек, из-за чего перемещалась процессия скачками: поводья натягиваются — продолжающая двигаться подруга, как бурлак на Волге, тянет кобылок вперёд. Лошадки возобновляют движение — Морри из-за неожиданно пропавшего натяжения галопом преодолевает несколько метров. Затем картина повторяется.
Едва заметным взмахом снимаю воздействие. Подруга с удивлением оглядывается по сторонам и уже открывает рот для вопроса…
— Вьета, ты ж моя умница — привела лошадей! Спасибо тебе громадное! А мы тут обсудили кое-какие нюансы. Я тебе потом расскажу, — предвосхищая подругино: «А мне-е?!»
— Лаби, я предлагаю осмотреть территорию — авось чего ценного для науки среди останков найдём — а потом выдвигаться. Время уже клонится к закату, а ночевать среди неупокоенных нежитиков, даже пребывающих в состоянии отдельных фрагментов, мне что-то совсем не хочется.
Ребята спорить не стали, и мы дружно разбрелись по полянке, старательно изучая каждый клочок земли.
Сойдясь через полчаса в центре, доложили обстановку. Похвастать, откровенно говоря, было нечем — ни одной мало-мальски ценной находки не было. Только Морка с присущим ей везением наткнулась на башку одного из монстров. Минут десять с воплями поносилась по полянке, причитая, что эти жуткие глаза будут сниться ей теперь до скончания жизни (какие глаза? Веки нечистика были закрыты). Парни что-то там поколдовали над находкой, покивали друг другу и объявили окончание привала — типа а не пора ли в путь?
Двигались мы быстро, потому к ночи отъехали от места побоища изрядно. Наконец парни, углядев подходящую полянку, объявили привал, и мы с Морри радостно сползли с лошадей — вот ведь, вроде и проехали немного, а седалища отбили так, будто сутки скакали без передыху.
Пока мы с мелкой симулировали обустройство лагеря, ребята собрали хворост и развели костёр. Ужин выпало готовить мне, чему Эличка, естественно, была безмерно счастлива, учитывая полное отсутствие кулинарных навыков и зверскую усталость.
— Морочка, передай, пожалуйста, соль, — подруга, кряхтя, ползала между котомками, выискивая затребованный пакетик с белой смертью — данную просьбу за последние двадцать минут я озвучила раз в третий. Парни отбыли на сбор хвороста, в котелке умиротворяюще булькало, за дальними кустами орала дурная, но несомненно голосистая птаха. Внезапно захотелось провести операцию по коррекции голосовых связок у одной конкретно взятой пернатой. В супчик бы её. Мысли, сделав круг, вернулись к готовке.
