Жена из прошлого - Валерия Михайловна Чернованова
— Поимка искажённого — вопрос нескольких часов. В худшем случае — дней. Он не сможет долго сдерживать свою жажду, нападёт снова. Но лучше, конечно, нам найти его до нападения. Отряды законников прочёсывают город, каждый ультор столицы вовлечён в поиски. Найдём! — Он мрачно усмехнулся и пробормотал чуть слышно, обращаясь скорее к себе, чем ко мне: — Главное, чтобы обошлось без новых жертв.
Перед глазами снова встала жуткая картина — искажённый в зале ресторана, убийца с чудовищной улыбкой, жаждущий моей гибели. Брр! Даже думать страшно, что кто-то в Гратцвиге может пострадать по вине такого же кошмара.
— Ты говоришь, убийство произошло в борделе… — Я подняла на Эндера вопросительный взгляд. — Обычно такие места многолюдны. Неужели его никто не видел? Никто не смог его описать?
— Это-то и странно, — выудив из узкого горлышка графина хрустальную пробку, ответил Эндер. — Искажённые не отличаются осторожностью, а этот…
— У меня идея! — перебила его и подскочила с дивана, охваченная странным ощущением: не то волнением, не то азартом. — У погибшего были близкие? Кто-нибудь, с кем у него за годы жизни сформировалась крепкая эмоциональная связь. Жена, дети, родители…
— У него есть семья, — подтвердил Эндер и тут же нахмурился: — К чему ты клонишь, Женя?
А то он не понимает!
— С помощью его родных я могла бы увидеться с погибшим и расспросить его об искажённом. Уж кто-кто, а твой коллега точно видел лицо своего убийцы!
То, что дракону не понравилось моё предложение, я поняла сразу, по выражению его лица. Делагарди нахмурился и, глядя на меня так, словно его фальшивая жена вдруг сошла с ума, коротко произнёс:
— Нет.
— Что — нет? — Теперь уже хмурилась я, не понимая, с чего вдруг такой категоричный ответ.
— Мы уже говорили об этом, Женя, — добавил он резко, если не сказать — грубо. — О твоём даре никто не должен знать.
— Но в опасности люди! — воскликнула я и подумала, как было бы здорово взять за грудки этого дракона, встряхнуть хорошенько, чтобы перестал быть таким непрошибаемым. Правда, встряхнуть такую махину получится вряд ли, но я бы с удовольствием попыталась. — Если искажённый сумел расправиться с целым ультором, то…
— Нет.
Коротенькое слово прозвучало ударом, пощёчиной. Мой бывший муж точно так же любил командовать и приказывать, и… Раньше такое отношение угнетало, сейчас — заставляло злиться.
— Не принимай решений за меня, — процедила, приблизившись. — Не надо.
— Я забочусь о твоей безопасности, Женя. Это раз, — взгляд сверху-вниз ударил в меня. — Два: я пытаюсь придерживаться условий нашего договора. Если станет известно, что ты зрящая, через год мы с тобой не расстанемся. Никто не посмотрит, что ты — драконица. Твою силу будут использовать, и отказаться уже не сможешь.
— Мы бы могли что-нибудь придумать!
Но он как будто меня не слышал. Не желал слушать.
— Три: как уже сказал, искажённый себя ещё проявит. Не сегодня, так завтра. И тогда его поймают.
— Но сначала поймает он, — буркнула я, задетая тем, что мой план вот так сходу отвергли, даже не пожелав рассмотреть варианты. — Мы бы могли попросить не рассказывать о моём даре. Или я могла бы прикинуться…
— Нет, Женя. Нет, — повторил упрямец, и желание встряхнуть его сменилось более кровожадным — со всей силы вонзить шпильку в его наполированную до блеска туфлю. А может, отвесить пощёчину.
В идеале — всё сразу и желательно с «добавкой».
— Ты леди Делагарди. Не зрящая, — коснувшись моего плеча, примиряюще мягко произнёс любитель командовать.
Плечом я дёрнула, отступила на шаг, получив в ответ мрачный взгляд.
— Но и не пустышка. Так какой же всё-таки у меня дар, ваша светлость? Праздник уже не за горами, а мы так и не придумали, какой такой талант я так долго в себе раскрывала.
Делагарди не спешил с ответом. Стоял и молча гипнотизировал меня своими неестественно яркими зелёными глазами. Неестественно яркими даже в густившемся вокруг нас полумраке.
— Я ещё думаю, — наконец ответил он с явной неохотой.
Я не сдержала усмешки:
— Думайте скорее, дорогой муж. Времени почти не осталось.
Бросив на него последний взгляд, направилась к выходу. Можно было бы остаться, чтобы поговорить о Раннвей, узнать о ней больше, но… Честное слово, я больше узнаю о ней из писем, от прислуги, от Вильмы, чем от этого недочешуйчатого командира!
* * *
Недочешуйчатого командир оказался прав: искажённый снова себя проявил, не заставил ждать. Уже на следующий день, пока столица переваривала одну страшную смерть, случилась другая. О второй жертве я узнала от Вильмы. Уж не знаю как, но она оказалась одной из первых на месте преступления — в доме некоего политика, который и пострадал от рук сумасшедшего убийцы. Или, скорее, от его… хм… челюсти.
— Зрелище там, конечно, не для слабонервных, — подпитывала меня информация старушка, а я тем временем подпитывала себя успокаивающим чаем и сладостями.
Нет бы послушаться меня, воспользоваться моим даром, так нет же… И что получается? Снова погиб мужчина.
Драконище бессердечное.
— А это точно был искажённый? — спросила я и в самых расстроенных чувствах угостилась ещё одной конфетой.
Конфеты были изумительными. Из тёмного шоколада, с ореховой крошкой и растекающейся по языку кисло-ягодной начинкой. Но едва ли я ими наслаждалась, поглощённая мыслями и переживаниями об очередной трагедии.
— Ну, во-первых, не каждому душегубу придёт в голову вгрызаться в горло своей жертве, — хмыкнула Вильма и добавила: — Кинжал, пистолет, яд — это нормальные человеческие орудия убийства. А тут… Во-вторых, твой ненаглядный дракон примчался на место преступление почти одновременно со мной, я лишь на пару минут его опередила. Ульторы — они ведь чуют искажённых. Вот и твой тоже что-то там учуял…
— Повторяю ещё раз: не мой и ненаглядный, — напомнила терпеливо и спросила: — Свидетели?
— На шум прибежала служанка, но когда она вошла в спальню мейста Лоде, искажённого уже не было. Нечестивец выскочил в окно и был таков.
— И больше никто в доме этого мейста Лоде не пострадал?
— Все остальные живы, голубчики, — кивнула Вильма. — То ли не успел, то ли не собирался…
Сначала ультор, потом политик… При этом все, кто находился с ними рядом, остались живы. Странный искажённый, странные события. А я тут сижу, ем конфеты и чаи гоняю!
Не порядок.
Делагарди не было весь следующий день и добрую половину ночи. Я ждала его, чтобы снова обсудить ситуацию с искажённым, но ожидание оказалось напрасным. Так и уснула у окна, проглядев все глаза. Уже позже, под утро, перебралась в кровать,
