Уровень – Черный - Кира Уайт
Тяжело вздыхаю и, кажется, уже в сотый раз за последний час поднимаюсь с кресла, чтобы пройтись. Отрываюсь от бессмысленного разглядывания обмундирования и такого же бесполезного пересчета всего, что попадается на глаза. Конечно, гораздо проще думать о всякой ерунде, чем о внезапно свалившейся на голову правде, и я понятия не имею что с ней делать. От прокручивания одних и тех же мыслей и зарождения все новых и новых догадок, которые одна немыслимее другой, все сильнее раскалывается голова, а кожа на висках горит из-за того, что я постоянно тру их, желая унять боль. Не помогает.
Страшно ли мне? К удивлению, ни капли. Будь на моем месте любая другая девушка, не привыкшая к мрачному закулисью Нордена, к грязным секретам банд, богачей и членов Синдиката, вероятно, она пришла бы в ужас от той информации, что со всего размаху на ее голову обрушил Амадор. Наверное, из-за того, что я не раз была бита жизнью и привыкла стойко встречать любые удары судьбы, все произошедшее воспринимается мною гораздо проще. Хотя стоит признать, что в данной ситуации я как никогда далека от хладнокровия.
После слов, произнесенных Амадором, мне стоило невероятных усилий заставить себя оставаться на месте и не сделать или сказать что-нибудь, о чем впоследствии пришлось бы пожалеть. Поэтому единственным верным решением в данной ситуации была необходимость отгородиться от всего минимум на сутки и дать себе время подумать.
К чести Амадора, он без лишних разговоров оставил меня в одиночестве по первой же просьбе. И это было, кажется, целую вечность назад. Точнее сказать не могу, так как часы отказываются работать, а находясь под землей, трудно ориентироваться во времени.
За период, проведенный в этой комнате, я успела почистить костюм, привести себя в порядок в смежной ванной комнате, поспать беспокойным сном, а также поесть вполне обычной еды, которую мне принес незнакомый парень. Разговаривать со мной он не стал, да и я была не в настроении, чтобы начать проявлять попытки подружиться. Мы просто окинули друг друга заинтересованными взглядами, на этом и расстались.
И вот, я то сижу, то встаю, чтобы обойти комнату десятью кругами и снова вернуться в кресло. Прошли уже сутки или нет? Когда придет Роудс и объяснит все по-нормальному, а не так, как это делает Амадор? Что мне делать после возвращения? Стоит ли вообще рассчитывать на то, что я благополучно вернусь в Центр Z, продолжу жить там, шпионить за Стражами и отправлять отчеты Данэму и Альваресу?
После произошедшего это кажется невероятно глупым. Но, возможно, именно эта информация как раз и нужна Данэму, и после ее получения, он позволит мне вернуться домой, к сестре. Но чем больше об этом думаю, тем отчетливее понимаю – я никогда не смогу жить как прежде. Данэм и его дружки из Синдиката могут посчитать, что я слишком много знаю, а значит представляю угрозу.
Черт! Черт!!! ЧЕРТ!
Чем дольше нахожусь у Стражей, тем глубже увязаю в зловонном болоте из безобразной лжи и такой же ужасающей истины, что скорее всего скрывали не без веской на то причины. И к сожалению, я не вижу ни единого способа выбраться невредимой. А что будет с Рони, если Данэм решит избавиться от меня? Подозреваю, ничего хорошего.
Черт!
Мне ведь даже некому доверить защиту сестры.
Альварес уже присматривает за ней, на большее рассчитывать не стоит.
Мур так же, как и я, погряз в интригах, что плетет хренов ублюдок Данэм. А Хайден последний человек, к которому я обратилась бы за помощью. Что бы он не говорил, Дерек уже сделал свой выбор, и тот был не в мою пользу.
Кто еще? Стражи? Даже думать об этом смешно. Мы неплохо ладим и, возможно, если бы я решилась открыться им, они могли бы что-то сделать для Вероники. Но будем смотреть правде в глаза. Они не станут. Если вскроется истинная причина моего появления в Центре Z, вряд ли у кого-то из команды Роудса сохранятся ко мне теплые чувства.
Тяжело опускаюсь в кресло и устало потираю глаза. Эти размышления меня доконают. Кто бы мог подумать, но даже сейчас, находясь в полной заднице, я вовсе не волнуюсь о том, что оказалась за Барьером в компании возрожденных, что бы это ни значило. Раз за разом мысли возвращаются к Веронике и нашей дальнейшей судьбе. И сейчас я чувствую себя еще более беспомощной, чем была в начале пути.
До слуха доносится тихий стук в дверь, и я поворачиваюсь как раз в тот момент, когда она приоткрывается. На пороге тот самый парень, который приносил мне еду, и малышка Вайолет. Девочка не ждет позволения войти, забегает в комнату и в миг оказывается рядом.
– Идем гулять? – беззастенчиво спрашивает она, крепко хватает меня за руку и пытается стащить с кресла.
Вопросительно смотрю на парня, так и стоящего возле выхода, он лишь пожимает плечами. Под неудержимым напором неугомонного ребенка поднимаюсь на ноги. Лицо Вайолет светится озорством, но я все равно спрашиваю с сомнением:
– А как же Охотники?
Девочка небрежно отмахивается, и в этом жесте столько показной взрослости, что я не могу сдержать улыбку.
– Они давно прошли мимо. Идем скорее, все уже наверху.
А что, собственно, я теряю?
– Хорошо, веди.
Вайолет довольно смеется, еще крепче стискивает мою ладонь и тянет прочь из комнаты. Практически бегом преодолеваем коридор, затем большую комнату, где почти никого нет. Парень, быстро шагающий впереди, открывает дверь напротив, и мы оказываемся в очередном коридоре, который гораздо длиннее предыдущих двух вместе взятых. Чтобы пройти его до конца, уходит не меньше пятнадцати минут, хотя мы едва ли не бежим. Радостное возбуждение Вайолет передается и мне, а гнетущие мысли сами собой выветриваются из головы. Девочка постоянно о чем-то болтает, перескакивая с темы на тему, и я не успеваю дать ответ на один вопрос, как сразу же следует другой. В какой-то момент до меня доходит, что ей вовсе не нужны ответы, важен сам факт заданного вслух вопроса.
Коридор заканчивается каменной лестницей, ведущей наверх. Подъем отнимает еще пару минут, и в конце концов мы упираемся в крепкую дверь с цифровой панелью. Наблюдаю за тем, как парень ловкими движениями длинных пальцев набирает код и выпускает нас наружу.
К моему удивлению, здесь нет комнатки с люком в потолке, сразу за дверью оказывается лес. Судя по расположению солнца, совсем скоро наступит ночь. Облака окрашены розовыми и оранжевыми оттенками заката.
