Драконова Академия. Книга 4. Том 2 - Марина Эльденберт
Катерина Андреевна снова замерла. Теперь у нее побелели губы, которые она тщетно пыталась разжать, чтобы сказать хотя бы что-то.
– Мы никому об этом не рассказывали, – продолжала Соня. – Даже папе. Ты сказала, что это будет наш с тобой секрет и большая тайна. Подозреваю, тебе просто было стыдно, что ты так неосмотрительно накормила меня мороженым, а я заболела. Но тогда мне казалось, что это самый важный секрет во Вселенной.
Ее мама приложила ладони к груди. Глаза ее расширились.
– Не верю, – прошептала она, даже обернулась, словно за ее спиной стоял кто-то, к кому она может обратиться за поддержкой, а после снова посмотрела на нас. – Не верю. Этого не может быть. Нет…
– Мам, это правда я, – теперь Соня улыбалась сквозь слезы. – В это сложно поверить, но я… в общем, я теперь выгляжу так. Я очень-очень далеко, и никогда не смогу вернуться, но я просто хотела тебя увидеть. Еще хотя бы разок. Или вот еще… когда папа стал пропадать и перестал обращать на меня внимание, я очень расстраивалась и плакала, и начала есть много сладкого. А ты тогда сказала, что если я буду есть столько пирожных и конфет, буду не твоим солнышком, а твоим слонышком.
Катерина Андреевна всхлипнула, будто ей не хватало воздуха. Глубоко вздохнула.
– Сонечка… – прошептала она, перевела взгляд на меня. – Лена… Сонечка… как же так?
– Не обращайте на меня внимания, теть Кать, – сказала я. – Я здесь просто посижу, а вы разговаривайте.
Завтра утром, когда Сонина мама проснется, она скорее всего решит, что это был сон. Или что она сходит с ума. Лучше, конечно, чтобы первое, но тут уж я бессильна. Зато Соня будет спокойна. Я посмотрела на свои руки, с которых совсем недавно срывалась тьма. Развернула ладони кверху. Или Сонина мама решит, что все это правда, и начнет искать способ увидеться с дочерью? Но не найдет. Потому что в мире, где я выросла, магии нет.
– У тебя научно-исследовательский интерес, да, Лена? – поинтересовалась Ленор.
– Давно я тебя не слышала.
– С тобой в последнее время говорить не о чем.
– Ну конечно. Про Люциана ничего нового. – Я так же мысленно хмыкнула. – А вообще, не отвлекай. Я заклинание держу.
Сквозь меня и впрямь текли такие потоки силы, что я ощущала это как те самые восемь съеденных мороженых. Причем не за два дня, а за раз, одним глотком, как удав.
– Скоро станешь совсем отмороженной, как твой Валентайн, – не смогла не огрызнуться Ленор.
– Скоро мы разойдемся по разным телам, и я тебя больше никогда не увижу. Надеюсь.
Ленор притихла, Соня продолжала разговаривать с мамой, но я не прислушивалась. Всмотрелась в видимые только мне нити плетения, и они напоминали произведение искусства. Темного искусства. В зале, лишившемся красок, сосуды схемы пульсировали текущей по ней магией, центральный узел напоминал сердце. И все это сделала я! Я, без чьей либо помощи.
Офигеть.
Я держу межмировую связь – тогда как даже Валентайн показывал мне лишь отрывки. И без возможности разговора. Меня затопило этой гордостью, лишь усилившей холод внутри, но я больше не ощущала его как холод. Скорее, это была часть меня, часть моей сути. Наконец-то я научилась ее принимать! Не бегать от нее, не скрываться, не прятаться. Наслаждаться. Использовать ее.
Я глубоко вздохнула и глубоко выдохнула, чувствуя собранную в своих руках мощь. Она ощущалась не только внутри, но и снаружи, словно я застыла в мощном энергетическом коконе, как гусеница, которая вот-вот станет бабочкой.
– Лена! Лен! – Оглушительный крик Сони выбил меня из мыслей, и я увидела, как ее мама оседает на пол, держась за сердце. – Лена! Сделай что-нибудь! Лена!
На мгновение мне самой показалось, что все перед глазами смазалось, потому что сквозь калейдоскоп кричащей мне в лицо подруги и упавшей Екатерины Андреевны перед глазами вспыхнули совсем другие картинки. Те, в которых я заперта внутри своего сознания, а вместо меня существует Ленор. Те, в которых я беззвучно кричу и бьюсь о невидимые прутья ментальной тюрьмы, а никто не слышит. Последнее, что пронеслось перед глазами – это склоняющийся надо мной Валентайн и его голос:
«Aerdmerr Haerr Mester Eindorr».
«Ты забудешь о том, что произошло, завтра ты проснешься с мыслью, что переехала сюда, чтобы быть поближе к друзьям. Ты будешь помнить, как волшебно мы с тобой провели эти два месяца».
Я вскрикнула, и нити в моих руках порвались. Граница миров дрогнула, пошла рябью, стирая лежащую на полу кухни Сонину маму из реальности Даррании. Пульсирующие нити от узла взметнулись, как оголенные провода, прямо над моей подругой. И тогда я сделала единственное, что еще успевала: через единственное связующее звено – себя, втянула всю грозящую обрушиться на Соню тьму. Глядя на то, как угасают ставшие безжизненными «сосуды». Чувствуя струящийся сквозь меня холод. И мощь.
Глава 27
– Лена, что это?! Что с ней! Верни эту связь! Ты должна ей помочь! – Соня вцепилась в меня и трясла, как грушу, пока я пыталась справиться с нахлынувшим на меня холодом. – Лен-а-а-а-а! Не смей молчать! Там моя мама умирает! Из-за тебя!
Последнее привело меня в чувство, и я перевела взгляд на зареванную подругу.
– Не смей, – сказала холодно, – обвинять меня в этом.
Мои слова поглотило шипение открывшегося портала, в который шагнул Валентайн.
– Что здесь произошло?! – Он окинул взглядом меня, Соню, ритуальное блюдо.
– Темная магия, – это ответила я. Спокойно встретившись с его бушующим взглядом.
– Да уж вижу.
– Там моя мама умирает! – заорала уже на него Соня. – Вы хоть понимаете это! Сделайте что-нибудь! Верните ее! Помогите ей!
– Лена больше не сможет открыть переход, – жестко произнес Валентайн. – Просто потому, что ее уничтожит тьма. Ты что, не видишь, что с ней происходит?!
Соня бессильно отшатнулась, а Валентайн положил руку мне на плечо. Тело ощущалось чужим, пустым, невесомым, его прикосновения я даже не ощутила. Просто увидела.
– А ты? Ты же можешь что-нибудь сделать?! – крикнула подруга. – Открой этот долбаный портал между мирами, Альгор! Ты должен…
– Я никому ничего не должен, девочка, – холодно произнес он. По-прежнему держа меня за плечо, открыл портал в наш дом,
